Битва Пейрингов 2016.

[Laora]

Народ, кто хочет сходить на БП-2016 за команду НеХины? **
Прием заявок на участие длится до 20 октября включительно; если вы с нами, отзовитесь, пожалуйста, в комментах к этой записи или мне на умыл.
Больше о Битве Пейрингов можно узнать по клику на баннер.

запись создана: 07.10.2016 в 07:01

@темы: Рабочее, Конкурс, Неджи/Хината

---

Kaze ni naritai (Я хотела бы стать ветром)

[Sai_desu]

Название: かぜ　に　なりたい　(Kaze ni naritai — Я хотела бы стать ветром)
Автор:  Sai_desu
Форма: клип
Пейринг/Персонажи: Наруто/Хината
Категория: гет
Жанр: ангст, ЮСТ
Рейтинг: PG-13
Исходники: "Ветром стать", исполнитель MакSим
Продолжительность и вес: 03:16, 277,5 мб
Примечания:
1. идея и выбор песни ---  skunsa, помощь в обработке изображения ---  Бабушка Хай-Хай;
2. участник ФБ-2012

@темы: Хината, Хината/Наруто, Гет, Клип

---

Солнце мертвых.

[Laora]

Название: Солнце мертвых
Автор:  Laora
Бета:  Стина
Фандом: Наруто
Пейринг: Сакура/Хината
Категория: фемслэш
Размер: мини, 1366 слов
Жанр: экшн
Рейтинг: PG
Краткое содержание: Сакура и Хината возвращаются с миссии.
Примечания: АНБУ-AU, ООС; пробегает оригинальный персонаж; чередующиеся времена.

У Хинаты красивые руки, думает Сакура, проводя точильным камнем по мечу. И губы.
Глаза — тоже, но это отдельная тема. Сакура смотрит в зеркальную поверхность стали, встречая собственный взгляд; глаза у них с Хинатой одинаковые. Холодные, страшные.
Несмотря ни на что, Хината чтит жизнь, и после некоторых заданий надолго уходит в лес. Олени из владений клана Нара не боятся подходить близко и едят у нее с рук: после длительного общения с людьми осознаешь, насколько приятнее общаться с животными.
Так говорит Хината.
Она неважно владеет клинком и, если дело доходит до боя, предпочитает использовать клановые техники. Ей достаточно прикоснуться к противнику, чтобы лишить его сознания, ее контроль чакры безупречен.
Когда противников много, Сакура идет вперед. Хината остается позади, сплетая потоки чакры, настраивая ловушки, в которых попадет больше врагов, чем Сакура могла бы поразить.
Но сегодня у них только один враг.

***

В списке разыскиваемых этого человека не было.
Хината нахмурилась. Перевела взгляд на Сакуру — та с сосредоточенным видом точила меч.
— Может, отпустим его с миром? Задание мы выполнили — доставили это редкое растение по адресу... миссия ранга D, честное слово. Странно, что ее дали нам.
— Дочь дайме очень просила, — проворчала Сакура. — Дескать, ее растение заслуживает особого отношения. А генины-чунины обращаться с этим кактусом должным образом не смогут.
— Это не кактус, — возразила Хината. — Что-то другое.
— Какая разница. Такое же паскудное и колючее. Я поняла, почему его нам доверили — у генина выдержки бы не хватило. Швырнул бы в кусты и сказал бы, что так и было. Или на нападение коварных врагов сослался бы...
— Но на нас действительно напали, — напомнила Хината.
Незнакомец, на которого они наткнулись по дороге к дочери дайме, атаковал их внезапно, получил мгновенный отпор — и скрылся.
На обратном пути Сакура и Хината снова его встретили. На этот раз он лучше подготовился к нападению, но Сакура и Хината недаром с шестнадцати лет состояли в АНБУ.
Нападавшему снова пришлось спасаться бегством. Оно бы и ладно, только Сакура разозлилась не на шутку, успела прикрепить на спину незнакомца «маячок» и теперь могла отследить его при помощи чакры.
Нападавший скрывался в роще неподалеку. Снова выжидал.
Оставлять его безнаказанным Сакура не собиралась.
— Может, он коллекционирует редкие растения?.. Дерется этот человек не особо. По-моему, он даже не шиноби. Только убегает хорошо. Давай оставим его в покое.
— Думаешь, он от нас так просто отстанет? — Прежде чем убрать точильный камень в сумку, Сакура мечтательно на него посмотрела. Этот камень Хината подарила ей несколько дней назад, на Зимнем фестивале света, который они посетили. Парк с миллионами гирлянд, работавшими на солнечных батареях, световой тоннель... Лучший способ провести выходные. — Мы ему явно чем-то не угодили. Ботофилиус несчастный. Договорился бы с дочерью дайме — это растение наверняка как-то размножается, она могла бы поделиться с ним семенами.
— Он, наверное, с ней и будет договариваться. Увидел уже, что у нас растения нет. Охрана у дочери дайме хорошая, беспокоиться за нее нечего. Поэтому... пойдем домой, а? Пораньше вернемся — будет время до следующей миссии. Потратим его, как ты захочешь, — пообещала Хината. — Можем твои любимые самурайские хайку почитать. Или к Ино сходить — расспросим у нее, что это за растение было. Заодно попросим новую медицинскую технику показать. Тебе же такие вещи нравятся?
Медицинские техники Сакуре действительно были по душе. Правда, сама она ими почти не пользовалась, и на то была причина.
В детстве они с Хинатой дали друг другу обещание.

***

Сакура до сих пор помнит, как это было: им лет по семь, и Хината горько плачет, окруженная мальчишками постарше. Они кричат, что она уродина, монстр, у нее страшные глаза; вот почему дети Хьюга покидают территорию клана только тогда, когда могут себя защитить.
Они слишком отличаются от других.
Сакура такая же, как все. Ее даже из-за высокого лба больше не дразнят, потому что она с детства открывает его, убирая волосы назад, и воспринимает дразнилки как комплименты — до тех пор, пока другие девочки не начинают ей подражать.
Сакура такая же, как все; люди, которые унижают других, ей неприятны.
Она не умеет драться. Но это и не нужно: хватает громких криков, чтобы мальчишки испугались и убежали.
Сакура подходит к Хинате.
Они говорят — Сакура точно не помнит, о чем. Вроде бы Хината жалуется на собственную слабость.
Тогда Сакура переплетает их мизинцы и говорит: давай пообещаем друг другу, что, когда вырастем, станем самыми сильными куноичи. Мы будем служить в АНБУ и сражаться с нукенинами, и не оставим эту профессию — ни ради чего другого.
Хината кивает. Она улыбается сквозь слезы.
С тех пор мало что изменилось — Сакура по-прежнему не может смотреть, как плачет Хината, и ни в чем не может ей отказать.

***

— У каждого своя дхарма, — отозвалась Сакура. — Дхарма воина — убивать других воинов, врагов своей родины. Дхарма врача — спасать жизни людей. Всех, даже врагов. Это противоположные действия, но, пока ими занимаются нужные люди, все правильно. Если человек не следует своей дхарме — в мире воцаряется хаос.
Хината вздохнула. Что бы Сакура ни говорила, исцелять у нее получалось лучше, чем убивать. С самой Хинатой было не так. Может, из-за крови в ее жилах, но скорее — из-за личной склонности.
Не встреть она в детстве Сакуру, все могло обернуться иначе.
Она могла поверить в чужие слова и стать посредственной куноичи, для которой лучший выход — это замужество.
Но Хината помнила о данном обещании. Сакура верила в нее, даже когда она сама в себя не верила, и это давало силы идти дальше, еще дальше, еще.
Наследница клана? Зачем?
Судьба лидера — «дхарма» — была не для нее. Хината знала это с самого начала, и слова отца о ее непригодности не ранили так сильно, как могли бы.
Хината пообещала.
— Уговорила, — Сакура вернула меч в заспинные ножны. — Не будем его преследовать... э?!
Хината тоже услышала шорох — в кустах слева кто-то был.
— Выходи! — потребовала Сакура. Она не стала обнажать оружие, но и руку с него не убрала.
— Отдайте Солнце мертвых! — потребовали из кустов.
Сакура и Хината переглянулись.
«Он снял маячок», — жестами показала Сакура.
«О чем он говорит?» — развела руками Хината.
«Понятия не имею. Давай спросим».
— Вы о чем, уважаемый? — откашлявшись, спросила Хината. — Если о растении — мы его уже дочери дайме передали. С нее и спрашивайте.
— Нужен мне этот кактус! Солнце мертвых у тебя, — высунувшийся из кустов палец указывал на Сакуру, вернее, на ее сумку. — Отдай. Оно тебе не принадлежит.
«Это какой-то трюк? Он отвлекает наше внимание?» — прожестикулировала Сакура.
«Не похоже», — Хината покачала головой.
— Бесценная память о прошедших веках, когда люди возводили дома величиной с гору и пересекали континенты на летающих машинах! Артефакт, при помощи которого можно уничтожить целую деревню... Вы выкрали его несколько дней назад! Верните, а то я за себя не ручаюсь.
— Э-э-э... Мы ничего не крали, — Сакура, похоже, не могла определиться, что делать с оружием. Вытаскивать или обождать? — Несколько дней назад у нас вообще отпуск был.
— Не лгите! Несколько дней назад вы были на Зимнем фестивале света. Презренный вор продал вам Солнце мертвых, — голос преследователя сорвался от негодования. — Он украл его в моем музее. Скупщики краденого ничуть не лучше воров!
— Так вы смотритель музея? — Хината задумалась. — Сакура... кажется, я знаю, о чем он говорит.
Она потянулась к сумке подруги, вытащила оттуда точильный камень и продемонстрировала его кустам.
— Это ваше Солнце мертвых?
— Будто вы не знаете, мерзкие похитительницы!
— Эй, это же мое! Ты подарила, — возмутилась Сакура.
— Я тебе что-нибудь другое подарю. Например, черную кружевную комбинацию. Всегда мечтала тебя в ней увидеть.
— Не при посторонних, — Сакура почти шипела. На ее щеках возник соблазнительный румянец.
— Ваше Солнце, почтенный, — Хината запустила камнем в кусты. Судя по звуку — попала.
— Да падет проклятие на головы воров! — ответили кусты, после чего сидевший в них смотритель поспешил удалиться. Видно, боялся, что за ним погонятся.
— Неблагодарный, — Сакура сжала кулаки. — А ведь я пошла на такую жертву!..
Хината поспешила утешить ее поцелуем.

***

На пути в Коноху у Сакуры появляется неприятное подозрение.
— Хината... ты уверена, что он был смотрителем музея? Он, конечно, вряд ли шиноби... но больно быстро бегает.
— Он не шиноби. И не смотритель музея, — Хината тянется к собственной сумке и через секунду демонстрирует Сакуре точильный камень. Тот самый, подаренный. — Скорее всего, это он — вор. У него был заказ на Солнце мертвых... но разве я могла отдать ему потенциально опасный артефакт? Моим точильным камнем удовольствуется. Он почти новый — ты же знаешь, я плохо владею оружием... А Солнце мертвых мы отдадим Хокаге. Пускай разбирается. В конце концов, погибшая цивилизация оставила немало загадок, и не все из них стоит разгадывать.
— Хината, — Сакура блаженно потягивается, — я когда-нибудь говорила тебе, что ты умница?.. И красавица.
Хината улыбается.
— Взаимно.
И это самое лучшее признание в любви, которое Сакура когда-либо слышала.

@темы: Хината, Фемслэш, Хината/Сакура, Фанфикшн, Laora, Мини

---

Первопроходимцы. Глава 4.

[Laora]

Название: Первопроходимцы
Автор:  katsougi
Фэндом: Наруто
Рейтинг: PG
Персонажи/пейринг: Неджи, Саске, Итачи/Наруто
Жанр: фантастика, постапокалипсис, слеш, драма
Предупреждения: ООС, AU
Размер: макси
Дисклеймер: персонажи принадлежат Масаси Кисимото
Саммари: Как выглядит мир, в котором идёт непрерывная борьба за выживание.
От автора: Есть такое детское аниме "Воздушные пираты", вдруг всплывшее из закромов моей памяти. Связь между персонажами заставляет меня о нём упомянуть, хотя идейка-то вылезла не из него.
Разрешение автора на размещение его работы: получено

-1- -2- -3-

-4-

Саске стеснялся брата в личные моменты. Итачи ждал времени, когда Саске испытает возбуждение и не будет знать, что с ним делать. Он хотел помочь ему справиться с юношескими гормонами и объяснить, почему так происходит. Он не отлучался надолго из убежища, и близко не напоминающее их прежний дом. Семья Учиха не обладала безграничными финансами, но не бедствовала, как большинство людей. Они жили в бункере с экранированными стенами. Они могли круглый год любоваться искусственным видом из окна, на никогда не исчезающие растения и не меняющееся небо. В сезон дождей крышу намертво задраивали и довольствовались ненастоящими пейзажами. Потом снова наступала весна. Так было принято называть время выхода на поверхность, когда кислота уже утратит концентрацию и распадётся на безопасные компоненты. И каждую весну семья начинала масштабный ремонт, дабы исключить неприятности, о которых говорили сплошь и рядом. Нередко на прогулке с братом Итачи слышал об обвале крыши и гибели колонии, частичной или целиком. Всё решала ветхость жилища. Кто не мог восстановить крышу, тот был обречён, даже не попадая в касту с соответствующим названием.
Саске скрывался от Итачи. Тогда Итачи понял, что пропустил момент и сам завёл разговор на интимную тему. Ему было важно спокойно ввести брата в настоящую жизнь, исключить панику или отчуждённость. Саске сопротивлялся, делал вид, будто ему безразлично, но прислушивался. Первую девушку он познал в момент скитаний. Итачи ни разу не возвращался к их прежнему дому, боялся болезненных воспоминаний и нового отчуждения брата. Больше Саске не упоминал о личных проблемах. И Итачи отстал. Знал, что творится вокруг него, но помалкивал, а ночью приходил и крепко обнимал братишку, потому что он спал беспокойно, вертелся и сжимался в комочек. Итачи любил его настолько же сильно, насколько раньше не понимал, за что его любить. Саске – всё, что у него осталось от семьи.
Наруто присел на корточки перед следующим холмом, обожжённым кислотными дождями. Его склоны оплавились и закаменели. Мёртвый холм, будто искусственный. Наруто не двигался, рассматривал что-то одному ему интересное. Итачи терпеливо ждал чуть позади, не имея привычки вторгаться в чужое уединение. Для Саске оно являлось спасением. Он смущался брата и уходил, чтобы не отвечать на вопросы. Потом Итачи сам перестал их задавать.
Спустя некоторое время Итачи заметил перемены в позе спутника. Наруто опустил одно колено и руку на землю. Его бока ходили ходуном. Ещё не вполне восстановился после двойной дозы токсинов. Итачи укорил себя за невнимательность. Наруто не нужно было интимное уединение. Если только чуть-чуть. Итачи не знал, как они с Неджи справлялись с проблемами, но предполагал. И то, о чём думал, вводило его в замешательство.
- Наруто? – с вопросом подошёл Итачи.
Тронул его за плечо. Наруто дёрнулся, напрягся, тотчас же попытался встать, но Итачи опередил его, пригвоздил к земле, вынуждая сесть на неё совсем. Посмотрел в его лицо, побледневшее и снова улыбающееся.
- Ой, я увлёкся немножко, - оправдания прошли мимо ушей Итачи, улыбка не скрыла настоящих чувств.
- Чем увлёкся? – поймал на слове.
- А тебе всё знать надо? – мгновенная защита.
- Наруто, если тебе не очень хорошо, просто скажи. Я же не возвеличенный полубог из крепости.
Думал, что привёл хорошее сравнение, но Наруто нашёл, что возразить:
- Ты мало знаком с обитателями замков, - он перестал улыбаться, посмотрел на гладкий склон холма. – Они за меня людей убивали. Знаешь, как хреново мне было, когда я это понял. За меня, Итачи! – вскинул взгляд, полный негодования. – За мои хвосты.
- Поэтому ты убежал? – совсем тихо произнёс Итачи, потянулся к нему. Не остановился на настойчивом прикосновении, которыми удовлетворился бы по отношению к брату. С Наруто хотелось больше, потому что он сам по себе ближе держался. Не Саске, с которым Итачи всю жизнь вместе. Не родной брат, с которым они должны были думать одинаково и делиться мыслями. Саске был любимым братом, но не являлся близким другом. Саске, глубоко раненый в детстве гибелью семьи и замкнувшийся в себе. Итачи огромного труда стоило разговорить его, мальчика, у которого в один миг развился комплекс. Итачи упустил момент, когда Саске был готов принять любые доводы, а Итачи только успокаивал и заверял, что они со всем справятся сами. Итачи сам ещё был не способен принять это. И вдвойне не был готов провести полноценный сеанс психотерапии. Он продолжал заботиться о брате и учился выживать. А Саске был рядом. Всегда. Просто был…
Наруто расслабился, шлёпнулся на землю и тут же вытянул ноги. Он принимал от Итачи то, чего тщательно избегал Саске. От постоянных сравнений становилось тоскливо. Итачи потянулся к Наруто, обнял его, тронул губами его пропахшую пылью шевелюру. Волосы забивались в нос при каждом вдохе. Хотелось чихать, а Итачи сдерживался. Он сам вздрогнул, когда Наруто тронул его за оба бока, провёл руками, вызывая неоднозначную реакцию. Секунду спустя Итачи сообразил, какова его настоящая цель. Наруто ему в грудь упёрся, отодвинул, а Итачи отодвинулся.
- Извини, я просто привык брата обнимать, - и добавил отстранённое, - …во сне.
Смотрел на Наруто и видел его другим. Наруто, вызвавший отклик глубоко внутри, там, где Итачи защищался изо всех сил. Он думал, эта его часть – только его достояние, но никак не незнакомца, встреченного впервые на сомнительных территориях. И рядом не было Саске, чтобы найти у него поддержку.
- Вы с Неджи… - Итачи остановился на начале фразы. Хотел спросить о личном, о том, что братишка отписал в категорию запретных тем. Итачи и не нужно было спрашивать, чтобы знать. Он видел происходящее с Саске и не считал это чем-то особенным. Поначалу Саске смущался после связи с девушкой. Всё его смущение заключалось в стремительной резкости и удаляющейся спине. Итачи не докучал, ждал возвращения брата и знал, что увидит его уже прежним. Потом Саске привык. Тоже знал, что от Итачи спрятаться невозможно. Наверно, осуждения боялся за распутный образ жизни. Итачи не считал распутством вынужденные обстоятельства. Юному организму тяжело бороться с гормонами. И Саске было тяжело, когда перед ним появлялась полуобнажённая девушка, в смущении закрывающая прелести руками, но всё равно снимающая остатки одежды. Саске не мог развернуться и уйти. Он слушался инстинктов, потому что Итачи ни разу его не осудил. И стеснялся факта, что его просто используют как производителя. Все хотели собственного защитника. Во всех слоях населения был один и тот же спрос. Только от количества денег зависело качество услуги.
- Что «мы с Неджи»? – Наруто не вдумывался в смысл.
- Ничего, просто скажи, как ты себя чувствуешь.
Итачи оставил тему интимных влечений. Сам себя осудил за разыгравшийся интерес. Он редко проявлял любопытство, но сейчас ему было интересно. Он бы заглянул за ширму жизни новых товарищей, если бы ему только позволили. Ему было интересно, как со своими гормонами справлялись они с Неджи.
- Да нормально, - Наруто резво подскочил, оглянулся вокруг, даже волчком завертелся.
- Стихия? – уточнил Итачи.
Неужели она ещё не успокоилась. Третий день трясёт. При таком раскладе слишком опасно приближаться к болоту. Итачи не поведёт Наруто к очагу, не подпустит близко, пока в его организме останется хоть толика токсина. Еле вытащил его в прошлый раз. Обошлось бы легко, если бы не добавка в виде укуса. Два разных вида яда, воздействующих одновременно на два направления. Итачи сразу несколько противоядий развёл, чтоб наверняка.
- Нет, - Наруто качнул головой. – Я не чувствую, Итачи. Совсем ничего.
- То есть, чутьё защитника утратил? – предположил Итачи.
- Нет. Я не чувствую никаких перемен. Стихия угомонилась, но и твоего брата я не ощущаю. А вдруг мы их вообще не найдём? – повернулся обратно, посмотрел с надеждой. Так, как смотрел бы Саске несколько лет назад, ожидая хоть какого-нибудь утешения.
Саске больше так не смотрел. Он охладел к Итачи точно так же, как и к остальным. Наверно, только по привычке шёл следом. И из страха потерять последнюю связь с семьёй. Очень скоро ему всё равно придётся потерять её. Итачи не питал иллюзий насчёт чудесного долголетия.
- Неджи в хороших руках, - попытался Итачи. – И если, ты говоришь, Неджи можно доверить собственную жизнь и не оглядываться назад, то и Саске тоже. Они, с определённой точки зрения, хорошие партнёры.
- Ну нет, я так не могу. Я должен найти его.
Неджи не выглядел увлечённым жизнью и жаждущим общения. Саске походил на него, сам того не осознавая. Итачи умолчал о размышлениях. Он бы тоже никогда не отказался от брата. Но сейчас с ним был Наруто. И только о Наруто он обязан заботиться.
- Найдём.
- Но я не чувствую, - нервно переступил с ноги на ногу, снова сглотнул, из чего Итачи заключил, что боль в горле его ещё беспокоит. Будет беспокоить около недели. – А вдруг он погиб? Что, если они не успели уйти на безопасное расстояние?
Наруто умолял разуверить его в мрачных предположениях. Итачи так думал. Итачи так видел. Но в Наруто светился особый огонёк, не похожий на отчаяние. Этот человек никогда бы не превратился в обречённого. Он бы повоевал и на пороге смерти. Он бы не смирился с правилами крепостей и до сих пор открыто демонстрировал это.
- Наруто, слушай меня, - Итачи снова прикоснулся к нему. Просто за плечи взял и приклеил к месту. Наруто даже шевелиться перестал. – Если они живы, мы. их. найдём.
Думал, так Наруто спокойнее станет, а встревожился сам. Сильно встревожился, на подсознательном уровне. И не беспокойство о брате его терзало. Он не мог спокойно рассматривать Наруто и оставаться безучастным. Наруто внёс такой резкий контраст в отношения братьев, что не замечать его не вышло бы и при большом желании.
- Я не брошу тебя, - заверил Итачи. – Никогда не брошу, даже если с Неджи случится несчастье, а Саске вернётся ко мне… к нам. Теперь ты тоже в нашем клане, в нашей колонии. Останется только убежище найти.
- Вряд ли, - снова покачал головой Наруто. – Саске не примет меня. Не знаю, на чём замешаны инстинкты защитника, но мы бы делили тебя чуть ли не до драки. Я и Неджи с ним оставил – через себя переступил. Понимаешь ты или нет? – Наруто срывался, но не кричал. Он бы начал жестикулировать и расхаживать туда-сюда, а Итачи удерживать продолжал.
- У защитника должен быть свой собственный партнёр, - завершил тираду Наруто. – В замках то и дело меняют комбинации, пока защитник ещё кроха совсем, чтобы оптимальную найти. И со мной начали экспериментировать. Мне это забавным казалось. Я думал, что за меня драться готовы, каждый к себе хочет. Я жил, глупый, и радовался, что всем нужен. А потом поумнел, когда мою маму продали в другой замок. Им, тварям поганым, защитник чистой линии нужен был! А моя семья раз в поколение одного-двух рождала. И все хвостатые. У нас столько силы накопилось, что девать её некуда стало. Я не хочу, чтобы ей пользовались в целях личного обогащения в убыток простым людям. Ведь они ещё беднее становятся. Я сам так жил сколько лет. Я видел, Итачи.
Он принялся одежду на груди теребить.
- Выговорился? – Итачи понял, что пора прекращать играть внимательного слушателя. – А теперь меня выслушай. Зря ты думаешь, что я не знаком с порядками богатых колоний. Они же и Саске забрать хотели. Разве смог бы я так долго оберегать его и прятать от чужих глаз?
- Неджи мог меня спрятать, - Наруто перестал одежду теребить. – Он и Саске сможет защитить, ты не беспокойся, Итачи. Я только боюсь, что сам он в беду попасть мог.
- Если ситуация будет зависеть от реакции Саске, то он в безопасности. Ты же видел, какой силой обладают проходимцы…
- Пираты, Итачи, - поправил Наруто строго. – Называй вещи своими именами. Целая сплоченная банда. Хорошо, если ты прав. Если они действительно не так сильны, как показали себя…
- А ты полагаешь, они не уравновесили команды? – Итачи улыбнулся, отпустил одно плечо Наруто и пригладил его растрёпанные волосы. – То есть, за нами послали две команды послабее, а Саске с Неджи сильные достались? Нелогично. Защитники чуют, у какой добычи когти длиннее.
Наруто посмотрел на пальцы, будто на них когти и выросли. Если судить так, то у Наруто очень длинные когти, длиннее, чем у Саске. При умелом управлении в бою Наруто бы одержал верх. Итачи ещё не знал, насколько умело сражались они с Неджи. Не было случая понаблюдать. Да и сам он любитель, учился по книжным и словесным инструкциям, психологию защитников изучал, постоянно сравнивал с братом и находил неоспоримое сходство.
- Давай ты успокоишься, а то мы точно их не найдём, - попросил Итачи, заканчивая дискуссию. – Ты постоянно твердишь, что Неджи можно верить, почему же ты мне поверить не хочешь?
Приблизился, вдохнул воздух, который Наруто только что из груди выпустил, и едва не захлебнулся им – такой он был горячий.
- Я верю, верю, - словно нетерпеливо отмахнулся Наруто и вывернулся из хватки. Итачи выпустил его. Знал, что теперь всё уладится. Наруто надо было просто выговориться. Зато Итачи стало беспокойно, ибо выпустить свои переживания он не мог, чтобы не напугать партнёра. Чтобы не напугать самого себя.


Саске ничего не знал о роли защитника. Он с самого начала сознательного возраста понимал, что она досталась ему. Но это оставалось голым фактом без единой подробности. Родители иногда заговаривали с малышом о том, что будет с ним в будущем, расписывали силу защитника как привилегию. С детства Саске впитал в себя, что защитник – это круто. Порой ему не терпелось попробовать соединиться, хотя и об этом определении он мало что знал. Тогда семья ещё решала, что делать с ребёнком. Особенный отпрыск, первый в семье. Старшие тщательно проверяли генеалогическое древо, чтобы найти линию, но вынуждены были сослаться на гены Микото. Она не соблюдала строгих традиций и знала свою родню только до колена бабушек и дедушек.
Саске хорошо учился и уже начал теребить брата вопросами, когда же из него сделают настоящего защитника. Думал, что его определят в особую группу, где поголовно все такие же как он. Никто ничего не сделал. И не сделали бы, будь у них время, которое резко отнял отряд мародёров. Они даже расследование бросили в момент поджога. Потом Итачи интересовался: люди рассказывали, что крики разносились, когда колонию Учиха резали, а потом взрывом добили. Итачи долгое время опасался запаха дыма, молча переживающий трагедию. Он не плакал, но хотелось. Он мог бы упасть на землю, кататься, кричать и зажимать глаза ладонями, а потом долго лежать, всхлипывая и свернувшись калачиком, вытирая распухший нос и не замечая растерявшегося брата. Итачи прежде всего о нём подумал. Испугался, что и его выслеживать будут, но всё равно не бросил, сколько колоний они прошли. Были и те, где мальчишку с радостью приютили бы, не зная о его роковой роли. Итачи оставил брата при себе.
Саске сам попросил научить его сражаться. Сказал, что должен быть готов, если убийцы и сюда нагрянут. Он бы заявил о мести, если бы чуточку повзрослее, а Итачи выбил все эти мысли из его головы. Мстить тому, за кем стоят армии сильных защитников – гиблое дело. Саске прислушался, но до сих пор не отказался от намерения уничтожать любого возвеличенного мерзавца из крепости. Итачи сам не знал, как объяснить брату его обязанности. Саске долго не понимал, как можно просто войти в другого человека, боялся поначалу, думал, больно будет, а оно само получилось. Итачи тогда сам выгнулся от необычного ощущения, потом долго успокаивал готового разрыдаться брата. Саске думал, что он что-то плохое совершил, а Итачи своевременно напомнил о том, как его маленькая ручка соединилась с его рукой, когда они уходили прочь от пожарища. Тогда они оба не задумывались о действии, которое Саске предпринял инстинктивно. Итачи водил по его спине ладонью, второй крепко прижимал к своей груди и повторял, что он молодец, что так и должно быть. Он бы сам себе поверил – так искусно играл осведомлённого взрослого перед ребёнком. Потом они попробовали ещё раз. И страх брата постепенно развеялся.
- Оно огромное, - Наруто сел на лежанке, закопал лицо в руках, словно в отчаянии. Он просто устал.
- Огромное, - подтвердил Итачи, обратил взор в сторону скрывающегося за холмами и опалёнными зарослями болота, - но не бескрайнее. Не бывает ничего бесконечного.
- Мне иногда кажется, что бывает, - Наруто яростно потёр ладонями лицо и опустил их, зажал между коленей, так и сидел, согнувшись.
- Мы обойдём его всё, если понадобится, - заверил Итачи, подсел поближе. – Не волнуйся по пустякам. Разве не плутать по мёртвым землям вы с Неджи отправились? Не зная, что вас там ждёт и в каком количестве.
- Да, это всё так, - Наруто не отрывал взгляда от одной точки. – И идея твоя отменная: оставить знак. Неджи как увидит – сразу поймёт, что это мы. Но я…
Замолчал. Итачи хорошо понимал его тревоги, разделял их. Неизвестность из-за судьбы брата пугала его больше, чем он думал. Раньше всё выглядело простым. Даже если бы его передали опытному партнёру, Итачи волновался бы меньше. Наверно, со временем люди склонны к паранойе. Наверно, развиваются комплексы и страхи, о которых не подозреваешь сам. И уже не хочется ничего менять, страшно от нового. Страшно было, когда они с Саске посмотрели в сторону необитаемых земель и сделали первый шаг. Тогда Итачи тоже сдерживался, не показал, как не хочется ему уходить, но не видел будущего в загнивающих колониях. Не видел перспектив в разжиревших от изобилия крепостях. Общество медленно шагало к краху. Итачи продвигался к касте обречённых – и это пугало его сильнее всего. Он осаживал себя и почти клялся, что никогда. А что стало бы с его «никогда», если бы с Саске что-нибудь случилось?
Он опустил веки, сделал несколько глубоких вдохов и заверил себя, что присоединился бы к колонии и завёл детишек. И о нём бы заботились, когда он стал бы немощным стариком. А до той поры он бы не покладая рук работал на общее благо.
- От того, что ты постоянно об этом думаешь, ничего не изменится, - сказал Итачи. Прозвучало резковато.
Нруто шевельнулся, взглянул на него. Итачи поймал этот взгляд, протянул руку, чувствуя то же самое, что чувствовал по отношению к потерянному братишке. Вот смысл жизни – забота о ком-то, игнорируя свои личные тревоги. Итачи погладил Наруто по спине одной рукой, второй не шевельнул даже. Провёл по плечу спутника, потом по краешку воротничка, уже порядком засаленного. Наруто нуждался в заботе даже большей, чем, наверно, Саске. Хьюга Неджи полностью взял на себя роль взрослого, едва встретил нуждающегося ребёнка. Точно так, как поступил Итачи.
Внезапно Итачи поймал себя на том, что уже гладит грудь Наруто, отчего снова стало беспокойно. Он знал это чувство и недоумевал по его поводу. Оно вспыхивало всегда внезапно. И всегда приходилось молча и мучительно справляться с ним. Кроме особых моментов, когда Саске не было рядом, зато была женщина, которая не прочь разделить постель с носителем гена защитника, да и просто с мужчиной приятной внешности. Итачи порой думал, остались ли в покинутом им мире его дети. Их с Саске дети. Не могло такого быть, чтобы не получилось. От мысли, что где-то есть ещё несколько маленьких членов семьи Учиха, становилось теплее на душе.
Почему он подумал об этом сейчас, рядом с Наруто?
Итачи потрогал живот спутника, задрал кофточку и поводил по голой коже. Только когда Наруто сам вздохнул глубоко и судорожно, Итачи понял, что вытворяет. Остановился. Долго рассматривал ошалевшее лицо партнёра и молчал. Потом снова прикоснулся к его груди и надавил, вынуждая лечь, взялся за ремешок на его штанах. На этот раз Наруто яростно вцепился в его руку:
- Стой! – выпалил он с оттенком того страха, который так гармонично выбрался из закромов эмоций Итачи. Они вместе чувствовали одно и то же.
- Я должен проверить, не загноилась ли рана, и обработать её, - пояснил Итачи.
Рана действительно выглядела болезненной: след от прогрызенной норы, след от ожога, припухлость от яда, меняющая цвет на своё усмотрение.
- Нет, - снова запротестовал Наруто. – Давай потом.
- Почему? – Итачи остановился, снова ему в лицо смотрел. Знал, что причина та же, что и у него самого. Наруто заставил его вспомнить всё это, вызвал невероятные ассоциации. Наверно, его разительный контраст с Саске, его привычки и способность сближаться заставили Итачи увидеть его всего сразу. И хотелось видеть не только его внутренний мир, но и его тело. Всё его тело. И убедиться, что Наруто сейчас бьётся из-за боязни разоблачения.
- Неужели ты никогда не испытывал к Неджи влечения? – вместо успокаивающей реплики Итачи пошёл в наступление, взял Наруто за руку, которой он пытался отодвинуть руки партнёра.
- А ты к Саске? – не ответил.
- Саске мой брат. Как я могу?
- Не можешь, потому что не должен. А испытываешь или нет – это от твоего разума не зависит, - Наруто нашёлся. Сомнения его развеялись. Он просто старался вывернуться из-под нависшего Итачи и встать.
Итачи позволять ему не собирался. Сильнее сжал руку и коснулся его губ своими. Только коснулся и посмотрел на ответную реакцию. Наруто издал возглас. Хотел что-то сказать, но захлебнулся будущей фразой, напрягся весь, будто перед встречей с противником. Итачи его реакция удовлетворила, он больше не сомневался, втянул в долгий поцелуй. Начинал подсознательно дрожать от того, что делает. Не мог разобраться, что чувствует: сразу много и всё разное. Ощущения проглатывали его с головой. Итачи не заметил, как задрал кофточку Наруто, не подумал о вечерней прохладе, медленно превращающейся в ночной холод. Только когда Наруто дёрнулся навстречу, нашёл в себе силы отлепить от листьев спину, обхватил Итачи за плечи и стремительно прижал к себе, а потом прижался пахом, Итачи вынырнул из полуреальной дрёмы. Через мгновенье он буквально швырнул Наруто на лежанку, прижал к поверхности, спрятал лицо в длинной чёлке. Они оба ускоренно дышали. Итачи готов был застонать и с наслаждением слушать стоны Наруто. Всё выглядело ненастоящим. Ещё несколько дней назад он вообще не знал этого человека. Он бы не выделил его из толпы, не посмотрел бы, если бы Наруто сидел среди обречённых, не протянул бы руки помощи. Он бы ничего не сделал, если бы не внимание Саске. Сила привлекла его. Их обоих. Итачи старался отмахнуться от мысли, что он стал таким же, как все, тянулся только за силой и плевал на тех, кто слабее. В такой-то момент! Он корил себя и боролся с желанием снова накинуться на Наруто.
- Итачи, - Наруто понял, что с Итачи что-то не так, приподнялся, тронул за руку. – Тебе плохо, Итачи?
- Нет, - заверил он. – Мне так хорошо, что даже тревожно.
Наруто замолчал. Осознавал, что сейчас было, и не понимал, как действовать. Итачи надеялся, что ему хочется испытать это ещё раз. Вместо заверений и признаний он взялся-таки за ремешок на штанах Наруто и снова был остановлен.
- Не надо, - попросил Наруто.
- Почему?
- Не надо, - повторил он. – Я не хочу.
- Я просто посмотрю рану, как и говорил.
- Сказал же! Не хочу! Сам посмотрю! – Наруто снова срывался, блеснул глазами и посмотрел на пах, где внезапно оказалась руки Итачи. Вздохнул глубоко-глубоко и хватал воздух ртом, изо всех сил сжимая пальцы на руках партнёра. Наверно, поклялся себе, что не позволит. Наверно, считал позором, что отреагировал на малознакомого человека, мужчину, так ярко.
- Вот видишь, я знаю, что с тобой творится, - Итачи попытался развеять напряжение мягким тоном, помял причиндалы Наруто, заставляя его заёрзать спиной по лежанке и сильнее вцепиться в руки спутника. – Ты считаешь это постыдным? Я – нет.
И потянул пояс расстёгнутых штанов вниз. Получил последнее доказательство, визуальное, и не мог сосредоточиться на ранке. Он вообще не видел её. Желание тронуть губами растворилось в сердитом рычании Наруто. Одним звуком Наруто привёл в чувство. Хотелось всё равно, но Итачи уже мог управлять собой. Он провёл рукой по животу вниз, надавливая и впитывая стремительно меняющуюся мимику Наруто. Не остановился, когда миновал его и наконец достиг раны. Скверная отметина лилового цвета. Внутри будто чёрная. Итачи склонился, посмотрел внимательнее и сделал вывод:
- Кажется, внутри осталась его голова.
- Невозможно, - сквозь сжатые зубы отозвался Наруто, готовый выдраться и рывком натянуть штаны. Он бился от промедления и не мог закончить мучения сейчас же. – Я сам видел, как оно выбралось.
- Тогда яйца, - сделал вывод Итачи. – Если их не вытащить, личинки расползутся под твоей кожей и занесут заразу, - он поднял голову, но уже не думал о возбуждении. Предположение выглядело куда более весомым и жутким. Наруто реагировал на страшные вести заторможенно и выпалил нетерпеливо:
- Да плевать мне на насекомых! Пусти сейчас же!
Дёрнулся. С такой силой рванулся, что Итачи стоило труда задержать его на месте. Он сам занялся проблемой Наруто, смотрел ему в глаза. Хотел попросить, чтобы он не закрывал их и не просил, довольствовался случайными моментами. И Наруто всё так же сжимал свои руки на его. Один раз слишком увлёкся и погрузил в Итачи пальцы. Соединение в момент его оргазма отозвалось совершенно неожиданным образом. Итачи сам выгнулся и бессильно свалился рядом, успел только руки подставить, чтобы опереться о них. Снова дышал тяжело, снова в голове всё перепуталось, снова забыл о ране партнёра. В штанах было неприятно мокро. Самое бы время отлучиться на минутку, себя в порядок привести, но Итачи сдержался. Через силу остался на месте, а когда шевельнулся, руки дрожали.
- Давай, - шёпотом попросил Наруто. – Вырежи их. Я потерплю.
Вырезать? Итачи вскинул голову. Резать по живому телу? Содрогнулся. Причинить этому влажному от пота соблазнительному юноше острую боль и услышать его крик? Никогда.
- У меня есть анестетики, - вместо открытых возражений произнёс он деревянным языком. Получилось безэмоционально.
- Прости, - схватил его за рукав Наруто, - я не специально. Так само получилось. Ты ведь тоже… ты ведь…
Снова зарычал.
- Наруто, - Итачи остановил его терзания одной фразой, - если Саске не будет против… и если Неджи примет его, пойдёшь со мной? – пауза, долгий взгляд, - насовсем.
Только он и Наруто.
Если с Саске всё будет хорошо.


Первые дни были очень тяжёлыми. Итачи думал, что для Саске это слишком, что он не переживёт, взбунтуется или убежит, с ужасом в глазах от предстоящего одиночества примкнёт к первой попавшейся колонии. Саске пошёл бы даже за людьми из крепостей. Но он остался. Всё ещё переживал шок от гибели семьи. Понимал всё случившееся так же отчётливо, как и Итачи. Только Саске ещё вернуться надеялся. Его случайные вопросы подтверждали раз за разом, что он верит в выживших. Возможно, он верит, что выжили все они, а пожар случился, когда их по счастливой случайности не оказалось дома. Итачи не хотел врать и не врал. Он только раз объяснил, когда Саске поинтересовался возвращением домой. Потом Саске перестал спрашивать. Он слишком болезненно переживал трагедию, а Итачи не просил выговориться, просто всегда был рядом, всегда обнимал, всегда проявлял максимум заботы, на какую только был способен ребёнок его возраста. Они вместе засыпали , вместе просыпались, вместе шли в заросли за провиантом, вместе сидели перед разложенной скудной трапезой. Итачи почти ничего не ел, но смотрел, как ест брат. На вопрос почему ответил, что не голоден. Итачи переживал не только трагедию потери, он был полностью дезориентирован. Он не знал, куда пойти, что делать и у кого просить помощи. До дождей оставались считанные месяцы. После потрясения он не представлял, кому можно доверять. Они с Саске сторонились людей и чувствовали нагнетённую атмосферу неизбежности.
Тогда Саске впервые испытал на себе коварство насекомых. Предпочтя мягкую плоть стеблю, становящемуся жёстким и не таким сочным, одна из тварей ночью прогрызла себе путь к кровеносным сосудам Саске и остановилась. Она бы погибла там, насытившись и отложив яйца. Саске испытывал бы мучительные боли и, возможно, умер бы от заражения и переизбытка токсинов, которые выделяют даже личинки, если бы Итачи знал о мире чуточку меньше. Но он готовился с малых лет. Его заставляли проходить подробный курс выживания. Тем более, ему предстояло соединиться с единственным защитником семьи. Итачи не погиб бы на улице. Он просто растерялся, скорее от резкости перемен и обстоятельств, при которых это произошло. Саске проснулся от боли во всём теле и жара, головы поднять не мог и повторял: «Больно… больно…». Без конца повторял, а Итачи не мог поначалу выудить из копилки своих знаний причины, пока случайно не заметил чёрный хвостик, торчащий из руки брата, почти из плеча, с внутренней стороны, где кожа чуточку тоньше. У Итачи не было никаких медикаментов, не было пункта помощи, не было навыков. Но он точно знал, что надо делать. Он впервые оставил Саске одного с тех пор, как погибла их семья. Он искал хоть какой-нибудь анестетик, пытался навязать больного ребёнка любой колонии, полагая, что не обязательно рассказывать, кто они такие, и не сумел договориться. Он отсутствовал почти час, больше не посмел. Возвращаясь, боялся не застать Саске на месте. Брат лежал там же, одинокий и испуганный, так похожий на обречённых. Он вцепился в Итачи обеими ручонками и без конца повторял: «Я думал, ты меня бросил». Итачи раз за разом заверял его, что никогда, даже если ему самому придётся закрывать его от кислотных дождей. Не сказал о том, что тогда бы они оба погибли. Затем он рассказал, что собирается сделать, предупредил, как больно будет, сказал, чтобы Саске не сдерживался и кричал во весь голос. Итачи не нашёл хорошего анестетика со скудными запасами, которые он успел набрать за один день. Точно так же, как Неджи, он выбирал для продажи лучшие стебли и искал покупателя. На вырученные деньги купил анитисептик и средство для остановки крови, попросил анестетик посильней, который стоил чуть ли не втрое дороже, но его мольбам не вняли. А у Итачи не было времени снова собирать провизию на продажу. Люди остались глухими к его беде. Итачи взял то, что ему предложили и вернулся к брату, где долго обнимал и поглаживал по голове и спине, избегая касания к чёрному хвостику из руки.
После первой в его жизни операции у него долго тряслись руки. Итачи перепачкал кровью брата все вещи, которые успел собрать во время скитаний. Он убаюкивал грязного Саске на руках и жалел, что не может забрать хоть половину его боли себе. Он не остановился даже в тот момент, когда Саске начал умолять Итачи остановиться. Но Итачи знал, что не остановится, иначе потеряет брата. Он всю ночь и весь день просидел с ним. Мучился от переполненного мочевого пузыря, перепачкался испражнениями бесчувственного малыша и всё равно не ушёл. Только к вечеру сообразил, что без воды Саске не выживет, даже перенеся операцию.
Он выжил. Он доказал, что способен побороть любую боль. Саске больше никогда не плакал и не избегал её. Он не винил брата и не благодарил его, если однажды Итачи приходилось совершить что-нибудь подобное. Саске терпел и только крепко сжатым и зубами и блеском влаги в уголках глаз выдавал себя. Боль укрепляла их союз точно так же, как родная кровь, как совместные действия, как полное доверие и поддержка друг друга. Но Итачи больше никогда не приходилось резать живую плоть без обезболивающего.
Наруто тоже стискивал зубы. Итачи думал, что и он испытывает адскую боль, но знал, что на две третьи область его раны онемела. Итачи попросил Наруто кричать, если невыносимо, заверил, что никто не услышит. Они оба знали, что не услышат. Но Наруто всё равно не кричал. Терпеливо дождался, пока Итачи вырезал мешочек с яйцами твари, всё время смотрел, словно это он делает мини-операцию, а не ему. Его не пугал вид крови, его не пугала боль, его не пугало воспаление, которое могло заживать очень долго. Итачи щедро намазал рану антисептиком и заживляющей мазью и перевязал.
- Что там? – Наруто пододвинулся к Итачи, на четвереньках подполз. В свете поднимающегося солнца он совсем маленьким выглядел, как Саске в детстве. Итачи оставил операцию до утра, ибо должно было быть хорошее освещение. Да и Наруто вечером был перевозбуждён и выбит из колеи. К утру само успокоилось. К утру они не вспоминали о вчерашнем. Итачи знал, что к теме они вернутся, и очень скоро.
Итачи развернул мешочек и объяснил:
- Через пару дней было бы поздно, видишь? – Итачи взял на палец одно яйцо и поднёс к свету. Внутри прозрачной сферы размером с крупинку шевелилось что-то удлинённое и отвратительное. – Они бы расползлись под твоей кожей и отравили снова. И мне пришлось бы изрезать тебя в нескольких местах, чтобы извлечь их.
- Я не знал, что они яйца под кожу кладут, - Наруто завороженно рассматривал объект, руку протянул и прикоснулся к руке Итачи, тотчас же опустил свою и посмотрел ему в глаза.
- Если смущает, выговорись, - попросил Итачи, забывая о потомстве коварного насекомого.
- Знаешь, что меня смущает? Как легко ты способен своего защитника бросить. Брата своего.
- Не легко, - возразил Итачи, ощутил давление. Вместо защиты Наруто ринулся в наступление. И выделил как раз те аспекты, которые Итачи сам стеснялся признать. – Я Саске люблю всю жизнь. Я за него готов умереть, точно так же, как Неджи – за тебя. И ты мне, пожалуйста, в упрёк не ставь моё желание устроить личную жизнь.
- Личную, - повторил Наруто скептично, - со мной.
- А ты никогда не думал о своей личной жизни?
- У меня есть личная жизнь. Мы с Неджи…
- Оставь Неджи в покое, договорились? Вы делаете то, что помогает выжить…
- Мы довольны жизнью! – перебил Наруто, начинал сердиться.
- И от хорошей жизни пошли первопроходцами?
- Ты поссориться хочешь? – Наруто вскочил, но не рассчитал отдачи боли и пошатнулся. Итачи тут же рядом очутился, подхватил его и ткнулся губами в лицо, туда, куда попал, в лоб.
- Неджи ведь не запрещает тебе с девушками встречаться? – Итачи сбавил тон. Наруто успокоился, расслабился. Значит, доверяет. Мудрено не доверять, если сам позволил другому человеку, с которым несколько дней всего знаком, себя заживо резать.
Наруто не ответил, пробурчал что-то непонятное. Итачи переспросить хотел, но жертва в его руках встала на обе ноги вполне уверенно, невзирая на боль. Да и не слишком-то больно и было – анестетик хороший. А к онемению привыкнуть можно. И в этот миг Итачи пронзила догадка: а был ли Наруто хоть раз с девушкой. Его послушать – так они с Неджи вообще затворнический образ жизни вели, скрывали и имя Наруто, и его принадлежность к касте защитников. Неджи очень хорошо спрятал его, но пожертвовал многим другим. Такова цена за жизнь.
- Он гениален в выборе защиты, - Итачи улыбнулся.
- Кто?
- Он был бы незаменим в любой крепости, - уклонился Итачи, расслабленно выдыхая и не отводя губ от кожи спутника, говорил прямо в неё, заставлял Наруто нервничать. Хорошо. Чем больше он волнуется, тем больше ошибок наделает. А Итачи только останется воспользоваться результатом.
- Да про кого ты говоришь! – действовало. Наруто вырывался и не слишком старался освободиться.
Неджи получил бы высокий пост и превратил крепость в неуязвимую. Тогда бы, возможно, торговля людьми не стала бы настолько актуальной темой.
- Знаешь, мне плевать, - Наруто повернул голову, сам натолкнулся на губы Итачи. – Только не думай, что я твоей игрушкой стану. Я хоть и защитник, хоть без тебя и не могу всей силы высвободить, но по морде съезжу с удовольствием в случае чего.
- Я учту, - пообещал Итачи и поцеловал.
Наруто давал возможность. Наверняка обдумал вчерашнее без посторонней помощи и всевозможных подсказок. А это значило, что он не привык бояться. Помимо всего остального, Неджи поддержал его желание не склонять головы перед обстоятельствами. Теперь предстояло последнее испытание – испытание встречей. Итачи хотел убедиться, что Саске жив и здоров, а другая его часть, которую он жестоко подавлял, шептала, что со встречей всё и оборвётся.
Жизнь брата важнее случайной связи, даже если эта связь заставляет всё внутри замирать в нетерпеливом ожидании.


Первый год после гибели семьи Итачи казался последним. Если не для него, то для них с Саске вдвоём. Он старался выглядеть спокойным и уверенным в завтрашнем дне, а под личиной радушного старшего братика давал волю чувствам, больше половины из которых заставляли сердце сжиматься от множества опасений. Итачи думал и выяснял, как другие люди кочуют из колонии в колонию, порой успевая перед самыми дождями. Люди не верили незнакомцам, будь даже эти незнакомцы детьми. Они не верили, что новый рот сможет пригодиться им в хозяйстве. Кормить чужих задаром никто не хотел. Таков устоявшийся закон выживания: живи сам или выживут другие. Итачи готовился потерять Саске. Глухими ночами, когда уже поднимались ветра, которые и сгоняли химические тучи в густое скопление, движущееся вокруг планеты, Итачи просыпался в холодном поту и обнимал брата. Он готов был силком сунуть его в одну из крепостей, которые сам же ненавидел. Саске бы приняли. Его бы приютили с огромной радостью, но насчёт своей судьбы Итачи сомневался. Кому нужно обременительное обстоятельство в виде довеска из родственника. Тем более, несмышлёного родственника, ещё не способного постоять за себя. Итачи медлил день за днём. Только однажды попробовал поговорить с Саске, когда застал его на холме, во все глаза рассматривающего потемневшее небо.
- Это дождь, да? – спросил он и посмотрел испуганно. Итачи хотел тотчас же сунуть его в первую попавшуюся колонию с оговоркой, кто он есть на самом деле. Итачи мог работать. Его бы взяли только на этих условиях, поэтому стоило решать быстро, раскроет ли он потенциал брата или оставит в секрете.
Саске не плакал и не просил поскорее найти убежище, не тянулся ручонками к брату, не дрожал. Он понял, что значит жить на улице. Он рассматривал обречённых, будто выстроившихся в ряд под умирающими растениями, уже не способными закрыть листьями небо.
Тогда было страшно. Тогда Итачи осмелился действовать напрямую. Он постучался в первое же убежище, вопросительно смотрел снизу вверх на здоровенного детину в старой рубашке и обычных тканых штанах, свисающих на коленях пузырями. Итачи обещал работать за двоих и к весне покрыть долг брата. Саске был слишком мал, чтобы всерьёз помогать. Он ничего не делал дома, и Итачи его не заставлял во время скитаний.
Тогда Итачи не сказал, что его брат защитник. Их не приняли. На настойчивые просьбы позвать главную хозяйку убежища детина захлопнул дверь перед носом мальчишек. Итачи знал, что сочувствия стоило искать у женщин, и желательно молодых, которые, возможно, ещё не успели зачерстветь. Мужчины исходили из расчёта. Если все припасы и медикаменты строго учтены, могло не хватить до конца. И если бы они взяли нахлебника перед самым закрытием дверей, вся колония вынуждена была урезать себе пропитание во второй половине сезона дождей. Не все хотели мириться с таким раскладом. Итачи смотрел на закрытую дверь, слушал голоса за ней и не слышал. Если бы хоть кто-нибудь начал спорить, пожалев сироток. Итачи уводил брата, крепко держа его за руку, и заверял, что это только начало. Среди множества людей найдётся толика сострадания. Тогда Итачи понимал, какую ошибку совершил, промедлив так долго. Если бы он сразу сунулся в колонию, он мог бы договориться и помочь со сбором провизии. Тогда бы он имел право на убежище. А он просто струсил и прятал братишку от всего мира. Спрятал его от самой жизни.
Они с Саске проходили вдоль ряда обречённых. Саске втянул голову в плечи и молчал. Когда Итачи спросил его, он спросил в ответ:
- Мы тоже станем, как они? И будем ждать дождей?
Итачи разуверил брата и с улыбкой сказал, что это всего лишь самая первая колония, первая попытка, а вечером, когда Саске уснул, долго смотрел на очертания крепости, врезающейся в тяжёлые облака шпилями. В ту ночь он спал беспокойно, утром перебрал собранные запасы, из которых делали сильные медикаменты, и понял, что козырь – не Саске, а результаты ежедневных трудов. Итачи знал, что следует собирать, чтобы выручить больше денег. Он только не подумал, кому будет всё это реализовывать, если растворится под первыми каплями начинающегося дождя. Он составил подробную историю, подкреплённую раскрытой сумкой. Больше шансов найти приют, если показать себя трудолюбивым и умным, а Саске представить в виде нагрузки, отметить его худобу и заверить, что ест он немного. Итачи даже согласился бы на одну порцию на двоих, только бы дотянуть до весны. А пока обдумает планы на будущее. На их с Саске будущее. Он не должен отдавать его в руки бесхребетных типов из крепости. Семья поручила Саске ему и никому другому. С этой мыслью он засыпал. Надеялся, что засыпал под открытым небом последний раз в этом году.
Наруто остановился перед ровной гладью песка. Итачи поравнялся с ним, молча ждал объяснений.
- Вода, - Наруто вытянул руку, ткнул пальцем сначала прямо, потом левее, потом правее и виновато отчитался, - тут.
- То есть, ты не уверен? – поинтересовался Итачи.
- Я не знаю. Я так вымотался, что заснул бы стоя.
- Ладно, - Итачи сжал его руку в своей. – Жестокий из меня партнёр, если довожу защитника до изнеможения. По крайней мере, хоть болото перестало туманить.
Испарения остановились. Только подойдя вплотную можно было надышаться, если потревожить поверхность, медленно затягивающуюся хрупкой корочкой, замаскированной под грунт.
- Это кто тут в изнеможении? – Наруто покосился на спутника, посчитал сердитого взгляда недостаточным и толкнул, одной ногой ловко подсекая его ноги сзади. Итачи рухнул как подкошенный, сообразить не успел, как на него сверху уселось увесистое тело. Наруто не дал и секундочки собраться, да Итачи и не слишком старался выиграть. Он почувствовал язык Наруто у себя во рту, его пальцы в волосах. Грубые пальцы, зачерствевшие от работы и суровой атмосферы. Наруто, каким знал его Хьюга Неджи и теперь предстояло узнать Итачи.
Привкус, какой всегда бывает от давно нечищеных зубов, перемешался с таким же привкусом во рту Итачи, вызывая мгновенное отторжение, а потом ответную реакцию. Итачи поднял руки и обхватил Наруто за спину, одной повёл вниз, вдоль прогнувшегося тела. Итачи любил водить по плавным изгибам, чувствовать, как мышцы Наруто то напрягаются, то расслабляются, как он срывается на неровное дыхание, глубокие вдохи и наконец упругие ягодицы.
Наруто выпрямился на руках, смотрел сверху вниз на партнёра. Его живот лежал на животе Итачи, колени стискивали бёдра. Итачи лежал и думал, какое гибкое тело у его нового защитника. Сразу всем его качествам хотел характеристику подобрать и понимал, что тут работы на годы, а не на пару недель. Он шевельнулся, снова двинулся руками по ягодицам Наруто и вынужден был испытать досаду из-за коротких человеческих рук.
- У тебя изо рта воняет. И на вкус мерзко, - без комплексов сообщил Наруто.
- У тебя тоже не цветочный аромат.
- Что, так плохо, да? – Наруто скатился.
Итачи сел, опёрся на одну руку, второй задержал Наруто рядом.
- Не то чтобы плохо, но помыться бы не помешало, - деликатное напоминание об источнике.
- Я не знаю, слишком слабое чувство, - Наруто снова отвернулся, снова виноватым себя чувствовал.
- Пусть маленький родничок, но ведь ты всё равно нашёл его, - Итачи встал, - так что шевелись, да поживее.
Наруто очутился на ногах и снова с сомнением завертелся на месте. Не знал, в какую точку указать. Не знал, как сократить время на сборы. Итачи в эти минуты о Саске думал. Если так туго с чистой водой стало вблизи болота, далеко ли им с Неджи пришлось уйти. Нашёл бы Саске такой крошечный источник. Не к месту в сравнение шли характеристики Узумаки Наруто. Он сильнее, его чутьё острее.
Итачи оставил Наруто в покое, только наблюдал. Как ни хотелось прижать его к себе и сидеть, просто обнимая, наблюдая, как он засыпает, измученный и счастливый от поцелуев партнёра, Итачи осознавал, что без воды не выжить. Первым делом стоило позаботиться о необходимых вещах, а потом уже о состоянии душевном. Наруто сделал неуверенный шажок вперёд и снова остановился. Боялся, что не отыщет. Итачи тоже боялся, но отступать не смел. Если бы он только попытался, Наруто мог разочароваться в себе, подверженный угнетающей атмосфере зелёной пустыни с проплешинами-болотами.
Когда спутник остановился на одном месте и завертелся волчком в очередной раз, Итачи не выдержал, сам приблизился и только для разрядки этой атмосферы спокойно пожал плечами:
- Надо же с чего-то начинать.
Он знал, как тяжело найти воду в пустыне, но всё равно упал на колени с короткой походной лопаткой в руках. Он не должен демонстрировать усталости. Он будет копать, пока не свалится от жары и бессилия. И тогда не сдастся, попросит Наруто продолжить. А если голос охрипнет, то покажет жестом. Через минуту Наруто сам присоединился. Ему пить хотелось не меньше. Они ещё утром выцедили остатки воды из баклажки. Он молчал, не напоминал, что не знает точного места. Всё равно терять нечего. Если не попытаться здесь, то пришлось бы снова отдаляться от болота, снова терять драгоценные часы. Во время работы Итачи десятки раз хотелось завести разговор о Неджи и Саске. Хотелось напомнить, что они живы. Но он не знал этого наверняка. И спутник не разводил истерик понапрасну. Любая сильная эмоция сопровождалась выбросом адреналина. Много энергии – много топлива. Чем скорее закончится топливо, тем меньше шансов на выживание.
Вся жизнь Итачи опиралась на выживание. Он почти завидовал обычным людям, которые размеренно существовали год за годом и запирались от незваных гостей. С Саске за плечами это становилось невозможным.
Воду они нашли. Сначала долго пили, потом раскопали для маленького подземного ключа выемку, подождали, пока она водой заполнится, муть уляжется. Привести себя в порядок и постираться оказалось затруднительным в весьма ограниченном пространстве. Наруто замочил все стащенные вещи и не доставал из сумки смены, объяснил, что скоро и так высохнут. Так и щеголял голым задом, намеренно мелькая перед лицом Итачи туда-сюда. Когда наконец улёгся, предоставляя заниматься своими шмотками партнёру, не заметил, как заснул. Неосмотрительно заснул. Итачи то и дело на него взгляды швырял, обшаривал песок на наличие насекомых-любителей полакомиться кровью да мягкими тканями животного происхождения.
Наруто спал так безмятежно, что было жаль его будить. Итачи рядышком прилёг, боролся со сном, поглаживал обнажённую грудь партнёра, водил по его коже губами и умолял проснуться, но не будил намеренно. Наруто дёргался, видел тревожные сны, отвечал на ласку. Итачи хотелось подсмотреть его сны, убедиться, что он сам в них тесно фигурирует. Потом ощутил активное движение и сразу перевернул Наруто лицом к себе, пришлось его покатать по песку. Глаза слипались. Занятый охраной партнёра, Итачи сам с ног валился. День ещё только за половину перевалил, а он разбит до основания.
- Устал? – вместо возмущений на посягательство спросил Наруто, сам потянулся, погладил Итачи по щеке.
- Очень, - поцелуй в уголок губы.
- А уснуть-то сможешь? – Наруто улыбался. Улыбался ему, ждал ответной реакции и не пытался сослаться на необходимость двигаться вперёд. – Эх ты, маньяк озабоченный. Иди уж, расцелую тебя всего с ног до макушки, - и Наруто, слов на ветер не бросая, принялся неторопливо обрабатывать Итачи.
Поначалу Итачи сопротивлялся, сам хотел принимать активное участие, но после распоряжения «не мешай мне» угомонился и просто наслаждался близостью, его губами, его ласками и намерением внушить этому безрадостному миру кусочек настоящей любви. С этой минуты Итачи понял, что не безразличен Узумаки Наруто. Отвечал открыто, не пряча эмоций и не прикрываясь. Черты его лица разгладились. Итачи хотел смотреть на Наруто, на его глаза, полные желания, но не смог перебороть себя и отвечал, как того требовало тело.
Потом они просто лежали, обнявшись, и молчали. Итачи не заметил, как задремал. Провалился в спокойный сон, зная, что его будут охранять от нападок изголодавшихся насекомых и коварной стихии. Обнимая Наруто, он не помнил, шепнул ли вслух, или только губами шевельнул в просьбе «не покидай меня».


Саске не разговаривал ни с кем уже неделю, когда Итачи наконец заметил это молчание. Саске забивался в самый неприметный уголок и ковырял стену старым гвоздём. Там, где никто не видел, куда никогда никто не заглядывал, кроме ежегодной генеральной уборки. Итачи было нелегко принять новый образ жизни, но он знал, что другого выхода нет. Если он хотел выжить и защитить брата, он обязан был вкалывать, как проклятый. Ему симпатизировали, порой его приводили в пример собственным детям, всячески от работы отлынивающим. Итачи казалось, что он пашет за троих, а вечером валился с ног и мгновенно засыпал, если Саске уже лежал под одеялом, закрывшись с головой, только чёрные вихры торчали наружу. Потом Итачи втянулся, а в день, когда от него ничего не требовали, так называемый выходной, он заметил отчуждение Саске. На долгие расспросы братишка ответил: «Они все меня ненавидят».
Кто его ненавидит и за что, Итачи не добился. Он провёл с братом весь день, пытался расшевелить его и только спустя несколько дней понял, что Саске просто тяжело переживает перемены. Другие ребята, ходящие обычно компаниями, сторонились угрюмого мальчишки. Саске это не нравилось. А Итачи не нравились его перемены. Он бы предпочёл погибнуть под дождём, ревя от страха и боли, растворяясь в скопившейся луже из кислоты и крови на молекулы. К весне он опустился бы глубоко в недра земли, а ещё через какое-то время застыл в подземных залежах, генерируя органическое удобрение. Со временем, увлекаемое грунтовыми водами, оно бы поднялось на поверхность и обеспечило питанием новые поколения однолетних растений.
Итачи понимал Саске как никто другой. Ему было тесно в мрачном мире, так не похожем на дом их семьи. Но туда возвращаться нельзя. Никто бы не поселился в из бункере. А поселившись, обязательно видели бы кошмары по ночам и впитывали запах обгоревшей плоти.
- Хочешь помогать мне? – спросил Итачи. Не нашёл другого выхода. Саске промолчал, а на другой день пошёл за братом и старался изо всех сил. К вечеру устал так, что уснул, даже не умывшись. Итачи не будил его. Весь первый месяц прошёл в атмосфере, изнуряющей куда больше чем однообразная работа. Детям не поручали ничего особенного. Всё, что им по силам. Всё, что они были способны осознать и сделать.
Наруто вымотался, почти без отдыха гнал Итачи вперёд и вперёд. Переживал за Неджи с каждым днём всё сильнее. Только раз остановился, когда слишком далеко убежал, дождался спутника и поделился опасениями:
- А вдруг они уже нашли наш знак, и теперь просто сидят и ждут?
- Если ждут, то дождутся, - подбодрил Итачи. – Ты же не хочешь сидеть сложа руки?
Болото тянулось на десятки километров. Возможно, на сотни. Преодолеть всю дистанцию одним махом не получалось. Итачи не позволял Наруто перенапрягаться в зной, а ночью непременно укладывал спать. Засыпал в его объятиях. Они прижимались друг к другу, будучи совершенно голыми и обессиленными. Не хватало воли даже помыться перед сном. Наруто ворчал, ставил в упрёк, что Итачи собственные силы рассчитать не может и грозил больше не поддаваться на секс. Потом они натягивали на себя лёгкое одеяло, которое умещалось в безразмерном заплечном мешке Итачи, и засыпали.
Наруто снова вышагивал чуточку впереди. В баклажках заманчиво булькало, мешок бил по спине под тяжестью сочных плодов. Бережливость Неджи передалась и его партнёру: Наруто настаивал брать с собой хоть что-нибудь, ссылался на внезапное исчезновение растений, хотя они тоже тянулись бесконечным лесом.
И вдруг Итачи чуть не уткнулся Наруто в спину носом. Не заметил, как спутник остановился, снова к чему-то прислушиваясь. Не заметил, как он вырос преградой на пути, но не сплоховал и вместо того, чтобы носом уткнуться, поцеловал его шею сзади. Наруто повёл плечом, будто скидывая назойливое насекомое. Итачи намёка хватило. Он подошёл сбоку и увидел то, что уже несколько секунд рассматривал партнёр.
- Это что? – Наруто спросил у него, как у старшего. Наверно, спрашивал всегда у Неджи, безоговорочно отводя ему лидирующую роль и полагаясь в сложных решениях.
Итачи двинулся вперёд. Это был указатель, сделанный на скорую руку. Он выстоял из-за отсутствия ветров. Воздух всегда стоял. Тучи пыли поднимались только перед самыми дождями, когда ветры гнали ядовитые облака, обволакивающие планету равномерным слоем. Им не было конца и края до тех пор, пока последняя капелька не упадёт. А потом, сразу же, начинался обратный процесс. Ядовитые испарения затуманивали всю поверхность земли, стояли неделями. Только когда первый разведчик осмеливался выглянуть наружу и возвращался с доброй вестью, колонии начинали шевелиться, словно просыпались и толпились у входа в нору, зная о поджидающем снаружи хищнике. Они всегда видели одну и ту же картину: обожжённая голая земля в уродливых шрамах; изрезанные горы, в которых руду добывали; бескрайние долины, в будущем зелёные леса; разводы на земле, как от нефтяной плёнки.
Итачи тронул указатель, искал пояснения. Неджи не мог просто поставить его и уйти. Он обязан был найти укромное местечко для пары тёплых строк для Наруто.
- Зато мы знаем, что они живы, - подбодрил Итачи.
Наруто остановился за его спиной, нетерпеливо переступал с ноги на ногу, дышал шумно, но всё равно не вмешивался. Наверно, руки чесались помочь поскорее распутать эту шараду. Итачи нравилась его реакция. Нравился его живейший интерес, готовые сорваться с губ стоны нетерпения. Итачи выдернул ещё зелёную ветку из земли, пальцами раскопал ямку. Земля легко поддавалась, рыхлая, будто её специально копали. Это было действительно так. Хьюга Неджи позаботился не только оставить знак, но и указал, в какую сторону они пойдут. Итачи готов был в бессильи закрыть глаза и погрузиться в размышления, как сократить разрыв во времени. Если бы они с Наруто избрали другое направление, то уже шли бы на сближение.
- Мы не туда пошли, да? – Наруто тоже огорчился. Заглядывал через плечо и не скрывал эмоций.
- У нас было пятьдесят процентов из ста имеющихся. И мы ошиблись, - подтвердил Итачи, поднял послание: листок, аккуратно исписанный мелким почерком, бережно спрятанный в коробочку и преданный земле.
- Зато мы знаем, где ближайшие источники воды, - Наруто взял послание, сам вчитался. Итачи был уверен, что он уже прочитал, но всё равно водил по строкам глазами. – И Саске жив. Он не пострадал в схватке, - Наруто повернулся к спутнику. – Я же говорил, чтобы ты не беспокоился.
- А сам-то чего так волновался из-за Неджи?
- Ну, Саске для него – защитник незнакомый и…
Запнулся. Итачи с удовольствием ждал пояснений.
- Что «и»?
- Он ведёт себя, как придурок, - буркнул Наруто, не испытывая ни грамма раскаяния. – Сам видел, как он вздыбился, когда подумал, что я тебя у него украсть хочу.
- Неправда. Мой брат себя как придурок не ведёт.
- Плохо ты знаешь своего брата. И вообще, не спорь. Раз защитник говорит, что он… ну хорошо, не придурок, но всё равно он чудик озлобленный.
Итачи хотел возразить: «Посмотрел бы я, стал бы ты озлобленным, если бы попал в такую же ситуацию и провёл во тьме больше половины жизни». Он промолчал. Наруто точно так же жил. Разница в том, что его не люди окружали, а один Неджи. И работать его на износ никто не заставлял. И не косился за лишний съеденный кусок пищи.
- Ладно, ты прав. Саске озлобился. Давай не будем обсуждать моего брата.
- Тогда пошли скорее им навстречу, - Наруто дёрнулся было в обратную сторону и остановился. Видел неподвижного спутника и не нашёл ни слова возражения. Они половину дня протопали, вымотались, проголодались, да ещё жара мешала.
- Выбора у нас нет, - согласился Итачи. – Мы пойдём навстречу, но не прямо сейчас. Сперва посмотрим на источник в стороне. Тут даже координаты указаны. Знаешь, мне иногда кажется, - Итачи сложил листок и сунул в кармашек на мешке, - что Неджи лучше меня подготовлен к жизни.
- Ага. Я с ним никогда не пропаду.
Воодушевление в интонации по отношению к Неджи заставило Итачи сжать руки в кулаки. Счёл это сравнением, хотя Наруто был довольно тактичным, если опасался ненамеренно задеть собеседника. Он мог наорать, обвинить и обидеться, но он никогда не отворачивался по собственной прихоти, потому что не под настроение ему попали.
Наруто снова завертелся волчком, выискивая направление источника, как Итачи подошёл и повернул его к себе. Настойчиво посмотрел, поцеловать даже не попытался:
- Наруто, скажи честно: ты хоть попытался обдумать моё предложение?
- Какое пре… - замер на месте, увидел упрямство в глазах Итачи и не поверил в него. Подёргался, словно проверяя. – Итачи, ты переутомился? Я же воду найти пытаюсь.
- Координаты указаны здесь, - Итачи хлопнул по кармашку, не глядя. – Ты знаешь, что я не стану тебя терроризировать. Но можно было проявить к товарищу хоть чуточку уважения и потратить несколько минут на мой вопрос. Или ты даже не услышал его?
- Вопрос? Ты задавал мне вопрос? – Наруто готов был вспылить и остановился. Он тоже помнил этот момент. Итачи тогда в порыве эмоций выплеснул, но чем дальше, тем сильнее уверялся в правдивости заявления.
- Ты что, не шутил, когда предлагал мне Неджи бросить? – Наруто не соглашался. – На произвол су…
Не договорил. С Саске Неджи всегда будет под защитой. Осталось только догнать их и убедиться лично, что они подходят друг другу в партнёры.
- Итачи, ты сдурел?! Как я Неджи оставить могу!
- А кто просит тебя навсегда его оставлять? Мне уже много лет, Наруто, я хочу собственную жизнь устроить. Для себя пожить, хоть немного. Мне поздно менять мировоззрение и искать женщину, которая бы согласилась принять меня таким, какой я есть. Я не хочу оставаться в душных катакомбах и бояться выглядывать на поверхность. Я боюсь в ряды обречённых попасть, в конце-то концов. Ты думаешь, у тебя ещё много времени впереди? Лет пять – и начнёшь жалеть о своей беспечности.
- Хватит мне нотации читать! – рявкнул Наруто. – Не надо мне про мою жизнь выговаривать. Я сам с ней как-нибудь разберусь. И если пожалею, то совершу собственную ошибку.
- Я просто просил тебя подумать. Думаешь, мне легко? Делать между вами двумя выбор? Между родным братом, который никогда не ответит на мою любовь так, как можешь ответить ты… - Итачи осёкся и тут же пояснил. – Не в том смысле, что ты подумал. Я Саске люблю как брата. И я уже говорил тебе об этом. Я не хочу кидаться от одной женщины к другой. Я хочу однообразия, как бы пресно это ни звучало.
- Ладно, допустим, ты ищешь этого однообразия своего. И в этом однообразии именно я вот, да?
- Тебе ведь хорошо со мной. Если скажешь, что нет, то соврёшь мне в глаза.
Наруто хотел сказать, но не сказал. Сжимал зубы и мял в пальцах кусочек ветки, оторванный от указателя. Его пальцы зелёным соком испачкались, а он всё стоял и сердился. Наруто не мог отрицать. Он сам не знал, как ему поступить. Он не хотел оставлять Неджи, потому что чувствовал бы себя предателем. И он стремился как можно дольше держать в объятиях Итачи. Если он просыпался раньше, удерживал Итачи силой и в конечном итоге обещал, что они вместе утреннюю трапезу оформят, что он не будет спокойно наблюдать в сторонке, как другие его обслуживают.
Наруто тянулся к Итачи точно так же. Итачи чувствовал это, хоть и не обладал удивительным чутьём защитника.
- Ну нельзя же так! – Наруто не нашёл ни слова возражения.
- Как? – Итачи подождал, надеялся на подробные разъяснения, который видел заранее, но всё равно их не дождался. – Как именно нельзя?
- Мы не в праве оставлять тех, кого любим.
- Ты любишь Неджи? Так же, как меня? Или так, как я люблю Саске?
- Нечего мне тыкать в нос! – заорал Наруто. – Прежде чем рассчитывать на что-то, надо посмотреть, как они вдвоём сработались! А вдруг Неджи страдает из-за твоего брата?! Вдруг он только и мечтает от него избавиться?! А он не оставит его, даже если совсем хреново будет. Если прижмёт до воя беззвучного. Он будет мучиться и терпеть. А я не хочу, чтобы Неджи плохо было.
- А если нет? – Итачи призывал к спокойствию. – Если всё наоборот? Если он готов что-то поменять? Или… возможно, он тоже что-то почувствовал к Саске?
Наруто зарычал, отвернулся, прочь двинулся. Но быстро вернулся обратно и дёрнул Итачи на себя. Грубо дёрнул, как не позволил бы себе в другое время. Источал ту же жёсткую уверенность, что и сам Итачи, словно копировал её.
- Знаешь что, если тебе всё вынь да положь, то поищи себе другого дурачка. Или дурочку. Тоже мне, нашёлся хозяин семьи, властелин замка, - прежде чем Итачи успел вставить очередную реплику, Наруто голос повысил и перебил заранее. – И мне плевать, если я потом жалеть буду. Не такой любовь должна быть! Не такой!
Он первым двинулся по направлению к источнику. Итачи долго стоял на месте, пропускал вперёд. Юнец совсем. Быстро взрослеющий зелёный юнец, романтику ему подавай. Разве Итачи не устроил несколько сеансов романтики. Не тянул на себя силой, хотя и знал, что Наруто против не будет. А чуть коснулось Хьюги, его как подменили. Сомнения снова закрались в глубину души, заставили пожалеть о давлении. Если бы и не проявил этого давления, всё равно пожалел бы. Как вообще можно утверждать, что Наруто к Неджи ничего кроме братской любви не испытывает. Оба они мальчишки ещё, если тянулись и не дотянулись.

Дальше

@темы: Макси, Джен, Неджи, katsougi, Фанфикшн, Слэш

---

Иллюзия счастья. Глава 1.

[Laora]

Название: Иллюзия счастья
Автор:  Givsen
Бета:  Эрроу
Фэндом: Naruto
Персонажи и пейринги: Саске/Сакура, Наруто/Хината, Сай/Ино
Рейтинг: NC-17
Предупреждения: ООС, AU, нецензурная лексика
Жанр: романтика, юмор, триллер, драма, ангст
Размещение: запрещаю!
От автора: старые песни о главном, возвращение эпичного макси! XD
Дисклаймер: Кишимото-сама
Разрешение автора на размещение его работы: получено

Глава 1

Глава 1

Он увидел её на дискотеке. На стройной фигуре ладно сидели обтягивающие джинсы и узкий топ с лямками, а короткие волосы, которые в свете цветомузыки переливались радугой, были стянуты в хвостик.
«Ничего так», — вяло подумал Саске и отвернулся, почти мгновенно позабыв о только что увиденной девушке. Он, конечно, мог проявить чуть больше интереса, если бы испытывал потребность в привлечении противоположного пола, но так как от поклонниц, тут и там рассыпающихся в признаниях, уже начинало подташнивать, Саске просто зафиксировал этот эпизод в своём сознании и тут же его стёр. В конце концов, красивые люди в наше время были не такой уж редкостью.
Зал был забит танцующей массой людей, которая извивалась в исступлении и вызывала только одно желание — скорее покинуть это отвратительное место и забраться в душ, потому что испарина, которую безостановочно вырабатывала молодежь, липла к коже, и Саске уже который раз раздражённо вытирал лоб рукавом. Брезгливо поморщившись, он прислонился к стене и прикрыл глаза. От грохочущей музыки постепенно начинала болеть голова, а спёртый воздух мешал свободно дышать. Начинало казаться, будто Саске скоро сможет каждого находящегося тут человека угадать по запаху. Отвратительному, влажному запаху пота.
«Ну, придурок, ты теперь мне по гроб жизни обязан за этот поход!» — мстительно подумал он, вновь скользя взглядом по толпе в поисках блондинистой макушки друга. Однако того будто след простыл. Притащил, значит, и бросил. Гад! А ведь Саске планировал провести вечер дома, в тишине и спокойствии, занимаясь подготовкой к предстоящим экзаменам. Но потом позвонил Наруто с невинным «Как дела? Чем занимаешься?» — и всё, отвертеться стало практически нереально.
***
— Слушай, Саске! — Наруто, казалось, светился от воодушевления — это чувствовалось через динамик так явственно, будто он находился рядом, вываливая на Саске тонну энтузиазма. — Сегодня грандиозная вечеринка в клубе, давай сходим?
— Не разрушай мою веру в то, что у тебя всё-таки есть мозг, и скажи, что пошутил. — Саске отложил в сторону учебник математики, который несколькими минутами ранее портил ему жизнь обилием задач, и откинулся на спинку стула.
— Нет, я не пошутил! — с возмущением отозвался Наруто, зафырчав, как разобиженный лис. — Нафига дома торчать без дела?
— Без дела? Ты что, спятил? — Саске подпёр щёку кулаком и прикрыл глаза. Спать хотелось ужасно. — У нас вообще-то экзамены скоро — один другого страшнее. Учёбы — хоть застрелись. Хочешь сказать, ты всё подготовил?
— Само собой! — радостно оповестил Наруто и, когда Саске недоверчиво хмыкнул, поправился: — Ну то есть я сперва хочу сходить в клуб, а потом засесть за учебники! В конце концов, экзамены ещё впереди, а вечеринка уже сегодня — не дело её пропускать! — У Саске дёрнулся глаз. — И там будет куча симпатичных девчонок! — Ещё раз дёрнулся глаз. — Я знаю, что ты хочешь сказать: «Скатертью дорога, но без меня», поэтому отвечаю сразу: ты мне нужен, у одинокого парня нет шансов закадрить девчонку, ведь на таких вечеринках они, как правило, с подругами, так что мне нужен довесок! Что скажешь?
— До… довесок? — Саске почувствовал, как в ушах зазвенело от ярости. Он зажмурился и сдавил пальцами переносицу, чтобы сдержаться. — Ты хоть понял, что сейчас сказал?
— А что? — Наруто, казалось, искренне недоумевал, почему друг так упёрся. Дебил. — Ты симпатичный и популярный, на тебя же девчонки слетятся, как мухи на мёд! Останется только сачком их ловить и в баночку складывать, — максимально доступным языком пояснил он, придав голосу лекторскую интонацию.
— Во-первых, мухи слетаются далеко не на мёд; во-вторых, мне лишние знакомства с глупыми девицами, головы которых забиты клубами и шмотками, вообще не нужны — этого добра в универе с головой хватает; в-третьих, с какой это радости я должен стоять там, как киоск с конфетами?! Я лучше буду готовиться к экзаменам! — процедил Саске, ощущая себя натянутой струной.
Наруто замолчал на несколько секунд, потом шумно вздохнул и противным голосом заныл:
— Саске-е-е…
— Ох, вот только не надо… — простонал Саске, понимая, что в ход пошло секретное оружие под названием «задолбатор».
— Саске-е-е-е…
— Это не сработает!
— Ну, Са-а-а-аске-е-е-е…
— Чёрт. — Саске возвёл глаза к потолку, осознав, что безнадёжно проиграл этому оружию. Снова. — Ладно, где встретимся?
Через полчаса он стоял у дверей клуба, откуда доносилась громкая музыка, и ненавидел весь мир за такую несправедливость. Трудный день плавно перетекал в не менее трудный вечер, а это грозило смертельной усталостью, которая могла растянуться на всю неделю. Саске, поджав губы, раздражённо глянул на сияющего улыбкой Наруто, а тот без тени сомнения схватил его за руку и почти волоком втащил в здание.
***
И теперь этот субъект, к которому хотелось применить кучу красочных эпитетов, испарился в неизвестном направлении, оставив Саске одного в толпе народа.
Саске раздражало тут всё: музыка, назойливое мигание света, запах сигаретного дыма, тяжёлый воздух, сотрясаемый вибрацией, снующие тут и там девицы, кидающие на него заинтересованные взгляды. А если прибавить ко всем этим впечатлениям тот факт, что все столики были уже заняты, а барная стойка — и вовсе оккупирована людьми в три слоя, становилось понятным, почему настроение стремительно приближалось к нулевой отметке и грозилось уйти в глубокий минус. Больше всего на свете Саске хотелось оказаться сейчас в своей комнате, включить что-нибудь ненавязчивое и продолжить готовиться к экзаменам. Желание веселиться отсутствовало совершенно, к тому же, учитывая свалившиеся на голову обстоятельства, это было совершенно не к месту.
Саске провёл ладонью по лицу, загоняя неприятные воспоминания в самый дальний угол подсознания, и снова обвёл глазами помещение, надеясь обнаружить Наруто. Ди-джей, сжалившись, сменил мелодию на более медленную, и на танцпол тут же повылазили обнимающиеся парочки. Саске, закатив глаза, тяжело вздохнул и подумал, что темнота тут очень кстати, чтобы скрыть его мрачную физиономию от пробегающих мимо хихикающих девчонок. Он понимал, что симпатичен внешне, но ведь лицо — не единственное, что прилагается к человеку. Характер, подчас совершенно не сахарный, и привычки во многом могли свести любую красоту на нет. Но как бы Саске ни пытался вести себя по-свински, девицы всё равно с обожанием заглядывали ему в рот. Они не реагировали ни на грубость, ни на игнор, ни на холодность, ни на безразличие. Более того, казалось, это их только ещё больше заводило.
«Как же всё достало…» — уныло подумал Саске, разглядывая крутящийся под потолком дискотечный шар. Блики от него сперва кучно бродили по танцующим людям, а потом, когда мелодия стала нарастать, растеклись по всему помещению и стали навязчиво лезть в глаза. Саске скривился, понимая, что теперь на него точно будут обращать внимание, и сделал несколько шагов в сторону, снова прячась в уютной тени. Обнаружив рядом лестницу на второй этаж, он облокотился на выступающий поручень и стал наблюдать за входом, чтобы выловить прохвоста Наруто и задать ему трёпку за внезапное исчезновение. Когда дверь очередной раз отворилась, в проходе показалась девушка. Саске приподнял бровь, окидывая её скучающим взглядом, и хмыкнул, заметив, что волосы у неё выкрашены в розовый цвет.
«Неформалка, что ли?» — с лёгким оттенком брезгливости подумал он, но взгляд оторвать так и не смог до тех пор, пока девушка не выскользнула за дверь. На его пути часто попадались люди, которые любили самовыражаться через издевательство над своей внешностью, но осуждать их Саске не любил, потому что сам когда-то давно, ещё в школе, носил кожаные шнурки на запястьях и увешанные значками сумки через плечо. С тех пор, конечно, много воды утекло — он закончил школу, поступил в университет и, наконец, поумнел, а всякие побрякушки отошли на второй план, но воспоминания об этом, разумеется, никуда не делись. Хорошо, что ему в период бунтарства и непокорности не пришло в голову сделать какую-нибудь уродливую татуировку, а то сейчас было бы немного накладно сводить её.
Снова вытерев выступившую на лбу испарину, Саске повернулся в сторону зала, готовясь прорычать что-нибудь очень нецензурное в адрес своего товарища, который так до сих пор и не появился, но запнулся на вдохе и едва не закашлялся, увидев перед собой очень симпатичную девушку: нежный овал лица обрамляли длинные чёрные волосы, большие фиалковые глаза смотрели робко и беззащитно, а застенчивая улыбка и вовсе обезоруживала. Саске, напустив на себя неприступный вид, хотел было послать незнакомку по известному адресу, но, скользнув взглядом чуть ниже и по достоинству оценив её фигуру, передумал. Всё-таки любопытство — плохая вещь, но чертовски интересная.
— Эм… Извините, пожалуйста… — неуверенно начала девушка.
Саске вопросительно изогнул бровь и чуть придвинулся, чтобы лучше слышать голос, который почти полностью заглушала клубная музыка. Он не любил тихонь, потому что вытащить из них что-либо, помимо невнятного бормотания, было практически нереально. Но тут сыграло роль то, что ему и в самом деле было совершенно нечем заняться.
— Мне очень неловко… — Девушка мило покраснела, вызвав у Саске снисходительную улыбку. — Понимаете… В общем, с вами пришёл парень… он…
Саске изумлённо заморгал.
— Наруто? — уточнил он, нахмурившись. То, что к нему подошла девица, чтобы узнать про кого-то другого, уже очень сильно удивляло. Но то, что объектом её интереса стал именно Наруто, вгоняло почти в шок.
— Наруто-кун? — Теперь пришла очередь округлиться и без того огромным глазам девушки. — Это был Узумаки Наруто-кун?
— Да, именно он, а что? — Любопытство в Саске уже не просто бурлило — оно кипело, как чайник в жару. Что могло понадобиться такой красивой девушке от глупого Наруто, чьи интересы ограничивались спортом и поеданием рамена?
— Нет, ничего. Извините. — Вместо ответа она сделала шаг назад и мгновенно затерялась в толпе. Саске даже пикнуть не успел.
«Странно, зачем ей Наруто? И откуда она его знает? — Саске с подозрением огляделся по сторонам. — Неужели этот прохвост умудрился познакомиться с симпатичной девчонкой и скрыл это от меня?»
Однако ни ответа, ни самого Наруто не было, что вызывало уже не уныние, а самую настоящую злость, которая спустя полчаса превратилась в тихое бешенство. Мысленно пожелав Наруто тысячу раз завалить химию, которую вёл Орочимару, Саске собирался было с гордым видом покинуть осточертевший клуб, как вдруг прямо на его пути кто-то вырос. Мозг сработал мгновенно, наполнив уши воплем «Стоп!», а вот тело на пару секунд припоздало, и этого хватило, чтобы сшибить с ног невесть откуда взявшуюся девчонку. Саске сочно выругался, окончательно убедившись в бессмысленности и бесполезности этого дня, и присел на корточки, чтобы помочь своей жертве подняться.
— Ты в порядке? — стараясь перекричать музыку, спросил он.
— Смотри куда прёшь! — рявкнула в ответ девица, прожигая его гневным взглядом. Прожектор на танцполе мигнул, высвечивая ярко-зелёные глаза.
Саске мог бы залюбоваться ими, но настолько опешил от наезда, что лишь сжал губы. Он попытался подхватить девушку за предплечье, чтобы потянуть наверх, но та раздражённо вывернулась из его рук и предпочла встать самостоятельно. Безразлично пожав плечами, Саске тоже поднялся и, наконец, пристальнее взглянул в лицо незнакомки. Волосы, стянутые в тугой хвост, симпатичная фигурка…
«Так это же она…» — мелькнуло у него в голове. Та девушка, что вначале привлекла его внимание.
Ещё одна вспышка прожектора озарила всё вокруг. Саске ухмыльнулся, заметив, что волосы девчонки розового цвета.
— Сакура-чан! — послышался окрик.
Девушка перевела взгляд в сторону, откуда только что донёсся крик, и в тот же момент её неприветливое лицо озарила улыбка. Она помахала рукой двум девушкам, одной из которых оказалась та самая скромница, которая интересовалась Наруто. Второй девушкой была блондинка с убранными в высокий хвост волосами и длинной чёлкой, прикрывающей половину лица. Саске нахмурился, пытаясь понять, почему она ему так знакома.
«Я её знаю, — подумал он, судорожно копаясь в памяти. — Но откуда?»
Между тем девушка, откликнувшаяся на имя Сакура, вновь одарила его ледяным взглядом, в котором читалось всё, начиная от характеристик его интеллекта и заканчивая посылами разной степени тяжести, и убежала. Саске оставалось только приподнять бровь, провожая её фигуру взглядом. Он не сказал бы, что она его как-то очаровала или хотя бы зацепила, но что-то в её глазах заставило Саске немного иначе взглянуть на подвернувшуюся ситуацию. К тому же, девушка с тёмными волосами спрашивала про Наруто, а Саске, как человек заинтересованный во всякого рода экспериментах, с удовольствием понаблюдал бы за ней.
«Значит, надо в кратчайшие сроки найти этого оболтуса», — подумал Саске. И мгновенно затерялся в толпе.

@темы: Хината, Хината/Наруто, Макси, Гет, Фанфикшн, Givsen

---

Шаг.

[Laora]

Название: Шаг
Автор:  Домэхин
Фандом: Наруто
Пейринг/Персонажи: Хьюга Неджи/Хьюга Хината
Категория: гет
Размер: мини
Жанр: романтика, ангст, драма, психология, hurt/comfort
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: смерть основного персонажа, OOC, инцест
Краткое содержание: Для того, чтобы изменить свою судьбу, нужно сделать всего лишь шаг.
Читать на фикбуке: здесь
Разрешение автора на размещение его работы: получено

Крупные хлопья снега кружатся за окном, медленно опускаясь на землю, надежно укрытую от морозов холодным одеялом, как и все дома, деревья. В Конохе давно наступила зима. Приближался Новый Год.

Хината считала дни до него. Как только на листах календаря появлялась надпись «декабрь», дни начинали тянуться мучительно медленно, заставляя томиться в ожидании. Она даже про свой собственный день рождения забывала – кому он нужен, когда в декабре есть день гораздо важнее? Да и некому было напоминать о ее празднике, после Четвертой мировой войны шиноби все еще больше стали забывать о тихоне Хинате, у них были свои хлопоты, свои семьи с уже подрастающими детьми.

В Новый Год всегда случаются чудеса. Хината, когда стрелки часов уже близко к двенадцати, идет в прихожую. Словно во сне она надевает легкую сиреневую курточку, обматывает шею белым шарфом, обувает легкие сапожки и выходит на улицу. Снег приятно скрипит под ногами, она наслаждается мелодией своих шагов, которые, будучи совсем тихими, громко звучат в безмолвии окраины деревни. Где-то вдалеке раздаются крики людей, уже грохочут в небе первые фейерверки, но они доносятся до нее словно сквозь вату, что еще больше усиливает ощущение нереальности происходящего. Снегопад становится еще сильнее, снежинки, попадая на ее одежду, волосы не тают, и Хинате думается, что она сейчас похожа на зимнюю фею или принцессу, о которых слышала из маминых сказок в далекие зимние вечера своего детства.

Хината уходит все дальше. Сердце начинает трепетать, иногда пропуская удары, дыхание становится прерывистым и чуть хриплым. Ей не страшно, нет, она не боится находиться в лесу, одна, без оружия, ночью. Это волнение от предвкушения. Все внутри сладко сжимается, а в глазах подозрительно щиплет, и она ненадолго зажмуривается, чтобы не выпустить наружу слезы, которые могут разрушить всю магию, все очарование этой ночи. Перед ней появляется круглая заснеженная полянка посреди высоких темных деревьев. Снег искрится серебром в лунном свете, можно разглядеть даже его отдельные лучи и танцующие в них, обычно незаметные малюсенькие кристаллики льда. Ни единого шороха, ни единого звука не доносится сюда. Ни единого живого существа здесь нет. Кроме него.

Неджи стоит на другом краю поляны, прямо напротив нее. Совсем не изменился, в отличие от самой Хинаты. Светлой ровной кожи не коснулась еще ни одна морщина, оно все такое же величественно спокойное. Большие почти белые глаза смотрят прямо, не мигая, пронизывая всю ее подобно двум острым клинкам. Чуть полные губы плотно сжаты, улыбка не часто появляется на них, всегда подобная проблеску ослепительного луча света среди тяжелых туч.

Становится трудно дышать. Хината падает на колени в снег, сжимая в пальцах тонкую ткань шарфа. Слезы сами катятся из глаз, застилая все пеленой. Она судорожно трет щеки и глаза, потому что соленая влага мешает видеть его, а ей это так необходимо. Больно, но все же необходимо. И она сознательно идет на эту пытку, чтобы еще раз увидеть его. Живого.

Неджи внимательно смотрит на нее, но на его лице не отображается ничего, никакого чувства, никаких эмоций. Только легкая морщинка, залегшая между бровями, мешает назвать его состояние безразличным. Он как всегда неподвижен. И холоден. Снежинки остаются на его одежде, коже и волосах, совсем не тая от тепла его тела, потому что оно уже мертво. Он уже мертв. Но эта мертвая красота притягивает взгляд Хинаты к себе. Она уверена, что прекраснее этого больше никогда не увидит в своей жизни.

Холод земли, пробирающийся под одежду, заставляет подняться на ноги. Хотелось бы подойти к нему, прикоснуться к мраморной коже щеки, но Хината знает, что это всего лишь иллюзия. Неджи умер, умер десять лет назад, а то, что она сейчас видит…

Это открылось спустя два года после его смерти, когда Хината, изнемогая от тоски, сбежала из главного дома клана, где все справляли этот праздник. Она бежала по зимнему лесу, ведомая своей тоской, и ноги привели ее сюда, на ту поляну, где когда-то тренировался ее брат.

В прошлом, которое казалось сейчас сладким сном, юная Хината осторожно подбиралась к этому месту, не подходя близко и используя Бьякуган. Она знала, что он может ее увидеть, но наивно надеялась на то, что это не так. Однако Неджи слишком часто бросал взгляды в ту сторону, где находилась она, заставляя свою сестру испуганно ахать и краснеть. И эта улыбка, в которой была смесь превосходства, снисходительности и нежности, заставляла ее сердце сладко сжиматься.

И только потом пришло осознание истинной природы этих чувств. Она плакала ночами, понимая, что единственный выход – забыть. Избегала его, встречаясь с ним лишь изредка. Эти прятки однажды довели ее – она не заметила его прямо под своим носом, чуть не врезавшись в него. Можно было сделать всего лишь шаг к нему навстречу, но Хината обогнула его и убежала. Ноги сами принесли ее на эту поляну.

Тогда, восемь лет назад, придя на эту поляну в Новый год, она тоже плакала, нет, даже рыдала, пытаясь избавиться от боли, терзающей ее грудную клетку изнутри длинными кривыми когтями, от поющего заунывную песню сожаления о том, что тогда не хватило воли лишь на маленький шажок. А потом почувствовала чей-то взгляд между лопаток и обернулась, чтобы встретиться с таким знакомым взглядом белесых глаз.

Тогда Хината испугалась и сбежала. Кое-как выбравшись из леса и найдя дорогу домой, она несколько дней не могла прийти себя. Но стоило едва закрыть глаза, как во тьме начинали прорисовываться прямой нос, большие, правильной формы глаза, сжатые губы, неизменный протектор со знаком Конохи на лбу.

Жена старейшины клана, едва передвигающаяся сухонькая старушка, которой, наверное, уже было почти сто лет, сказала Хинате, что душа человека остается в этом мире тогда, когда его что-то здесь удерживает. Таким якорем может стать причина его смерти, если она подла и беззаконна, незавершенное дело, любимый человек, которого нужно защищать или зов. Но обычно их увидеть нельзя.

Хината звала Неджи. Она звала его во сне, видя окровавленное лицо брата. Она всегда руководствовалась тем, что подумал бы и сказал он, в различных ситуациях. Она старалась жить так, чтобы он гордился ей. И с того самого дня с нетерпением ждала следующего Нового Года, чтобы снова увидеть то, что она называла чудом. Да, в эту ночь она видела чудо.

Справившись со слезами, Хината робко улыбнулась Неджи, зная, что он все видит и понимает. Ей не хотелось заставлять его волноваться, ведь она и так его здесь задержала. Можно было, конечно, сказать, что она в нем не нуждается, но… Хината никогда не была сильной, и сейчас ей не доставало сил для того, чтобы суметь отпустить его.

Его губы зашевелились – Неджи что-то говорил ей. Но он был по ту сторону того мира, в котором она жила, поэтому его слова разбивались об невидимый барьер между ними.

Где-то вдалеке Коноха буквально взорвалась фейерверками разной силы. Новый Год наступил. У них еще оставалось несколько часов, прежде чем первые лучи рассвета разлучат их на целый год. Сейчас Хината не чувствовала времени – оно остановилось. Она была снова молода. И морщины исчезли и усталость, непосильным грузом давившая на ее хрупкие плечи. Здесь она снова была той пятнадцатилетней девушкой, которая тайком приходила на эту поляну и тренировалась, тренировалась, чтобы Неджи мог гордиться ей.

Хината сделала ему шаг навстречу и споткнулась. Падая, она заметила, как он чуть дернулся в ее сторону, но тут же остановился, спрятав сжатые кулаки в карманы своих штанов. Самое главное правило – человек не должен касаться духа, иначе тот уведет его за собой в свой мир. И Неджи неукоснительно соблюдал его, не давая ей и повода приблизиться к нему, отпугивая холодом и безликостью. И Хината не смела приближаться к нему, но только не из-за этого. Она просто боялась того, что он уйдет.

Поднявшись на ноги, Хината расправила плечи и начала говорить. Всегда, когда они встречались на этой поляне, она рассказывала ему о том, как прошел этот год. Все вокруг стремительно менялось, это была уже не та Коноха, которую все знали. В Академию, заново отстроенную на том же месте, в этом году пришли новые ученики, среди которых были сыновья Наруто и Сакуры и дочь Шикамару и Ино. На первых двух учителя постоянно жаловались их родителям, которые ничего поделать не могли с непоседливостью своих сорванцов. Хината, несмотря на то, что у них была не лучшая репутация, решила стать их наставником после выпуска из Академии, если, конечно, их отец разрешит.

Неджи иногда хмурился, иногда улыбался, давая понять, что слушает. Воодушевленная Хината продолжала говорить о том, что Ли и Тентен ждут третьего ребенка, и последняя надеется, что у них будет девочка. У Акамару тоже появились детишки, и Киба хочет отдать старшего из них своей дочери. Ханаби готовится войти в должность главы клана, став первой женщиной-лидером Хьюга, причем, еще и самой молодой из всех. А летом в Конохе снова будет проводиться экзамен на чуунина, последний раз проводившийся у них шесть лет назад.

Рассвет приходит внезапно, как и всегда. Хината со страхом смотрит на то, как солнечные лучи проходят сквозь Неджи, а сам он становится полупрозрачным. Этот миг самый болезненный для нее – она теряет его уже который раз. В глазах снова начинает щипать, и Хината видит нежную, с долей снисходительности улыбку Неджи. Он поворачивается к ней спиной, делает шаг в лес и… Хината не выдерживает. Одним шагом сокращая расстояние между ними, она обхватывает его руками и прижимается щекой к его спине, совсем не удивляясь этому. Она пересекла преграду между их мирами, поэтому…

- Хината-сама? – Неджи размыкает ее объятия и оборачивается к ней. – Что вы сделали? – спрашивает он в своей обычной строгой манере.

А Хината просто улыбается. Где-то там, за невидимой чертой, осталось ее тело, упавшее в сугроб. Падающий снег скоро скроет его от чьего-либо взора до самой весны, ведь даже ее запаха не останется на белоснежном покрывале.

Неджи, не дождавшись от нее ответа, недовольно хмурится, вызывая у нее смешок, и Хината без должного удивления понимает, что он совсем такой как тогда, когда не было еще этой ужасной войны, тогда, когда Неджи был жив. И словно не было этих долгих мучительных лет, которые прошли в тоске и сомнениях – сделать ли шаг? Теперь все позади, поэтому следующий шаг Хината делает уверенно, с высоко поднятой головой, сжимая ладонь Неджи. Теплую.

@темы: Хината, Инцест, Ангст, Гет, Неджи, Фанфикшн, Мини, Неджи/Хината

---

Прятки.

[Laora]

Название: Прятки
Автор:  Shelma-tyan
Бета:  Saske Uchiha,  Glololo
Фандом: Наруто
Пейринг/Персонажи: намеки на Саске/Хината, Наруто
Категория: джен, гет
Размер: мини, 3591 слов
Жанр: повседневность, ангст
Рейтинг: G
Предупреждения: AU от канонного окончания манги. Предполагается, что квартал Учиха в Конохе сохранен.
Разрешение автора на размещение его работы: получено

— И последний наболевший вопрос…

— Не начинай, — огрызается Саске. Он устал, и сейчас тесная ванная и узкая постель в стандартной квартирке в общежитии, которую Наруто держит пустой специально для него, кажутся прекрасным миражом в пустыне.

— Что-то надо решить, Саске. Ты появляешься раз в год, а то и меньше, — Наруто словно не слышит его слов. Его стрижка непривычно короткая, глаза серьезнее, а белый плащ Хокаге, наконец-то, не режет глаз. Год назад было иначе.

— Нечего решать.

— У меня защитный барьер имеет ограниченный радиус, и держать целый квартал пустым нерационально.

— Чьи слова? — Саске с любопытством склоняет голову набок. Наруто хмурится и нехотя признает:

— Шики.

— Естественно. Сам бы ты до «рационально» не додумался.

— Эй! На что это ты намекаешь?! — тут же заводится Наруто.

Саске слишком устал, чтобы вступать в перепалку. Устал даже не в дороге, не в паре глупых стычек с нукенинами и разным огребьем, встретившимся по пути. Он просто устал.

— Скажи Шикамару, чтобы не лез в дела клана Учиха. Это моя земля, и я решу, что с ней делать, когда сам сочту нужным. Или Коноха уже не ценит помощь, оказанную Учиха? — едко бросает он. Наруто резко мрачнеет.

— Саске, не начинай.

— Вот и я о том же.

На следующий день Саске делает то же, что делает каждый раз, появляясь в Конохе на мимолетные несколько дней.

Он идет по улице, не глядя на прохожих, заворачивает в нехоженый, заросший сорняками переулок и проходит мимо закусочной. Раньше тут была широкая улица, но потом какой-то ушлый предприниматель выстроил здание, занявшее почти всю дорогу. В квартал Учиха все равно никто, кроме отчаянных подростков, носа не совал, так чего же зазря пропадать площади.

Саске подходит к закрытым, заколоченным воротам. Доски ссохлись и подгнили, от веса глубоко вросли в землю и раскрасились зелеными пятнами плесени и вьюнка.

Саске помнит их распахнутыми, с фиолетовыми лентами шелка, расшитыми монами на каждой стороне. За забором виднеются крыши, щербатые, поеденные временем, словно иссохшие старцы, пригнувшиеся к земле.
Открывать эти ворота Саске давно не трудится.

Он, словно такой же нарушитель, как та малышня, что раньше пробиралась сюда на спор или чтобы всласть побить стекла да поломать чего-нибудь, на что упадет глаз, просто запрыгивает на забор и спрыгивает с другой стороны.

Трава доходит почти до колена, под ногами хрустят камни, обсыпавшиеся с верха разваливающейся каменной стены.

Квартал Учиха, словно памятник оставленный без присмотра, медленно крошится под действием неумолимого времени.

Саске идет дальше, оглядывая открывшуюся картину.

Веранда одного из домов подгнила и рухнула. Год назад еще стояла. А вот деревья все так же неудержимо растут, тянутся вверх, залезают бесцеремонными ветками в разбитые окна домов. Под ногами шуршит мусор и битое стекло, дома смотрят на него угрюмыми темными провалами выбитых дверей.

Саске оборачивается.

Череда монов на заборе все еще видна, но дожди потихоньку добивают краску. Где-то моны уже остались лишь высеченными в камне бесцветными знаками, где-то красная краска, словно кровавые слезы, медленно стекла ручьями на белую да так и застыла.

Саске медленно вдыхает, отчего-то надеясь, что здешний воздух покажется ему знакомым, родным, привычным.

Но нет. Тут давно не пахнет ничем особенным.

Из детства Саске помнит запах хлеба из булочной, что держали его дородные тетка и дядя, запах чистоты своего дома и тонкий аромат огня от частых тренировок во владении стихией.

Еще он помнит, или надеется, что помнит, запах волос Итачи и фартука матери…

Потом несколько лет его дом пах кровью, смертью и болью. Саске помнил это слишком хорошо, не способен был забыть.

Но когда он вернулся в Коноху в семнадцать лет, дожди вымыли запах крови, стерли следы, припорошили воспоминания.

Из кровавого места убийства квартал медленно превращался в склеп.

Теперь за воротами с моном Учиха пахнет запустением. Сыростью, плесенью, разрухой. Саске идет дальше по улице, отмечая, что еще изменилось — обрушилось, рухнуло, сломалось.

Он всегда доходит до своего дома, но никогда не заходит внутрь. Стоит и смотрит, не решаясь шагнуть.

Из деревни слышатся голоса, но словно остановленные невидимой завесой не тревожат покоя покинутых домов. Жизнь осталась где-то там, за каменным забором, а здесь застыла.

Саске стоит и смотрит на дом своих родителей, обернувшись, обводит глазами улицу. Через дорогу на веранде дома седзи, разрезанные катаной, сгнившие и заплесневевшие от сырости, тихо шевелятся под дуновением ветерка.

Наруто умоляет его не первый год сделать что-то с этим местом — продать, снести, обжить заново, но Саске не решается.

Это все, что осталось от его великого клана, которым он, несмотря ни на что, продолжает гордиться, о котором не дает забыть целому миру.

И снести вот эти дома, этот забор, эти ворота — словно снести имя Учиха с лица земли.

Саске слышит отчетливый шорох и раньше, чем успевает себя остановить, прячется за угол дома. Это не страх и не паранойя, это просто рефлексы, и он действует раньше, чем успевает осознать.

Кто-то спрыгивает с забора так же как и он, Саске прислушивается. Под чьим-то легким шагом так же шуршат камни в траве. Вот нарушитель выходит на каменную дорожку, вздувшуюся из-за буйства древесных корней, и Саске слышит отчетливый звук каблука. Женщина?

Саске бесшумно запрыгивает в окно дома, пробирается, пригнувшись, в другую комнату, стараясь не смотреть по сторонам и не видеть потрескавшийся пол, покосившуюся мебель, разбросанные вещи.

Он прижимается спиной к стене у разбитого окна и осторожно выглядывает наружу. Отсюда прекрасно видно улицу, а женщина уже прошла вперед, и Саске смотрит как раз ей в спину.

Темные волосы уложены в сложный пучок, сиреневое кимоно расписано журавлями, а на спине мон: лепесток огня на желтом фоне.

Хьюга.

Саске прищуривается. Он ожидал увидеть малолетнего хулигана, который пришел побить стекла камнями, или какого-нибудь стервятника, что хотел поискать оружие или еще что ценное, что можно продать — правда, это уже давно все разворовали. Но увидеть здесь Хинату Хьюга, кажется, уже главу клана…

Она смотрит по сторонам. Вокруг тишина и пустота покинутого квартала. Рядом с Хинатой на заросшей клумбе растет несколько красных маков. Саске усмехается.

Он чувствует себя чудовищем, в логово которого забрела прекрасная принцесса. Сейчас она сорвет алый цветок, и он заставит ее остаться здесь с ним, навсегда в этой тишине и холоде.

Она останавливается, и Саске понимает — она его видит. Саске ждет, что она повернется или позовет его, но она молчит. Словно дает ему шанс уйти незамеченным, если ему этого хочется. Именно поэтому Саске не таясь выпрыгивает из окна и идет к ней. Это ведь территория Учиха, так разве не должен он показать себя радушным хозяином?

На мгновение Саске представляет, как ломает веранду на доски и зажигает костер, как Хината сидит на шатающемся стуле, вытащенном из одного из домов и пьет дождевую воду из треснувшей фарфоровой чашки, потемневшей от времени.

Бред.

— Саске-сан, — Хината поворачивается и приветствует его изящным, но отстраненно вежливым поклоном. — Прошу прощение за вторжение.

И едкий вопрос Саске о том, что она тут делает, застывает на языке.

— Я подыскиваю место для игры в прятки, — отвечает Хината на незаданный вопрос, и Саске от этого еще сложнее начать разговор.

— В прятки? — переспрашивает он. — Не поздновато ли для таких забав?

— Играть буду не я, — улыбается Хината чуть снисходительно. — Это прятки Хьюга, мы играем по своим правилам. Из-за бьякугана нам нужно больше места, и лучше бы среда была насыщенной, со множеством домов и комнат. Это очень хорошая тренировка для глаз, а соревновательный момент подстегивает… — Саске угрюмо молчит, и Хината на мгновение запинается. Но, вдохнув, снова продолжает: — У нас все лучшие места уже исхожены, и я подумала… — Хината говорит не заикаясь, не мямлит и не смотрит вниз. И все же Саске знает — она немного нервничает.

— Я не думала, что тут кто-то будет, — наконец признается она. — Я, разумеется, согласовала бы это с Хокаге, но раз вы тут… Полагаю, мне нужно спросить разрешения у вас?

Саске стоит и смотрит на нее. Он не помнит, когда в последний раз разговаривал с кем-то тут, в квартале Учиха. Здесь он привык молчать, горестно, скорбно и обреченно. А Хината говорит и говорит, словно окружение совсем не давит на нее. Да еще и собирается играть здесь в прятки!

Саске не хочет признаваться сам себе, но она сумела его здорово удивить.

— Ладно, но я хочу на это посмотреть, — говорит он. — То есть проконтролировать, — быстро поправляется Саске. — Я не хочу, чтобы тут все разнесли.

— Это не наш профиль, — улыбается Хината.


На следующий день Саске снова в квартале Учиха. Это само по себе странно, ведь он никогда не приходит сюда дважды за одно посещение Конохи.

За забором слышатся голоса, и Саске нервно откидывает с глаз отросшие волосы и одергивает рубашку. Черт, он нервничает?! Из-за чего? Из-за того, что его брошенные дома наводнят детишки?

Да, из-за этого.

— Перелезаем через забор! — раздается голос Хинаты, и в нем скользят нежные материнские нотки.
За каменным забором кто-то сопит, ворчит, переругивается. На забор вскакивают несколько мальчишек постарше, лет восьми, и начинают помогать младшим перебираться.

— Поосторожнее! — ворчит мальчуган поменьше, когда старший Хьюга резко дергает его вверх.

— Потерпишь, давай быстрее!

Некоторые самостоятельно спрыгивают на землю. Забор в три-четыре их роста, но они Хьюга, а значит, будущие шиноби. Даже в таком возрасте они уже могут многое. Младших передают из рук в руки, самые маленькие едва на ногах-то держатся от волнения. Они смотрят на Саске и неосознанно жмутся поближе к старшим, словно напуганные щенята.

— Ух ты! — восклицает девочка, которую только что поставили на забор. Обводит взглядом улицу и вдруг видит Саске: — Ой! — испуг, неловкий шаг, и вот она уже почти летит вниз.

Ее хватает за руку старший мальчуган, не нежно и не заботливо, а с недовольной гримасой.

— Неловкая! — ворчит он и спускает девочку вниз.

— Спасибо, Хидеки-нии-сан! — улыбается девочка.

— Не называй меня так! — ворчит мальчик и уже подает руку кому-то по ту сторону забора.

— Все? — слышит Саске голос Хинаты.

— Хината-сама, хватайтесь! — с готовностью тянет руку мальчуган. Но другой, тот что стоял рядом, быстро пихает его в бок и перехватывает протянутую ладонь.

— Хиро!

— Не-не-не! — дразнится второй мальчишка, а на заборе в кимоно, аккуратно причесанная, со связкой каких-то веревочек в руке, появляется Хината.

Саске понимает — она могла бы и сама перепрыгнуть этот забор, но предпочла позволить мальчишкам проявить заботу. Кто-то, например, он, счел бы это проявлением слабости, но Хината мастерски пользуется своим положением девушки и принцессы. Сильна ли она? — думает Саске. — Вряд ли. Но в любом случае сильнее, чем показывает.

— Отлично! — улыбается Хината и спрыгивает вниз.

Дети возбужденно шевелятся, всплескивают руками и пихают друг друга. Целая стайка, Саске насчитал пятнадцать.

— Это Учиха Саске-сан , он любезно разрешил нам поиграть в его квартале. Поблагодарим.

Дети как по команде, даже самая крохотная девочка, что пришла с куклой, кланяются. Кланяется и Хината.

— Хм, — отзывается Саске и вдруг понимает, что близок к тому, чтобы улыбнуться.

— Разбираем, — Хината начинает раздавать вязочки, которые на деле оказываются маленькими кулончиками, вырезанными из картона.

Девочка с куклой не больше четырех лет от роду дергает Хинату за кимоно.

— А мне? Я тоже играю!

Хината растеряно и умиленно смотрит на нее сверху вниз:

— О, Хитоми, я думала… Сейчас.

Хината ныряет руками за ворот кимоно и снимает цепочку с кулоном в виде птицы. Надевает на девочку через голову.

— Вот. Теперь ты тоже в игре.

Дети посмеиваются, и Саске понимает, что никто из них не сорвет эту цепочку с шеи девочки.

— Начинаем! Кто первый? — девочка, что чуть не упала с забора, поднимает руку и принимает позу, словно готовится бежать.

— Вперед! — командует Хината.

Она срывается с места и уносится вглубь улицы. Все стоят и ждут чего-то, Саске приподнимает бровь.

— Мы прячемся с интервалом в минуту, — поясняет Хината. — Иначе прятаться нет смысла.

Через минуту среди мрачных зданий скрывается еще один ребенок. Кучка пустеет, дети один за другим убегают и пропадают в тишине мертвой улицы. Саске смотрит на это, и странная дрожь пробегает по коже. Ему кажется, что зияющие темные двери домов, словно алчные чудовища, стоят и ждут, когда свежая кровь попадет в их пасти.

Он никогда не отличался впечатлительностью, но квартал Учиха действует на него по-особому.

Когда остается только малышка с куклой, Хината зажигает в глазах бъякуган. Что она видит? Куда она смотрит? Загадка.

Саске глядит на Хинату, и на мгновение любопытство мешается с отчетливым интересом. Она другая теперь. Не заикающаяся скромная малышка. Гордая глава клана. Ему это нравится.

— А я? — снова обращает на себя внимание малышка с куклой.

Глаза Хинаты расслабляются.

— Ты? Беги скорее прячься! — подзуживает она девочку. Та бросается вперед по дорожке, отбегает не больше десяти шагов и, оглянувшись вокруг, прячется совершенно бесхитростно — за дерево.

— И что теперь? — интересуется Саске. Они с Хинатой стоят одни около заколоченных клановых ворот.

— Еще минута, и начинаем играть, — отвечает она. Выжидает немного и, сложив руки рупором, кричит. — Начали!

Ничего не происходит. Дома стоят такие же тихие и безжизненные. Саске где-то под сердцем чувствует отвратительный укол холодного ужаса.

Еще через минуту где-то слева в глубине квартала раздается треск и вопль. И улица словно взрывается. Отовсюду несутся крики, но не ужаса, а радостные детские визги восторга. Что-то падает с оглушительным треском, кто-то из старших детей пробегается по козырьку крыши и темной молнией ныряет вниз.

— Нашел! — кричит мальчишеский голос с азартом.

— Поймай! — вторят ему.

— Они должны не просто найти, но и отобрать кулон, — поясняет Хината. Она стоит рядом, но смотрит куда-то бьякуганом — наблюдает за схватками и погонями.

— Ты же глава клана. Почему играешь с малышней? — задает Саске вопрос.

— Именно поэтому и играю, — улыбается Хината, все так же вглядываясь бьякуганом куда-то в гущу баталий, и вдруг мрачнеет. — Хидеки… — качает она головой.

Саске кто-то дергает за штанину. Он опускает взгляд. На него снизу вверх взирает девочка с куклой. Она такая крохотная, что Саске, должно быть, кажется ей огромным, как скала.

— Хочешь мою куклу? — спрашивает она. Саске замирает, не зная, что делать.

— Эм…

— На, держи, — маленькие ручки протягивают игрушку, и Саске с некоторой долей опасливости наклоняется и берет куклу. Она видала лучшие времена, один глаз потерян где-то на дороге жизни.

— Спасибо, — благодарит Саске, брезгливо держа игрушку двумя пальцами. И понимает, что Хината отвлеклась от игры, смотрит на него и усмехается.

— Теперь ты будешь меня защищать, и я выиграю! — заявляет девочка, и Саске, не сдержавшись, смеется. Хината прикрыв рот ладонью тоже хихикает.

— А Хьюга ничего не делают просто так, — замечает Саске.

— Мы просто стараемся использовать то, что у нас есть, лучшим образом, — находится Хината.

— Ну ладно, — говорит Саске малышке. — Если кто-то попытается отобрать твой кулон, я вмиг с ним расправлюсь.

Девочка довольная кивает и встает рядом, с воинственным видом скрестив руки на груди. Но уже через мгновение ее нижняя губа начинает подрагивать, она опасливо и невыразимо грустно смотрит на куклу в руках Саске. Он, усмехнувшись, возвращает ей игрушку, и девочка тут же обнимает подружку и счастливо улыбается.

— Здесь жили Учиха, — важно сообщает она Саске. Тот неопределенно хмыкает. — У Учиха был шаринган, — продолжают просвещать Саске. — А у нас — бъякуган. Он лучше, чем шаринган.

— Неужели? — Саске поворачивается и смотрит на Хинату. Она чуть прикусывает губу, давя улыбку.

— Правда-правда! Хината-сама, скажите! — требует девочка. Саске возвращает Хинате насмешливый взгляд .

— Ну… в некоторых вопросах определенно лучше, — не моргнув глазом отвечает глава клана Хьюга. Саске медленно приподнимает одну бровь. Видимо, делает он это настолько выразительно, что Хината смеется и едва заметно розовеет. От этого Саске чувствует странное волнение. Смутить Хинату оказывается весьма приятным делом.

Игра продолжается где-то полчаса. Дети, лишившиеся кулонов, медленно подтягиваются к точке старта, азартно обсуждая места, где удалось скрыться от взгляда бъякугана, короткие выигранные и проигранные сражения. Хината улыбается, но, когда возвращается мальчик, что помогал ей перебраться через забор, она вмиг холодеет.
Дети чувствуют перемену в ней, как чувствует и Саске, и тут же притихают.

Наконец, все в сборе. У мальчишки, что ловил на заборе сестру, восемь кулонов. У хмурого пацаненка, что отвоевал у него ладонь Хинаты, семь.

— Победил Хидеки, — провозглашает Хината. — Однако…

Она идет вперед, и дети расступаются перед ней, но тут же обступают со всех сторон.
— Хидеки, ты ничего не хочешь сказать?

— Нет, — он отводит взгляд и хмурится.

Хината приседает на корточки, становясь одного роста с малышней. Обводит детвору взглядом, и Саске чувствует себя лишним, чужаком на семейных разборках.

— Хидеки использовал против Хиро джукен, — говорит Хината, и дети испуганно ахают. — Хидеки, джукен — это наше сильнейшее оружие, оно дано нам, чтобы защищаться от врагов. Используя его против своих, ты словно бьешь всех нас. Меня, — Хината прикладывает руку к груди, — свою сестру, каждого Хьюга. Ты понимаешь?

Мальчишка стоит, повесив голову, красный как рак, и чуть не плачет от стыда.

— Ты ведь больше не будешь так делать? — спрашивает Хината.

Он яростно отрицательно качает головой.

— Никогда-никогда? — улыбается Хината.

— Никогда! — уверенно поддакивает мальчик, вскидывает голову и наконец смотрит на товарищей. Снова краснеет и хмурится.

— Вот и хорошо.

— Братик! — девочка с куклой вдруг кидается к мальчишке с семью кулонами. Путаясь в цепочке, снимает с шеи кулон Хинаты. — Вот! Возьми! Возьми!

— Отстань от меня, мелкотня! — ворчит мальчишка, уличенный в заботе младшей сестры. Старшие дети глумливо хихикают.

Девочка стоит, протягивая цепочку, и вдруг ее губы дрожат, и она громко ревет.

— Уууааа!!! — вопит девчонка, размазывая слезы кулачками, и Саске на секунду вспоминает себя и вечное итачино «В другой раз, Саске…». Как ему иногда хотелось сделать вот так же — громко зареветь на всю округу, чтобы Итачи был вынужден его заметить. Но он не мог. Он был маленький Учиха и должен был быть сильным.
Мальчишка вырывает цепочку из рук ревущей сестры.

— Ну ладно! Хорошо! Не реви!

И девочка — Саске прямо-таки изумлен ее откровенной для такого возраста сообразительностью — мигом вытирает слезы и улыбается, довольная собой.

— Значит, у нас ничья, — подводит итог Хината.

— Нужен реванш! — кричит Хидеки.

— Точно! — вторит Хиро и остальные дети. — Только давайте еще тут! Тут столько места!

— Только если Учиха-сан нам позволит, — осторожно косится на него Хината.

— Посмотрим, — неопределенно отвечает Саске. Дети почему-то понимают это как неявное согласие.

Они перебираются через забор по старой схеме. Однако, когда приходит очередь Хинаты, Саске сам берет ее под руку и, приобняв за талию, запрыгивает с ней вверх.

— Спасибо, — благодарит Хината. Саске смотрит на нее с интересом, но, выпустив ее руку, видит то, что его разом осаждает. Обручальное кольцо из белого золота. Он криво усмехается собственной глупости.

Саске помогает ей спуститься, но сам снова спрыгивает на потрескавшуюся мостовую за забором. Неумолчные дети галдят за стеной, но проходит минута, и они уходят.

Снова наползает тишина. Саске смотрит на вмиг потускневшие дома, притихшие дворы, уныло поникшие деревья.

Клан Учиха мертв — наконец понимает он то, с чем не мог смириться много лет. Даже несмотря на то, что он все еще здесь, дышит и несет в глазах шаринган, он всего лишь осколок, песчинка, залетевшая сюда в капризном потоке воздуха. И как бы он ни пытался, он не в силах этого изменить.

Клан Учиха мертв.

Всю свою жизнь он гнался за силой, чтобы обратить ее против единственного родного человека. Он стал сильным, Итачи позаботился об этом ценой своей жизни. Но теперь что? Зачем сила, если ею некого защищать?
Саске закрывает глаза и на миг представляет. Представляет маленьких черноволосых остроносых мальчишек, красивых светлокожих девчонок, что носятся между домами, играют в шиноби и ждут пробуждения своего шарингана…

Этого не будет. Никогда.

Его клан мертв, и он должен прекратить это. Перестать искать в его могиле отголоски былого.

Это больно. Больно настолько, что у него, великого Учиха Саске, щиплет от слез глаза. Он сглатывает и хмурится. Разворачивается кругом и, перемахнув через забор, покидает квартал.


— Держи, — Саске кидает на заваленный бумагами стол папку.

— Это чего? — мычит Наруто, поглощая рамен.

— Бумаги. Я решил, что делать с землей.

— Серьезно, что ли? — Наруто небрежно вытирает руки об оранжевые штаны. Саске брезгливо морщится, но что взять с Наруто?

— Та-ак… — Наруто быстро листает папку. Пробегает глазами испещрённый юридическими терминами текст и, сдавшись, закрывает ее. — И что ты решил?

— Я отдаю квартал клану Хьюга.

Наруто удивленно таращится:

— Хьюга? Я думал, ты продашь или… даже не знаю, что сказать, Саске. Почему вдруг?

Саске садится в кресло напротив стола хокаге и задумчиво смотрит на скалу за окном.

— Мне кажется, они знают какой-то секрет, — говорит он совершенно серьезно. — Ты не задумывался, почему из всех великих кланов — Сенджу, Учиха, Узумаки, Кагуя — сохранить себя смог только клан Хьюга?

— Не-а, не задумывался, — ни на секунду не замешкавшись, отвечает Наруто. Саске презрительно кривит губы. — Но Джирайя очень любил Хьюга.

— Серьезно?

— Ага. Мало того, что он свято верил, что бьякуган — это лучшее додзюцу на планете — онсены, то, се, — он еще говорил, что они… как же он говорил… — Наруто чешет затылок. — А, да, что они не выиграли ни одной войны.

— Разве это похвала? — скептически хмурится Саске.

— В том смысле, что они ни одной не начали, — поясняет Наруто.

— А…

Они сидят еще какое-то время в тишине, каждый думая о своем.

— За кем замужем Хината? — спрашивает Саске.

— Ни за кем, — удивленно отвечает Наруто.

— Она носит кольцо.

— А… не знаю. Ино, кажется, болтала что-то про них с Неджи, но он…

— Да, я помню.

И снова молчание.

— Саске, — Наруто настороженно смотрит на друга. — Ты снова уйдешь?

Саске молчит.

— Тебе не обязательно уходить. Оставайся.

И Саске какой-то толикой души хочет поддаться этим словам. Остаться в Конохе, и, черт побери, завоевать прекрасную принцессу Хинату Хьюга.

— Что мне тут делать? — пожимает плечами Саске.

— Защищать Коноху.

— Я ее и там защищаю.

— Но здесь еще и рамен есть! — приводит Наруто контраргумент века.

Саске смотрит на олуха с недоверчивым изумлением. Но в глазах Наруто как всегда необъятная безусловная искренность. В его вселенной никто в здравом уме не может отказаться от лапши со свининой.

Саске же думает о том, что из всех девушек, которые ему встречались, пожалуй, только Хината не кокетничала, не флиртовала и не жеманничала. Она даже могла бы соответствовать строгим требованиям клана Учиха к умению держать себя на людях, если бы его клан все еще существовал. А еще Саске думает о том, что румянец делает ее очень соблазнительной…

— Может, и задержусь, — неохотно говорит он. — Рамен все-таки…

@темы: Хината, Хината/Саске, Джен, Гет, Shelma-tyan, Фанфикшн, Мини

---

Первопроходимцы. Глава 3.

[Laora]

Название: Первопроходимцы
Автор:  katsougi
Фэндом: Наруто
Рейтинг: PG
Персонажи/пейринг: Неджи, Саске, Итачи/Наруто
Жанр: фантастика, постапокалипсис, слеш, драма
Предупреждения: ООС, AU
Размер: макси
Дисклеймер: персонажи принадлежат Масаси Кисимото
Саммари: Как выглядит мир, в котором идёт непрерывная борьба за выживание.
От автора: Есть такое детское аниме "Воздушные пираты", вдруг всплывшее из закромов моей памяти. Связь между персонажами заставляет меня о нём упомянуть, хотя идейка-то вылезла не из него.
Разрешение автора на размещение его работы: получено

-1- -2-

-3-

Наруто всегда выглядел немного взбалмошным. Его простецкая манера поведения и привычка улыбаться могли обмануть кого угодно. Казалось, он ни разу не выходил в настоящую жизнь, не верил, что значительная часть людей обречена просто погибнуть, никому не нужная, не знал о ядовитых дождях и не видел опустошённости каждый год в начале спокойного сезона. Это было далеко не так. Наруто пришёл к Неджи уже в сознательном возрасте, иначе он бы просто не сумел убежать, и не захотел бы, до сих пор грелся под тёплым крылышком опекунов. Такого защитника, как Наруто, не могли игнорировать или гнобить. Его окружали заботой и искусственной любовью. Наруто был слишком чуток к чувствам других людей, поэтому быстро раскрыл эту фальшь.
Наруто не был испуган, когда налетел на Неджи в его собственном обиталище. Сначала был грохот, заставивший сердце сжаться от предчувствия. Неджи тогда подумал о снова рухнувшем перекрытии, о том, куда пойдёт и что будет делать, если лишится дома. Настоящего дома, своего, где ни от кого не зависит и не подчиняется чужим правилам. Он знал, что так не будет продолжаться вечно, и всё равно оставался в библиотеке. Тогда Наруто сходу начал орать. Казалось, что орёт. Но он, пребывая в крайне взбудораженном состоянии, просто не мог унять эмоций. Неджи не слушал интонацию, он вникал в слова, поэтому велел заткнуться и утащил незваного гостя на самый нижний уровень. Позже, когда преследователи ушли, Неджи снова не задавал вопросов, посчитав, что со временем само всё расскажется, а если Наруто уйдёт, то и незачем копаться в чужой жизни. Неджи не был любопытным, он интересовался только тем, что помогало ему выжить. Наверно, всё ещё переживал скорбь по гибели семьи. Печалился молча, никому не показывая, что творится у него внутри. Он уже был опорой колонии, ему не положено было опускать руки и жаловаться. А все слова и признания звучали бы как жалобы на тяжёлую жизнь.
Неджи в день, когда обрёл нового друга на всю жизнь, терпеливо обрабатывал его ссадины и синяки, стягивал клочки содранной кожи и заклеивал медицинской лентой. Думал, гость возмущаться станет и дёргаться, требуя действовать аккуратнее, а он помалкивал. Закусывал губу и терпел. А после процедуры, когда Неджи пошёл прятать скудные запасы медикаментов в аптечку, последовал по пятам и переминался с ноги на ногу, пока он рассортировывал препараты по отделениям. Тогда Наруто и объявил впервые:
- Ты знаешь, я ведь защитник.
Неджи знал, кто такие защитники, и даже тогда не прокомментировал. Он неторопливо закончил с аптечкой и повернулся к гостю. Хотел сыронизировать: «Мой?», чем, возможно, оттолкнул бы Наруто, но вместо этого вкратце обрисовал свой незавидный образ жизни и поинтересовался, хочет ли гость вернуться домой. Он знал, что за защитников бьются насмерть, не в силах разделить между собой. Тогда уже понял, что Наруто – не простой защитник, раз за ним отрядили столько людей и техники.
Они стояли чуть в отдалении от раскинувшегося щелочного болота. Саске дышал через раз, наглотался яда, когда всё это началось. Они вместе сообразили, как действовать, вместе ринулись прочь, едва не попавшись в ловушку. И вместе вступили в бой. Неджи знал бы, как действовать с Наруто, его бы не выбило из колеи с самого начала, будь Саске чуть поделикатнее. Вместо привычного будоражащего чувства воссоединения Неджи испытал взрыв мгновенной тупой боли. Все ощущения сплелись воедино, от неприятных, которые стремился сгладить Наруто, до хороших, вызывая ответную реакцию отторжения. Но Неджи уже не мог выкинуть Саске из своего тела, даже если бы машинально попытался сделать это.
Они вместе ударили, Неджи запоздал на несколько секунд, потом получил возможность использовать его силу, присматривался к его техникам.
В итоге они долго-долго стояли перед болотом, поглотившим тела, и ждали чуда. Ждали, что Итачи с Наруто вот-вот появятся в поле зрения, шагающие прямо по поверхности смертельной жижи, и спросят, всё ли в порядке. Потом Наруто, как всегда, поделится впечатлениями и вытянет их из Неджи, сразу снимая груз.
Никто не появился. Да и глупо было ждать.
- Идём, - Неджи приблизился к Саске.
Вместо мгновенного ответа тот тяжело сглотнул и лишь усилием воли не издал разоблачающего звука, хотел неуязвимым выглядеть.
- Нам нужна вода, - Неджи вынудил его отвернуться от болота, прикоснулся к его шее в стремлении нащупать припухлость. Если её пока нет, это не значит, что не появится к вечеру.
Саске отмахнулся:
- Нам надо их искать.
- Сделай паузу, идёт? – не одобрил Неджи. Как предугадал, что Саске предложит. – Мы ещё не знаем, какую площадь покрывает болото, а двигаться по жаре без подготовки – чистое самоубийство.
Намеренно не затронул обожжённого горла партнёра, не знал, как отреагирует, мог взбунтоваться.
- Здесь ещё тянет отравой, - последним доводом подтолкнул Неджи.
- Только не говори, что тебя всё устраивает, - холодность Саске вызвала неоднозначные чувства. Неджи не знал, хотел ли он такого же тепла, как от Наруто, или лучше бы чужой защитник и оставался чужим.
- Нет, - не скрывал Неджи, - меня не устраивает потеря друга. И меня не устраивает замена, какой бы хорошей она ни являлась. Даже если порой мне хочется помолчать, а Наруто этого сделать не может в силу своей общительности, мне бы не пришло в голову поискать товарища в другом месте.
- Тогда нужно завершить дело, а потом уже…
- Какое дело? – Неджи не отступил, только сам сделался холоднее. – Мчаться на поиски, рваться неизвестно с каким результатом, наплевать на статистику выживаемости?
- А у тебя всё по расчёту? – взъелся Саске. – У меня брат там остался! Может быть, он лежит беспомощный, если вообще не убит! А твой защитник даже вылечить его не способен!
- Не наводи напраслину на Наруто, - попросил собеседник спокойно. – Первым делом он думает о партнёре. И если надо, болото раздвинет, чтобы вытащить Итачи из очага. Сам пострадает, а его вытащит.
Обидно за Наруто, что его к категории неумех отводят.
- И ты не волнуешься?
- А что, я кричать в голос об этом должен? Что изменится? Или, быть может, он услышит мой призыв и прямо здесь материализуется?
- Бесчувственный истукан, - огрызнулся Саске и издал-таки посторонний звук, похожий на бессильный вздох или рычание. Не согласится сотрудничать. Неджи как будто насквозь его рассмотрел. Не стал и дальше терять времени на споры, схватил его за руку и направил в сторону от болота. Придётся искать другой источник воды. Этот испарился или отравлен.
Саске, каким бы недосягаемым ни старался выглядеть, последовал голосу разума. Неджи не оборачивался, не запоминал дороги. Болото они всегда найдут, да и чувство ориентации не подводит. Без него жить вообще невозможно в мире, регулярно зарастающем растениями-одногодками. Они не выбирают, где давать всходы, они не подчиняются системе, они не арендуют землю, чтобы точно на этом же месте через несколько месяцев проросли именно их семена.
Чуть погодя Саске дёрнул руку на себя. Неджи машинально чуть не укрепил хватку, вспомнил, с кем он. Он не дал спутнику отстать, не дал убежать вперёд, просто следовал его чутью. И направление избрал совершенно другое, ещё не обследованное. Не вариант – возвращаться к предыдущему источнику воды: слишком далеко, да и день напрасно потерянным станет. Тем не менее, чем дальше, тем внимательнее Неджи присматривался к Саске. Держался молодцом, нос не вешал, не разговаривал… Может быть, это и есть их главная ошибка, поддерживающая отчуждение. Нельзя так. Если идти вместе, то необходимо хотя бы общий язык найти, а Саске нового партнёра ни во что не ставил. Неджи не воспринимал его всерьёз, как защитника, всё Наруто ждал.
- Далеко, - едва слышно произнёс он наконец.
- Что? – не расслышал Саске.
- Нельзя двигаться, - уже для него пояснил Неджи. – Солнце скоро сядет, тогда и поищем.
Если Саске в состоянии будет. Одно дело – горло смягчить настойками, совершенно другое – вывести из крови токсины. Их сейчас чуть ли не каждый мог обуздать – время такое. От отравлений умирали, если оно сразу смертельное, или если вовремя не успеть. Сейчас как раз второй вариант. Нельзя позволять Саске героически двигаться вперёд через зелёную пустыню, где в тени едва ли меньше градусов, чем на открытом месте. На открытом хоть постепенно набирающиеся тучи прикроют, а растения сами будто синтезировали воздух и выделяли тепло.
- Если устал, не вали на жару, - посоветовал Саске прохладно. От одной его интонации можно замёрзнуть.
- Не я устал.
- Я, по-твоему? – Саске резко развернулся на месте, всей мимикой показывая, что он тут ни при чём.
- Щёлочью кто отравился? Я, что ли? – несговорчивость спутника начинала раздражать. Наруто не возражал. Он просто принимался ворчать, но слушал и помогал Неджи стремлением содействовать, таким грубовато-свойским.
- Отравился, - усмехнулся Саске. – Если бы отравился, мы бы не говорили уже.
- А для тебя отравление – только ничком лежать? Давай я буду о тебе заботиться, пока твоего брата поблизости нет.
- О себе я сам могу…
Неджи прервал спор. Рубанул с плеча. Подошёл вплотную и дёрнул Саске за лёгкую кофточку спереди. Тот чуть носом не ткнулся в лицо спутника, не ожидал наступления. И сопротивляться не сразу начал. А как сообразил, размахнулся и сжатым кулаком Неджи в челюсть заехал. Один раз. Так, что партнёр отступил, но руки не разжал, увлёк Саске за собой. Саске беспомощно руками взмахнул, всё ещё крепко стиснутыми в кулаки.
- Один остаться хочешь? – совсем тихо, почти неслышно спросил Неджи, не надеясь на ответ. Ждал только враждебности. И вспоминал Наруто. Он бы никогда не напал первым, особенно на друга. У Саске хорошее оправдание: Неджи ему не друг. И судя по всему, друзьями им не стать. Если так будет продолжаться. Если Неджи, обычно сдержанный и терпеливый, не найдёт подхода к спутнику. Если перестанет постоянно сравнивать нового партнёра с Наруто.
Саске один не хотел. Он был достаточно разумным, чтобы понять отчаянное положение одиночки. Особенно защитника, привыкшего полагаться на других.
- Ударь меня – и мы квиты, - сделал первый шаг навстречу он.
- Я же сказал, что мы их найдём, - с упрёком, почти крича в голос от чувства потери, приступил к обработке Неджи. Сейчас важнее подавить Саске в разговоре. Если отвоевать себе лидерство, потом будет легче им обоим.
- Я не раз повторил, что не брошу Наруто, - подчеркнул он. – Если ты не хочешь мне верить, плевать. Но ради брата попытайся подстроиться под ситуацию. Не жди, что она сама начнёт вращаться вокруг тебя.
Саске сбился с дыхания. Никогда не бил партнёра. Возможно, он был груб с Итачи, неосторожен в соединении, невнимателен к его желаниям, но то, что сотворил сейчас, заставило и его задуматься. Выяснение отношений кулаками – это первая ступень разрыва. Саске не намеревался порывать с Итачи. Наверно, он всю жизнь собирался рядышком быть.
- Давай ты сядешь и позволишь мне сделать свою работу, - своевременная мягкая нотка Неджи.
- Извини. На стрессе я, - Саске не двинулся с места.
- Ещё и избалованный. Итачи слишком тебя любит, - Неджи скинул рюкзак на землю, выбил облачко пыли. Он помедлил перед выбором препаратов: думал, что лучше использовать. Если Саске просто надышался, можно отвар сделать. Это в крайнем случае инъекция или капельница. Он оглянулся по сторонам: для капельницы нет условий. Можно попробовать совсем вечером, когда стемнеет. Он снова посмотрел на Саске, всё так же угрюмо стоящего напротив и ожидающего приговора. Терпел. Даже не из-за того, что грубости очередной опасался, а из-за обстоятельств. Пожалуй, Неджи найдёт к нему подход, опираясь на рассудительность. Наруто, в отличие от Саске, зачастую опирался на эмоции, и всё равно редко промахивался. Он чуял то, что Саске действительно понимал.
Неджи сделал выбор: стандартное средство от слабых щелочных отравлений и отвар для смягчения горла. Или лучше выбрать мазь…
- Пока я делаю отвар, постарайся не раскашляться, - Неджи избрал тактику покровителя, вынудил Саске сесть, вооружил руку тампоном, чтобы хоть сверху слизистую смазать. Неприятная процедура, а Саске стойко держался. Только глаза чуть закатил и сильнее пальцы сжал. Неджи пришлось бы повоевать с Наруто, окажись он на месте Саске. Интересно, позволил бы он Итачи влезть к себе в рот, водить тампоном по горлу, борясь с ответной реакцией организма.
- Теперь сглотни несколько раз, - Неджи закончил с первым шагом, опустил руку с тампоном вниз. На мягком нетканом материале красовались грязно-бурые следы с оттенком красного. Следы тянулись к пальцам, доходили до верхнего сустава, но Неджи не смущали чужие выделения. Он давно отказался от брезгливости. Он вынужден был привыкать, потому что не жил в роскошном замке и не командовал другими. Они с Наруто сами стирали, сами убирали, сами прочищали канализацию, если начинало тянуть из труб. Подземное жилье проветрить трудно, приходилось не мешкать.
Саске сглотнул, сделал большую паузу. Неджи наблюдал за каждым его движением, вытирая влажной тряпицей руки, гадал, удержит или нет. Бывало, и Наруто блевал, особенно поначалу. Первый раз вообще успокоиться не мог. Потом живот болел и слюна изо рта шла.
Блестящее мелькнуло в краешке губы Саске, но он живо стёр, не желал показывать свои непривлекательные стороны.
- Если не можешь терпеть – не терпи, - посоветовал Неджи и отвернулся, чтобы ему легче стало. Снова взялся за рюкзак, готовил ингредиенты для отвара. Необходимо снизить концентрацию яда. Конечно, Саске не умрёт, но риск стоило довести до минимума. Саске сглотнул два раза подряд. Чересчур громко – знакомый признак. Неджи даже головы не поднял.
- Гадость, - прокомментировал Саске с мукой в голосе. – Ну и методы у тебя, Хьюга.
- Какие есть, - пожал в ответ плечами.
Так учили люди, с которыми он жил до землетрясения. Возможно, родись он в другом месте, тоже воротил бы нос и от одного вида блевал, как Саске сейчас от ощущения разливающегося масла по горлу.
- Совсем не брезгуешь? – Саске не унимался. – В чужих слюнях ковыряться.
- А ты брезгуешь? Твои же, - напомнил Неджи и обрисовал подробностями. – Кровь твоя заражённая. Если бы не стёр, так и отгнила бы. А ты бы проглотил.
- Я и так проглотил, дебил! – рявкнул раздосадованный Саске, которого, кажется, ещё больше замутило от разговоров.
- Да ну? – Неджи не позволял себе разозлиться. – Тогда что же перед тобой на земле-то лежит?
Саске подскочил буквально, в сторону шарахнулся. Неженка. Неджи усмехнулся про себя, виду не подал, как его забавляют его детские выходки. Явно жил в хорошем строении, не перебиваясь от случайных заработков. Не заботился о пополнении аптечки – самом необходимом с изобилием-то ядов вокруг.
- Больше не позволю пальцы мне в горло совать, - нашёл выход Саске.
- А я больше и не полезу.
Опасался, что воды не хватит. На отвар и попить хватило бы. Возможно, на целый день, но нельзя загадывать наперёд с пострадавшим товарищем за спиной. Пусть Саске и невыносимый тип, пусть несговорчивый и рисуется много, но он – защитник. В данный момент, защитник Неджи. И не отпускала больная мысль, что ему не вернут Наруто, если с Саске что-нибудь случится. Не должно случиться.
- Не должно, - повторил себе под нос Неджи и качнул головой.
- Чего ты там бормочешь? – присмиревший Саске. Настолько походил его тон на тон Наруто, что Неджи голову поднял.
- Ничего, - ответил он, - химию повторяю, чтоб тебя ещё больше не отравить.
- Твоё лечение у меня вот где сидит, - Саске полоснул себя пальцем по горлу, занял твёрдую позицию не брать ничего из рук нового партнёра.
- Свалишься – погибнем оба, - предупредил Неджи, приведя неоспоримый довод.
- Ты-то с какого?
- А я с тобой. За компанию.
Он выудил нужные препараты, приготовил тару для отвара и поднёс зажигалку к сухому топливу. Теперь придётся воздержаться от костров по ночам, запасы не бесконечные. На скудный заработок много не купишь, только то, без чего жить нельзя. Неджи мог бы преподавать, но тогда ему пришлось бы выйти в люди и вывести Наруто. Он не знал, как поступить, поэтому ждал год за годом. Итачи был прав, когда предположил, что Неджи продаёт запасы. Только не все, а часть из них, поэтому и работал, как проклятый. Наруто помогать брался, когда Неджи совсем зашивался. Говорил, что ненавидит копаться в листиках да корешках, а всё равно помогал. Особенно когда Неджи объявлял, что и без его помощи справится.


Неджи помнил день, когда они чуть не попались. Искали Наруто, он ещё совсем ребёнком был, а Неджи бы просто убили. Никому не нужны чужие проблемы, никому не нужны чужие дети, никто не станет проявлять сочувствие к незнакомым людям. Дети, оставшись одни, быстро взрослели или погибали. Неджи был уверен, что все, кого отвёл в другую колонию, помогали не покладая рук, иначе могли вызвать на себя недовольство. А недовольство – путь к обречённости. Выживали ли дети в одиночку, Неджи не знал и не интересовался. У него хватало времени только на удовлетворение собственных потребностей, пока не появился Наруто, и не пришлось выкраивать время и на него. Поначалу Наруто бездумно пользовался расположением товарища, вёл себя беззаботно, как в замке, когда находишься на хорошем счету. Но он быстро сообразил, кто и где он теперь, и просто втянулся. Неджи не просил помощи, он сам так решил. Поначалу помогал носить разные вещи и держать-подавать предметы, когда Неджи лазил на верхотуру для устранения мелких неурядиц на верхних полках и потолке. Потом они начали вместе наводить порядок и обходить лавки, где Неджи выбирал необходимые для выживания вещи и не жалел на них денег. Им не делали скидок из-за того, что они дети. На них не смотрели с улыбкой. Наверно, так было легче всем. И не было обмана. Не было надежды на поблажки из-за возраста и пелены перед глазами. Неджи уже тогда знал о жизни много. В основном почерпнул знания из книг и помощи взрослым, слушал их разговоры и никак не комментировал преувеличенно заботливую возню с детьми. Он знал, что время пройдёт – и он будет предоставлен сам себе.
В день, когда они чуть не попались ищейкам из замка, Неджи взял Наруто с собой в умирающий лес из плотно переплетённых кустарников и трав. Он до самого конца собирал провиант, а избыток продавал. И снова на него не смотрели как на ребёнка. Растительность к тому времени становилась грубой и почти не пригодной в пищу, но её можно использовать в другом качестве. Из волокон получались неплохие нити. Из них даже пряжу делали. Из некоторых видов семян, размолотых в порошки, готовили антисептики и анестетики, некоторые останавливали кровь. Некоторые адсорбировали яды местных насекомых. У природы появилось много новых функций, и всеми из них человечество пользовалось.
Они продирались сквозь заросли, усталые и сгибающиеся под весом мешков, ибо собирали неочищенный материал, предпочитали корпеть над ним дома. Тогда они едва не вылетели навстречу поисковой команде. Неджи первым выскочил в стремлении проложить путь для Наруто и врезался в одного из них. Он тут же обратно отскочил, словно отрикошетил, сразу понял, кто перед ним. Наслушался рассказов Наруто, да и по одежде видел. Простые люди не носят дорогущих шмоток. На их пальцах не блестят кольца, а на запястьях не крепятся всевозможные приборы, способные за несколько метров вычислить опасную зону. Замена защитникам за исключением прямой защиты. Причём, весьма посредственная замена.
Неджи ничего не сказал. Молча умолял Наруто прислушаться к предчувствию и продолжал смотреть на охотников. А они на него. Неджи изображал ребёнка, как если бы принадлежал их миру. Усердно таращил глазки и чуть рот не приоткрыл в мнимом удивлении, побоялся переиграть.
- Извините, - громко произнёс он. – Вы из замка?
Последняя фраза только для Наруто. Тогда именно он спас их обоих. Наруто не вышел. Он вообще не шевелился, словно исчез на месте. Охотники за сбежавшими людьми тоже долго изучали незнакомого мальчишку, к себе потянули, осмотрели со всех сторон, повертели, думая, как можно его использовать. Один даже раздеть попытался, но его осадили, обозвав всеми низкими словечками и высмеяв намерения трахать всё, что движется. Неджи не знал, как повёл бы себя в ином случае, не знал, возможно ли вообще спастись в такой ситуации, не знал, захотели бы они потом взять его с собой, чтобы дома продолжить до тех пор, пока Неджи бы не вырос или не надоел им. В свои годы он отлично ориентировался в жизни, но ещё не со всеми проблемами мог справиться. Наверно, тогда он сильно растерялся, думал о Наруто, буквально видел, как он, сжимая кулаки, прячется в кустах и смотрит на разыгравшееся представление. Он бы выметнулся из укрытия, если бы не дружелюбный хохот преследователей и не шутки. Неджи отпустили. Он ещё долго стоял на обочине, смотрел, как они уходят. А потом на землю опустился, осел, как оседает насыпь под напором ветров и дождей. Крепко ухватился за ветки и мелко дрожал, переживая последствия стычки. Тогда Наруто и вылетел на него, обнял и забормотал слова заверения, что он бы никогда не бросил его, дойди до крайности. Наруто с самого начала боролся с собой, чтобы не броситься спасать товарища. И хоть у них двоих мало опыта в сражениях – считай, никакого – он бы соединился и задал бы им трёпку. Даже не испугался бы раскрыться. Не побоялся бы и назад вернуться, если бы это спасло Неджи. Неджи цепко ухватился за его руки и не отпускал. Осознавал, как перепугался, о набитом мешке забыл. В тот день он боролся с желанием заплакать. Зареветь, как обычный обиженный ребёнок. Но у него больше не было детства. И когда Наруто тащил мешок в библиотеку, буквально отняв его, Неджи плёлся сзади и только тогда обронил скупое:
- Хорошо, что ты не вмешался. Мне ничего не угрожало. Правда.
Если бы Наруто вмешался, Неджи был бы обречён на смерть. И Наруто это отлично понимал, поэтому перешагнул через себя и остался в тени.
Саске не выказывал болезненных признаков, к вечеру не поднялся жар, не распухло горло. Только сглатывал то и дело, боролся со жжением в пищеводе. Да и дыхание доставляло ему неудобство, но с ним он ничего поделать не мог. Неджи рассчитывал сделать ингаляцию, когда они остановятся. Тем не менее, Саске защитил его самого от болотных испарений. Собой пожертвовал, как сделал бы профессиональный защитник. Неджи задавался вопросом: его ли это инициатива, или обучение Итачи сыграло свою роль. Наруто заверял, что у защитников инстинкт.
Они сидели в полной темноте в выемке из камней, только звёзды над головой мерцали, то исчезали, то снова появлялись, когда шевелились громадные листья, совершенно чёрные во тьме, потому невидимые. Саске стало легче после ингаляции. Неджи велел ему много пить. Благо, источник всё-таки нашли. Сам рядом держался, помогал незаметно, рассчитывая, что Саске его помощь спишет на собственные заслуги. Он не походил на Наруто, который стремился тем же вернуть. Наверно, его готовность сотрудничать и сблизила их.
- Саске, - наконец затронул Неджи волнующую тему, - Итачи когда-нибудь использовал другого защитника?
- За Наруто волнуешься? – тотчас же раскусил его собеседник. – Нет, он не испытывал других защитников, но своё дело точно знает. Положись на него, ты ведь просишь меня довериться Наруто.
- Вы с Итачи из обеспеченной семьи, - выдал догадку Неджи. Ни разу не спрашивал, просто знал откуда-то. Возможно, по манере поведения вычислил. – Как дошли до скитаний? Только не говори, что захотелось известности.
Если первопроходец пересечёт мёртвые земли, его однозначно внесут в анналы истории и тут же последуют по его стопам. Тогда необитаемые территории перестанут внушать угрозу. Их покорят и заселят, поделят между собой важные люди и начнут сдавать в аренду за бешеные деньги, а то, что похуже, оставят малообеспеченным. Некоторые даже вблизи болот бы поселились и приспособились. Но уже не на веку Неджи. Он сам не знал, понравились бы ему перемены или нет.
- А ты как? – вопросом на вопрос уклонился Саске.
- Нам с Наруто идти особо некуда. Да и дом разваливается.
- Присоединились бы к колонии.
- Нельзя, - Неджи покачал головой.
- Из-за него, да?
Саске всё понимал. Неджи думал, у кого из них больше шансов выжить в одиночку: у Наруто или у Саске.
- Я мог бы попросить его уйти или сам бы ушёл и присоединился к успешной колонии, работу бы хорошую нашёл…
Но Неджи не уйдёт. Наруто стал неотъемлемой частичкой его скромной жизни. Наруто никогда не притеснял Неджи, не выглядел лишним, не действовал на нервы. От него не болела голова и не охватывала усталость, как жаловались некоторые женщины с оравой ребятишек. Воспитывали и своих, и чужих, если для взаимной выгоды. У Неджи был всего один ребёнок на руках, тем более, сверстник. У них оказалось много общих интересов.
- И мы с Итачи так же, - Саске сидел, откинувшись на остывший камень, испытывал эйфорию из-за ингаляции. Неджи специально добавил расслабляющий элемент. – Нельзя нам в большие люди.
- Ты хороший защитник, - согласился Неджи, - но неужели те, из замков, всё ещё гоняются за повзрослевшими? У них же характер уже сформированный, мнение… что ещё…
- Когда гонялись, мы тоже скрывались. Всю мою семью из-за меня убили. Они. И не искали толком. А я с братом остался, - Саске натолкнулся на молчание и закончил. – Если им так нужны защитники с хвостатой линией, то и тебя убьют, если вычислят.
- Да, - подтвердил Неджи. – Нам повезло очень. Да и Наруто рано тренироваться в защите начал. Выхода не было.
- Я понять не могу. Если он обеспечен был всем. Если жил припеваючи, чего не сиделось-то на тёплом месте?
- Это принцип, - пояснил Неджи. – Они всю его семью расформировали, никого не спрашивая. Торговали людьми и наживались. Там и сейчас где-то его братья, сёстры да тётки живут. Столько поколений кровь разбавляют, а ген защитника всё равно доминирует.
- Омерзительно, - фыркнул Саске. Непонятно, с иронией или нет. Хотя вряд ли. Не станет он смеяться над этим. – Используют мужчин как производителей, а женщин насилуют и следят, чтобы с собой ничего не сделали и с ребёнком будущим.
Чудовищное предположение. Неджи остановил все движения, всмотрелся в скрытое в тени лицо собеседника.
- Ты уверен?
- Я-то? Уверен. А вот факт не подтверждён. Мы когда с Итачи останавливались с ночёвкой, мне постоянно пытались девок в постель подсовывать. Не Итачи, хотя он, вон, больше на человека похож, и умнее…
Опустил «умнее меня». И скучал так же сильно, как Неджи скучал по Наруто. Саске озлобился, поэтому наплевал на нормативы, неизвестно кем и когда установленные. А ведь только благодаря тем нормативам люди не воюют за последний кусок еды да не режут друг друга в тёмных закоулках только ради того, чтобы карманы выпотрошить, есть там что или дыры сквозные.
- Саске, пока наших партнёров нет, давай попытаемся…
Не договорил. Саске и так понял, что он сказать хотел. Они оба пытались, пока только не слишком успешно. Незнакомы совсем, не знают нюансов и пристрастий друг друга.
- Мы с Итачи без правил сражались, - сознался Саске и тотчас же исправился, - то есть, не как маньяки какие, а у нас с ним было без правил. Я не утруждался обдумыванием его настроений, а он меня, наверно, по привычке с собой тащил до сих пор.
Отсюда грубость Саске. Разочаровался совсем в жизни и отыгрывался на единственном близком человеке, который его простит за всё на свете, а в нужный момент поддержит.
- Я без него… - Саске снова запнулся. Тяжело говорить о своих слабостях. Наверно, настроение под стать да ингредиент расслабляющий. Неджи иногда и сам испытывал действие смеси. Эйфория. Почти такая же, как вместе с Наруто.
- Я без него вообще никак, - закончил Саске и сразу же выдал весомое оправдание. – Как Наруто. Один он ничего не может. Только попасть в сомнительную компанию.
- Наверное, нам легче, - Неджи тут же расшифровал. – Нам, обычным людям безо всяких способностей.
- Я посплю, - сообщил Саске.
- Отдыхай, - поддержал Неджи. – Сон тебе необходим.
Потом проснётся в ужасном настроении из-за головной боли и мути. Надо бы насобирать кореньев: в них сахара меньше, не так противно есть, когда кусок в горло не лезет. Безвкусные, пустые. Они только пищевой ценностью славятся, поэтому вошли в широкий обиход.
Саске улёгся на лежанку из листьев, ноги подтянул к груди. Ждал, что брат снова обнимет, а Итачи не было. Неджи некоторое время наблюдал за ним, дождался, пока Саске не начнёт дышать ровнее, не заботиться о сопении. Потом Неджи словно Наруто в нём увидел, лёг рядышком и обнял одной рукой. Саске сразу расслабился. Чувствовал. Даже во сне защитники чувствуют, с кем можно расслабиться.
А кореньев Неджи с утра накопает, пока Саске спать будет. Успеет не только завтрак на скорую руку сварганить, но и запаковать поклажу, с которой возиться на ночь глядя не хотелось.
Он не заметил, как сам провалился в другое измерение, где мог расслабиться. Без Наруто.


Неджи всю жизнь о ком-то заботился. Сначала о детях из колонии, сколько себя помнил, потом о Наруто. С Наруто получилось само собой. Он не требовал к себе особого отношения, хотя являлся защитником и обитателем замка. Такие люди ценились в кругах, образа жизни и мышления которых Неджи не представлял. Наруто сразу стал своим, потому что вёл себя по-свойски. Он не брался переделывать порядки под свои утончённые нужды. Он не требовал привилегий или вкусного жаркого на завтрак. Синтезированные животные белки стоили дорого, потому как исходного материала дефицит. Тем не менее, Неджи порой раскошеливался. Задумывался, стал бы он беспокоиться о комплексном питании, если бы отвечал только за себя. Наруто не критиковал скромные комнатки, не упоминал о давно прогнивших трубах, постоянной грязи в отдельных частях подземного обиталища. От времени сыпались стены, крошка мокла и гнила на глазах. Уборка и так занимала громадную часть времени Неджи. С Наруто он уделял ей особое внимание, опасался всё-таки услышать критику. Это бы означало, что он напрасно старается. Порой хотелось опустить руки и медленно погружаться в помойную яму.
Неджи застал Наруто, когда он сам пытался собрать гнилые опилки от перекрытий. Руки поранил, испачкался с ног до головы, одежду изгваздал, лицо расчеркал коричневыми полосами. Неджи поймал его на месте преступления и потащил в душ. Там раздел догола, швырнул шмотки на пол и вместе с ним зашёл под струи воды в полном облачении, натирал мылом, будто всю кожу снять хотел. Его не трогала ругань Наруто. Он не встретил достойного сопротивления, а потом у них состоялся первый серьёзный разговор по поводу разделения обязанностей. Неджи сидел на лавке, промокший насквозь и начинающий подрагивать от охватившего озноба. Высказал всё, что о Наруто думает. А думал он много и частично ошибочно. Полагал, что людям привилегированным, вроде него, не следует указывать их место. Неджи никому не указывал и прежде, научился везде успевать сам. Наруто тогда высказал всё, что думает, не скупясь на обвинения. Объявил, что умеет не только книжки подавать и держать лампочки, но и грязная работа ему по плечу. Высказал догадку, будто Неджи специально его за домашнего питомца держит и при удобном случае сдаст прежним его владельцам. Так и сказал – владельцам. Тогда Неджи увидел, насколько сильно Наруто их ненавидит. Не на словах, которым можно придать любую форму и через минуту поменять, а настоящим чувствам.
Потом они с Наруто вместе занимались уборкой. Неджи, зная об энергичности товарища в любом деле, держал при себе перевязочные материалы с антисептиками и на месте обрабатывал царапины. Наруто вертелся и стремился продолжать, объясняя тем, что чем скорее закончат, тем скорее Неджи почитает что-нибудь про мир, похожий на сказочный. И Неджи пришла идея всё-таки обучить нового друга грамоте. Теперь он был его компанией. Он не ушёл бы, если бы даже там, в замке, пообещали гору ценностей. Наруто намеревался с самого начала остаться в низу мира, наплевав на все привилегии.
Вопреки расчётам, Неджи проснулся от прикосновения. Саске теребил его совсем как Наруто, деликатно, будто совершает преступление внеплановым беспокойством товарища. Неджи пробудился мгновенно, глаза широко открыл, на Наруто и подумал. Но заговорил Саске, приглушённо и тревожно:
- Итачи, стихия не стабильна. Итачи, ты слышишь?
- Слышу, - озадаченный Неджи шевельнулся сел рядом.
Саске обернулся и, казалось, только сейчас вспомнил, что происходит.
- Неджи, - мгновенно исправился он.
- Тебе лучше? – игнорируя заявление спутника, поинтересовался названный.
- Я говорю…
- Я слышал: стихия нестабильна. Мы ничего не сможем с этим поделать. А ты вот тут, прямо передо мной. И ты должен сохранять форму, чтобы выжить.
- Чтобы соединиться с тобой? – Саске не иронизировал. Мог бы добавить издевательскую нотку в намёке на корысть партнёра, но он уже уяснил, что Неджи от него не надо ничего, кроме помощи в возвращении Наруто.
- Если тебе трудно, я постараюсь не делать этого.
Без крайней необходимости.
- Нет, не трудно, - мгновенно развеял опасения на несговорчивость Саске. – Просто ты так… ты совсем как Итачи думаешь. Вы бы сдружились.
- И ты принял меня за брата поэтому?
- Он так же обнимал меня.
Неджи не стал комментировать. Не хотел обнимать, но почуял, что Саске это необходимо. Всё делал ради других. Особенно после откровений перед сном. Нелёгкая у Саске выдалась жизнь, не надо ещё больше осложнять её. И себе не надо. Неджи никому не желал сложностей. Они и без этого сыпались со всех сторон в изобилии.
- Как горло? – повторил Неджи вопрос о самочувствии.
- Хорошо. Глотать неудобно, в остальном нормально, - подумал, натолкнулся на молчаливое ожидание собеседника и выложил до конца. – Голова слегка затуманена, но соображаю хорошо. Я смогу соединиться. Ты не думай, что я слабости испугаюсь.
- Тогда тебе поесть надо, - проверочный шаг.
Саске швырнул взгляд на сложенные очищенные стебли на расстеленной тряпице и не удержался от позыва к рвоте, рот зажал и мгновенно отвернулся.
- Как я и думал, - удовлетворился Неджи, собрался выполнить запланированное, по ходу поясняя. – Это со всеми бывает. Если есть реакция, значит организм очищается. Помутит ещё денёк, дальше полегчает.
- Мне бы сейчас полегчало, - произнёс Саске буднично то, что просто обязано прозвучать мечтательно или хотя бы с надеждой.
- Я принесу кореньев, - проигнорировал его жалобу Неджи. – Закроешь глаза и будешь есть. Ты ничего не почувствуешь, – попытался встать.
- Подожди, - Саске схватил его за рукав, запоздало пожалел о поспешном действии, но не отпустил. - Подожди ты с болячками. Я чувствую, как внизу…
Внизу – это литосферная плита. Как только их ни называли. Неджи предпочитал поэтичный оборот вроде «мощь земли пробудилась».
- Ещё землетрясение не успокоилось, я знаю, - подхватил Неджи.
- Откуда? Ты ведь не чувствуешь.
- Глупо было бы рассчитывать, что оно остановится после единственного толчка. Это давление, с которым недра не могут справиться просто так.
И подумал, что стало с библиотекой. Подумал, куда они будут возвращаться, что увидят. Если запоздать хоть на неделю, кислотные дожди убьют их раньше, чем они успеют подумать о новом жилище или хотя бы о присоединении к колонии. Неджи ужасал такой поворот. Не всякий пустит незнакомца к себе домой. А двух – и подавно. Если будет необходимо, Неджи протолкнёт Наруто обратно в замок. Его примут. Они его всегда вернуть хотели, и сейчас хотят. Только возможности не было. Да и времени прошло сколько: наверно, подумали, что нет больше в живых Узумаки Наруто, так опрометчиво сбежавшего из-под надёжной крыши.
Неджи собирался поговорить с Наруто об этом. Год за годом он замечал, как прогибаются балки библиотеки, старался закопать самые ценные книги поглубже, в металлические сундуки запаять. Знал, что напрасно. Если даже получится, всё равно за ними никто не вернётся. Если Неджи выживет, найдёт ли он время и средства для раскопок многоуровневых завалов?
- Что делать дальше? – Саске больше не пытался выглядеть неприступным. За сутки они пережили несколько лет.
- Почему ты так нетерпелив к брату? – спросил Неджи, намекая на периодическую отчуждённость Саске по отношению к Итачи.
- Мы с детства так.
- Можно было что-то поменять, - мягкий упрек.
Неджи ждал возражений, а Саске промолчал. Когда заговорил, то на другую тему, волнующую его явно стократ больше:
- Я оправился, Хьюга. Я здоров и уж точно теперь не умру. Да и без твоей заботы не умер бы. И ты это прекрасно знаешь. У нас сейчас другая цель.
Разжал руку. Неджи посмотрел на неё будто с сожалением. Пока они сидели сцепившись, невольно ощущалось спокойствие. Даже так, не с Наруто, лишь бы не один.
- Не будем подходить к болоту, - распорядился Неджи, встал. – Завтра ещё будут сильные испарения. Мы оставим знак на безопасном расстоянии, укажем, в какую сторону пойдём вокруг. Если они вернутся раньше нас, двинутся навстречу. Ничего сложного.
- Для тебя вообще никогда ничего сложного, - буркнул Саске и утратил близкое доверие, стал походить на себя самого.
- Ладно, что ты можешь сказать про стихию? – пошёл навстречу Неджи. – Что нового?
- Ничего.
- Саске, я не хочу тыкать в очевидное, просто привык не терять времени на повторение пройденного.
Саске отвернулся.
- Не вздумай обижаться, слышишь? – Неджи потеребил его за плечо. – Я и с Наруто так. Он просто сжился с моими привычками.
- Мог бы притвориться, что тебе интересно.
- И делать из тебя дурака, распинающегося впустую, - указал на основное Неджи.
Сошлись на этом. Неджи вернулся с клубнем, ловко почистил его, шкурки отбросил в сторону, к огню даже близко не подносил. Хватит с них обоих токсинов. Особенно с Саске. Наблюдая, как сосредоточенно Саске закрывает глаза во время еды, Неджи его даже пожалел. С собой боролся, а следовал указаниям партнёра. Молча себя пересиливал, лишь бы поскорее отправиться на поиски. Безопасную дистанцию они вычислят. Будут держаться болота и не пропустят его конца. Но, судя по всему, топать придётся долго.


Наруто впервые почувствовал, как «ворочаются подземные демоны», на второй год совместного проживания. Они с Неджи удалились от библиотеки – и тряхнуло. Только раз и не сильно. Неджи за столб, изъеденный кислотой, схватился, а Наруто руками замахал и принялся оглядываться по сторонам, пока не поймал взглядом Неджи и не спросил:
- Что это?
А глаза огромные-огромные были, озадаченные, удивлённые. Если бы Неджи не знал его, списал бы на страх. Но Наруто не боялся, он просто никогда не переживал ничего подобного. Наверно, у них в замках системы амортизации работали. Или просто не докатилось. Неджи объяснил, как понимал это сам, а по возвращении домой и после выполнения ряда мелких обязанностей Наруто попросил Неджи найти книгу с подробным описанием. Хмурился, не мог понять, как земля шевелится. Зачем она это делает. Что это вообще означает.
Неджи боялся землетрясений. Сам от себя глубоко запрятал инстинктивный страх. Не мог по-другому, ибо из-за него погибла вся его семья, друзья и знакомые. Тогда и сверстники Неджи умирать начали. Если бы он их наверх не вывел и не обработал бы вручную каждый уровень библиотеки, они бы все умерли. Когда Неджи совсем один остался, закопался в научной литературе в поисках всевозможных средств, у людей в лавках будто невзначай интересовался, что за болезнь может распространиться в период до года. Это не было вирусной инфекцией – тогда все слегли бы в краткий срок. Неджи нашёл средство. Вычитал в книгах и долго изучал состав, потом искал препараты, собирал провиант и продавал. На полученные деньги купил всё необходимое. Тогда он на улице жил, как обречённый, боялся внутрь спуститься. Думал, что никогда больше не спустится в недра жилища, унёсшего столько жизней.
А через два месяца появился Наруто.
Неджи не признался Саске, как скверно себя почувствовал при первом толчке. Он словно опору под ногами утратил. Хотел упасть и прижаться к земле щекой, чтобы ощущать её движение и продолжать бояться. Он этого не сделал. Наверно, миг растерянности заставил Саске самому действовать, призывая Неджи к порядку.
Едва они покинули место стоянки, предварительно затушив костёр, снова тряхнуло. Неджи встал как вкопанный. Хвататься не за что. Поблизости ни одного надёжного кустика, ни одной каменной глыбы. Неджи хотел присесть, сделать вид будто поранился. Саске его опередил, рядом очутился и выветрил трусливые мыслишки из головы.
- Мы слишком далеко от обитаемых земель, - вырвалось у Неджи.
Некуда бежать, негде спрятаться, не у кого найти поддержку.
- Ты что, землетрясений боишься? – мгновенно раскусил Саске.
- Из-за землетрясения рухнули верхние своды нашего укрытия в сезон дождей, - лавировать бесполезно, Неджи сразу правдой рубанул. Пускай Саске услышит. Может быть, ему полегчает. Он ведь тоже пережил трагедию. Вместе переживать беды легче.
Саске проникся. Долго молчал, стоял, казалось, возвышаясь над спутником. Неджи не поднимал на него взгляда, рассматривал бегущих толпой многоножек, одну из них мыском ботинка тронул, а она ускорилась.
- Как? – Саске сбавил тон.
Представил, как это было, и ужаснулся. Неджи вздохнул свободнее.
- Наруто тогда ещё не было со мной. Мои родные тоже погибли. Остались двоюродные сёстры, но я не знаю, где они сейчас.
Саске взял на себя роль Неджи, тронул его за руку выше локтя. Одной рукой, нерешительно, ибо не привык оказывать моральную поддержку. За него это всегда делал старший брат.
- Выходит, мы в одинаковом положении.
- Только поверил в это? – Неджи взял себя в руки, усмехнулся. Обидного в его усмешке ничего не осталось – только грустное. Невозможно с улыбкой вспоминать умирающих товарищей. Неджи видел их всех, ухаживать пытался, воду носил, а они всё равно умирали, отравленные трупной заразой. Оставшиеся взрослые детей силком отгоняли. Благодарили и всё равно уводили прочь. Неджи не знал, почему они не сделали того, что сделал он сам. Или помогли не химические препараты, убивающие всякую дрянь, а время. Он долго на улице торчал. Только мысли о дождях заставили его вернуться под крышу. Жильё предстояло готовить загодя, чтобы опять перекрытия не подвели. Он гадал, достаточен ли срок в месяц для гибели вредоносных бактерий.
- Ещё не всё, - Саске покачал головой. – Землетрясение не закончилось. Будет ещё.
- Сколько? – глупый вопрос. Никто не мог предугадать количество толчков. – Ты можешь это почувствовать?
- Нет. Но я узнаю, когда произойдёт последний удар.
В подтверждение тут же тряхнуло снова, сильнее. Неджи покачнулся, взмахнул руками и молниеносно откатился от края трещины, из которой провалил сизый пар с красным оттенком. Ещё до того, как встал, принялся гадать, какое вещество выделяет красный цвет. Не кислота и не щёлочь. Что-то термическое.
- Что ты делаешь! – кричал Саске, пока Неджи размышлял. Ему не было страшно в этот момент. Разыгралось любопытство. Именно это чувство описывалось в приключенческих книгах, когда герои шли навстречу опасности, лишь бы исследовать саму её сущность. Гибли, на их место вставали другие, и всё равно шли. Зато те, кто выживал, становились живыми легендами.
Неджи сообразил, в каком положении оказался, когда трещина пошла ответвлениями. Он оказался между двумя самыми крупными. Земля успокоилась. Но надолго ли? Всего один толчок мог расширить проёмы или вообще обрушить под землю грунт вместе с маленьким человеком, таким незначительным в этом жестоком мире.
- Саске… - выдохнул Неджи.
Он не должен падать духом или увлекаться исследованиями. От него зависела ещё одна жизнь. Он спешно поднялся, боясь ощутить ещё один удар. Как предчувствовал. Хотел верить, что заразился чутьём от защитника, но это снова был расчёт. Рецидив неизбежен, особенно в момент, когда необходимо затишье. Он нашёл в себе сил прочувствовать иронию.
Земля качнулась. Из щели повалил едкий дымок. Не горячий, совершенно не ощутимый для прикосновения, зато лёгкие жгло нещадно. Неджи согнулся пополам и не сразу сообразил, что лежит на боку. Всё ещё трясло, а он не мог пошевелиться, согнулся в три погибели от спазма, перекрывающего дыхание. Сквозь разбрёдшиеся мысли и удушье промелькнуло предположение о цианиде, но он отмёл версию, ибо цианид не имел цвета. И снова осёк себя: находится в смертельной опасности, а думает над загадками природы.
Саске сам пришёл к нему на помощь.
- Не дыши, - предупредил Неджи, когда разглядел его сквозь брызнувшие слёзы, оросившие всё лицо. Они словно во всех направлениях текли. Глаза переставали видеть.
Саске не ответил, берёг дыхание. Ему хватило щёлочи. Саске нагнулся над Неджи и поднял его уже партнёром-бойцом. Сам двинулся прочь из адского пекла. Холодный ад, не сжигающий, но отравляющий. Саске не дышал, даже когда они удалились на значительное расстояние.
- Хватит, - прохрипел Неджи и не преставал кашлять. Горло распухло и по ощущениям готово было взорваться изнутри. Внутри жгло и покалывало.
Саске не послушался, продолжал удаляться, почти тащить партнёра. Он тоже задыхался, но не от газов, а от нехватки воздуха. Неджи буквально чувствовал, как склеиваются его лёгкие.
- Остановись, - Неджи заставил себя схватиться за защитника, уцепился за его чувства и вдохнул полной грудью.
- Всё. Уже всё, - заверял он бесконечное количество раз, пока Саске не надышался вдоволь. Остановился, согнулся пополам, в землю смотрел и мелко подрагивал.
- Живой? – спросил он, всё ещё не покидая тела партнёра.
- Покажи мне, Саске, как ты исцеляешь, - попросил Неджи. Прежде всего, в перспективе думал. Если Итачи не научит Наруто исцелять, то Неджи сделает это сам.
- У тебя совсем чувства самосохранения нет?! – рявкнул опомнившийся Саске. Они вместе рухнули на колени поодаль от разверстой пропасти. – Знаешь, почему эти земли мёртвыми называют? Нет? Так я скажу тебе! Потому что на них всё гибнет! Постоянно! Никто не выживает, ясно тебе?! – Саске кричал. Хотел доказать свою правоту во что бы то ни стало.
- Саске, успокойся! – повысил голос и Неджи. – Я знаю. Я просто потерялся там…
- Потерялся? Это ты «потерялся» называешь? Ты чуть добровольно туда не прыгнул. Не провалился бы, а сдох за милую душу. И из-за тебя я…
Заткнулся, тяжело дыша. Медленно забирал боль Неджи. Горло прочистилось. Облегчение сразу после ада напоминало Неджи те фантастические истории о существах с быстрой регенерацией или о волшебных медицинских отсеках космических кораблей, способных прыгать через гиперпространство. Неджи не выдержал, свалился на бок. Саске не мешал ему. Он просто злился и продолжал устранять разрушения, нанесённые газами. Отрава – вот что это было. Весь этот мир – отрава. Растения – отрава, которую люди приспособились использовать даже в пищу, если знать, как приготовить. Животные – отрава. От животных только насекомых и осталось в достаточном количестве. Были люди, которые заверяли, будто бы видели живое млекопитающее или птицу в небе. Неджи не ставил под сомнение их заявления. Всё могло быть.
Сама жизнь – отрава. И уже не верилось в учебники истории и рассказы писателей прошлого. Знаменитые умы человечества не могли врать в один голос, а Неджи им не верил. Только сейчас, в данную секунду. Знал, что поверит снова, когда станет легче.
Он не думал о реакциях организма, просто в один момент понял, что безудержно рыдает, не в силах остановить этот поток. Не хотел, но получалось само.
- Потерпи, - Саске уже не орал, стал нежнее. – Разъело слёзные канальца. Ты ещё поплачешь какое-то время.
Неджи не отвечал, продолжал вытирать заливающиеся за шиворот слёзы.


Наруто долго не мог смириться с существованием обречённых. Он не понимал, что дли них так лучше. Они устали от постоянной борьбы, потеряли надежду и силы, существовали, ожидая кислотных дождей. Настоящие обречённые встречали их лицом к лицу. Тот, кто вспоминал, что он личность, успевал спрятаться перед самыми дождями и получал второй шанс. Если кислоты не доставали до них, то они ждали следующего сезона и больше не прятались. Никто не знал, почему они это делают. Возможно, болезнь поражала нервный центр, возможно, развивалось необратимое психическое расстройство. Всех их отличало одно – полная апатия, словно они и чувства все утратили. Возможно, надо было самому стать обречённым, чтобы понять.
Наруто не понимал. Он решительно боролся с положением дел. Маленький мальчик, только-только вылезший из шёлковых одеял. Он подходил к ним, пытался теребить, разговаривал, иногда получал ответы, которые его шокировали. Обречённые ничего не хотели. Они принимали еду, если кто-то их жалел, они не добывали её сами. Некоторые из них от истощения погибали раньше сезона дождей, и тогда трупы отволакивали на открытое кладбище, где не ставили памятников, куда не возвращались, дабы почтить память почившего. От их тел не оставалось и следа. Кислоты исправно делали своё дело, растворяя самые твёрдые части тел.
Неджи помнил смрад с кладбища, помнил ужасные картины полуразложившихся людей, порой сваленных в кучу. Это было за три месяца до дождей. Он больше не ходил туда, пока были живы взрослые, не просился с ними, вообще предпочитал прятаться, когда они уносили умершего товарища. Неджи придерживался взглядов писателей, считающих, что тело – пустая оболочка. Если человек бросил её за ненадобностью, зачем заботиться о бесполезной вещи. Судя по тем же книгам, раньше люди оплакивали тела, выполняли ряд сложных ритуалов и год за годом ходили на поросшие травой могилы. Неджи это ужасало, стоило вспомнить увиденное в тот день.
Наруто любил всех. Даже когда рассказывал о прежнем своём окружении, которое искренне ненавидел, он не говорил, что хочет увидеть их мёртвыми. Он отвергал такое естественное желание человека посмотреть в глаза поверженному врагу. Наруто считал, что каждый имел право на жизнь. Он отзывался на оклики незнакомцев на улице, пытался помочь им и просил Неджи. Неджи иногда помогал, иногда нет. И они не возвращались к вопросу, почему он этого не сделал. Неджи заразился распространившимся на все касты равнодушием. Только однажды Наруто спросил его почему. Ночью, когда вертелся и не мог заснуть. После того, как увидел покрытого химическими язвами обречённого с трясущейся вытянутой поперёк тропинки рукой. Он умирал уже сейчас, не дождавшись дождей четыре месяца. Его тело отволокли бы на кладбище и бросили в общую кучу. Он при жизни уже стал ненужным хламом.
Неджи показал Наруто глубину апатии, показал кладбище и рассказал, как ему самому пришлось организовывать рейды, чтобы унести трупы. Ему пришлось руководить остальными детьми. Он не хотел забивать их головы страшными картинами, но поступить иначе не мог. Тогда бы трупами заполнялись улицы.
Наруто притих. Поначалу он отворачивался от обречённых. Так было легче – Неджи знал по себе. Но Наруто не смирился, он сжимал кулаки каждый раз и говорил, что однажды это изменится, и тогда все получат равное право на жизнь. И снова помогал, если чувствовал в обречённом хоть толику надежды. Но он уже верил, что они действительно обречённые.
Саске просидел с Неджи несколько часов. То и дело дёргался и порывался сам пойти на поиски, но оставался рядом. Неджи просто встал на ноги, борясь со всеми последствиями внутреннего химического ожога.
- Ты куда направился? – Саске мгновенно подскочил.
- Спасибо, - Неджи взял его руку, как брал руку Наруто, сжал в своей, наделяя особой формой доверия, и произнёс. – Дальше я сам смогу.
- Больной?
- Я не болен, Саске, - возразил Неджи. – Это слабость. Она всегда бывает, - а по щекам катились слёзы, - и ни один защитник не в силах устранить токсины из организма.
- Но тебе, правда, лучше? – Саске тоже держал. Крепко держал, вместе с тканью прихватив участок кожи.
Наруто бы не отпустил, он бы начал возражать и развернул полноценную заботу. Они бы потеряли день или два.
- Мне лучше, - заверил Неджи. – Ты сам ещё не совсем оправился. И ты должен поесть нормально.
- У нас ещё остались коренья, - отмахнулся Саске. – Куда ты сейчас хочешь пойти?
- Начать выполнять наш план. Ты ведь тоже хочешь вернуть Итачи.
- Но не такой ценой.
- Какой ещё ценой? – Неджи видел в нём отражение Наруто и наслаждался. – Ты же не думаешь, что я упаду посреди дороги и позволю насекомым сожрать меня заживо?
Саске хотел ответить. Он наверняка бы придумал достаточно весомый довод, но в итоге согласился бы с решением Неджи, но он резко развернулся на месте, отпуская руку спутника и вырывая свою. Он завертелся чуть ли не волчком, высматривая в густо сплетённых ветвях опасность. Неджи дрогнул, предположил новый подземный толчок, но тут же верно расценил его реакцию. Опасность исходила с поверхности. А это не мог быть никто кроме человека. Сердце гулко заухало, отзываясь в висках пульсирующей болью. Неджи сразу самое плохое предположил – пираты. Кто-то из тех, кто выжил в стычке.
Саске остановил взгляд на одном месте и первый двинулся туда. Неджи догнал его. Его шатало, но он всё равно шёл рядом, готовый прикрыть Саске собой. Он всегда брал ответственность на себя и не изменил привычки, даже когда уступал в силе партнёру.
Напротив, на раскрывшейся поляне, с которой опрометью бежали насекомые, стоял человек. Один. Тот, кого бы Неджи в хорошие времена обошёл по большой дуге. Он запомнил это лицо, ибо столкнулся с ним второй раз при похожих обстоятельствах. Это был защитник, один из напавших перед землетрясением. Но сейчас он не делал ничего, просто стоял и смотрел. И тоже походил на потерянного Наруто, узнавшего очередную омерзительную новость о реальном мире.
- Выжил, тварь, - прокомментировал Саске. Его безжалостный тон хлестнул Неджи со всей силы – слишком резкий контраст с тем, что было минуту назад.
- Это моя оплошность – я неверно оценил ваши силы, - защитник не старался кинуться навстречу и свести счёты. Он знал, что шанса у него нет.
- Теперь ты знаешь, что встречаются защитники посильнее вас всех вместе взятых, - не уступал Саске.
Неджи остановил спутника, тронул плечом его плечо и заговорил сам:
- Где твой партнёр?
Лучше подготовиться к неожиданностям.
- Партнёр? – тот усмехнулся. – Ты убил его. Вы вместе убили моих товарищей и обрекли меня на смерть в этой занюханной пустыне!
Неджи дёрнулся. Защитник не должен оставаться один.
- Ты можешь выжить, - вырвалось у Неджи помимо его воли.
- Каким образом?
- Вернись обратно.
- У меня нет дома, - ответил незнакомец, – нет укрытия, нет людей, которые могли бы принять меня.
- Но ты защитник, - напомнил Неджи. – Найдутся люди.
- Ты возьмёшь меня? – он шагнул навстречу. Тут дёрнулся Саске, вперёд ступил, мгновенно растаптывая надежду стоящего напротив. – Вряд ли твой защитник мне уступит.
- Можно просто идти, как делают все люди, - Неджи задержал Саске.
- Ты не тронешь моего партнёра, - заявил тот.
Неджи с удивлением услышал нотку ревности. Такую же, какой щеголял Наруто в подобных ситуациях, когда они в словесных баталиях подставляли Неджи другого защитника. Партнёр – собственность, за которую они готовы стоять до конца. Пусть это временный партнёр, но их личный. Интересно, как бы в такой ситуации поступил сам Наруто, дал бы шанс чужому защитнику на своё усмотрение прыгать в тело Неджи.
Саске он такой шанс дал. Но то были другие обстоятельства, взаимная договорённость с людьми, которые показали себя, и которым они с Неджи научились верить.
- Так я и думал, - незнакомец развернулся и зашагал прочь. Саске внимательно наблюдал за ним. Неджи порывался остановить и найти выход для всех. Его останавливал род деятельности уходящего. Он не хотел поддерживать ряды пиратов. А однажды соскользнув на лёгкий путь из крови, человек чаще всего заражался азартом и уже не видел ничего плохого в преступлениях. Их не останавливало убийство.
- Подожди, - Неджи пошёл за ним. – Если ты пообещаешь…
И остановился. Взять обещание с убийцы – всё равно что оставить щель в крыше во время дождей. Дальше приходится только гадать, захлестнёт ли кислота все уровни или остановится на одном.
- Что пообещаю? – защитник тоже остановился и посмотрел с возрастающим интересом и надеждой. Он тоже не был мечтателем и знал, что один не выживет. Хотя бы просто потому, что не пойдёт в колонии просить приюта. И потому, что не захочет непредприимчивого партнёра. У него в венах кровь кипела, он жить хотел. И жить бурной жизнью.
- Он ничего не будет обещать, - Саске догнал Неджи и заступил ему дорогу. – Уходи.
Защитник-пират долго рассматривал бескомпромиссного Саске. Ждал, что тот смягчится, что позволит хотя бы отставать на несколько шагов, лишь бы не одному. Он мог бы привести доводы о двойной защите, но не получил бы одобрения Учихи Саске, столь же сильно побитого жизнью, как Неджи.
Он развернулся и продолжил путь, уходя в никуда. Неджи больше не пытался остановить его. И думал, что не получилось бы так легко с Наруто. Наруто обязательно дал бы ему шанс и во время рейда принялся перевоспитывать. Наруто всем давал шанс. Он дал его Неджи, когда посмотрел на его одиночество.

Дальше

@темы: Макси, Джен, Неджи, katsougi, Фанфикшн

---

Как одна семья.

[Laora]

Название: Как одна семья
Автор:  3лючка
Фандом: Наруто
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Ханаби/Неджи
Категория: гет
Размер: мини
Саммари: Написано по заявке: "Я не Хината, могу и врезать".
Читать на фикбуке: здесь
Разрешение автора на размещение его работы: получено

Ханаби кусала губы. Активированный бьякуган легко преодолел небольшое расстояние до площадки, где тренировались ее сестра и кузен. Можно было, конечно, и просто понаблюдать издалека, но Ханаби интересовали детали.

Движения Неджи как всегда были безупречны. Плавные, точные, они непременно оказались бы смертоносными, будь это реальный бой. И как бы Хината не старалась и не совершенствовалась, ей никогда не достичь его уровня - отметила про себя Ханаби с каким-то злорадным удовлетворением.

Она кусала губы и смотрела, как ее сестра, отчаянно задыхаясь, выбивается из сил, в то время, как Неджи, продолжая спокойно и уверенно наносить невесомые удары, лишь покрылся испариной под ярким солнцем. Он сделал круговое движение, и Ханаби своим бьякуганом увидела, как по его рельефной спине между лопаток соскользнула капелька пота. Должно быть, ему было очень жарко, но он не смел обнажить свое стройное мускулистое тело перед вечно краснеющей и падающей в обморок Хинатой, которая даже сейчас, в такую погоду, была закутана в одну из своих скрывающих фигуру мешковатых толстовок.

"Довольно. На сегодня достаточно". – Ханаби по губам прочла, что сказал Неджи сестре. После взаимного поклона они направились к дому.

Выглядевшая изрядно уставшей Хината приветственно улыбнулась стоящей на веранде младшей сестре, на что та ответила кивком головы, и проскользнула внутрь.

– Вы так внимательно наблюдали сегодня за нашей тренировкой, Ханаби-сама, – почтительно произнес Неджи.

Ханаби перестала терзать свои губы.

– Я думаю, Хината-сама не будет против, если в следующий раз вы присоединитесь.

Она пристально посмотрела на брата, словно пытаясь понять, откуда эта показная вежливость, ведь они почти не общались, хоть и жили под одной крышей.

– Не хочу мешать, – она пожала плечами. – Когда еще у тебя выпадает возможность остаться с моей сестрой наедине?

И теперь уже Неджи бросил на нее внимательный взгляд. Не пожелав ничего отвечать, он поднялся по ступенькам и направился к двери.

– Я вчера была с отцом на собрании клана, – проговорила Ханаби, – там поговаривали о вашей с ней свадьбе.

После этих слов Неджи остановился.

– Примирение двух ветвей и все такое, – равнодушно продолжила она, – подобные разговоры уже давно ведутся, но...

Он повернулся. Его без единой эмоции лицо заметно побледнело, он продолжал хранить молчание, но уходить не пожелал.

Ухмыляясь про себя, Ханаби, как ни в чем не бывало, добавила:

– Но отец сказал, что не станет принуждать свою дочь к браку. Без. Ее. Собственного. Согласия.

И делая вид, что хочет войти в дом, она приблизилась к брату и совершенно невинным голосом просила:

– Как думаешь, Неджи-ниисан, согласилась бы Хината стать твоей женой?

Довольно улыбаясь, она протянула руку, чтобы распахнуть седзи.

– А вас, кажется, сильно беспокоит мысль о том, что я могу стать ее мужем? – раздалось над ухом.

Ханаби вздрогнула и сжала ладонь в кулак. Ее бесцветные глаза расширились от удивления и страха того, что он, возможно, догадался о ее тайной к нему симпатии, и, больше того, имеет наглость об этом намекать.

– Я ведь не Хината, я могу и врезать, – со злостью прошипела она.

– Разумеется, – легко согласился тот, – вы, действительно, не ваша сестра. Она, в отличие от вас, вежливая, милая и невероятно добрая. Что не мешает ей, вдобавок, быть очень сильной куноичи.

Ханаби почувствовала себя так, как если бы ей отвесили оплеуху. И кто? Выродок побочной ветви! Обида, уязвленная гордость и сиюминутная ненависть завладели ею, она машинально сложила печать.

В то же мгновение Неджи схватился за голову, рухнул на колени, распластавшись у ног сестры. Глаза его едва не вылезли из орбит, лицо исказилось в чудовищной гримасе боли. Не издавая ни единого звука, он лишь отрывисто глотал воздух губами, с которых потянулась тонкая струйка слюны.

При виде этого вся ярость Ханаби испарилась так же быстро, как и возникла. Наоборот, ею овладело раскаянье. Поняв, что натворила, она в ужасе вскрикнула и, спрятав руку за спину, бросилась прочь.

***

Лишь к вечеру, когда над Конохой стали сгущаться сумерки, Ханаби нашла в себе силы, чтобы вернуться.

На пороге ее ждал взволнованный Хиаши.

–Ханаби! Еще немного, и я бы пошел искать тебя. Все в порядке?

– В порядке, - отмахнулась от него она и огляделась, – а ты не знаешь, где...

– Неджи? У себя. Он сказал, что вы повздорили, и, возможно, он тебя расстроил, поэтому ты убежала. Просил передать, что раскаивается и приносит свои глубочайшие извинения.

– Нет, это я... – замотала Ханаби головой и залилась краской, – папа, мне нужно с ним поговорить.

Хиаши только кивнул и задумчиво посмотрел вслед убегающей дочери.

Она зашла на занимаемую младшей семьей половину дома, в лабиринте узких и длинных коридоров не без труда отыскала нужную дверь. Хотела постучаться и замялась.

– Входите, Ханаби-сама, – раздался изнутри приглушенный голос брата.

Удивительно, но она впервые за все время оказалась в его комнате, небольшой, намного меньше, чем ее собственная, и обставленной гораздо скромнее.

Неджи сидел за низким столиком в тусклом свете лампы, записывал в свиток столбики иероглифов, когда Ханаби затворила за собой створку седзи, он отложил кисть и поднялся. Одетый по-домашнему в простое хлопковое кимоно, с незавязанными длинными блестящими волосами, рассыпанным по широким плечам, и без хитая, прикрывавшим обычно на его светлом высоком челе печать, при виде которой Ханаби передернуло, Неджи подошел к ней со словами:

– Я повел себя недостойно сегодня утром, позвольте принести вам свои...

- Извинения? – перебила его та, – разве это не я должна просить прощения?

– Вовсе нет. Я был не сдержан, наговорил вам много лишнего и сам спровоцировал вас.

Эта попытка оправдать ее отвратительный поступок заставила Ханаби порозоветь и опустить взгляд.

– Я не хотела, чтобы тебе было больно, – извиняющимся тоном сказала она.

– Знаю. Прошу вас, не беспокойтесь об этом. В случившемся виноват я один. Поэтому я раскаиваюсь, и чтобы загладить свою вину, готов сделать для вас все что угодно.

Ханаби подняла на него глаза. Все это, конечно, просто формальная вежливость.

– Поцелуй меня, – вырвалось будто само.

Неджи даже не попытался протестовать, послушно приблизился к сестре, наклонил голову и осторожно коснулся ее губ, почти невесомо и совершенно невинно.

– По-настоящему, – с трепетом прошептала Ханаби ему, не успевшему отстраниться.

На секунду Неджи замер, словно в раздумье, но она потянула к нему руки и прикрыла глаза, тогда брат нежно взял ее за подбородок.

Это был первый поцелуй для лишенной практически любого общения вне клана Ханаби. Она толком и не знала, как это делается, и лишь робко шевелила губами в ответ на ставшие куда более чувственными поцелуи брата. И когда он вдруг просунул свой язык в ее рот, Ханаби даже сначала испугалась, но от этой его ласки сердце так сладко защемило в груди, и по всему телу как будто закололи сотни маленьких иголочек. Ей хотелось, чтобы так продолжалось вечность.

Но Неджи, плавно отпустив сестру, выпрямился и произнес:

– Надеюсь, теперь я прощен.

Однако, его кузина, не желавшая закончить все так просто, прильнула к его груди, уперлась ладонями, которые он накрыл руками, и сказала:

– Хината влюблена в Узумаки и полна предрассудков. Об этом знают все, даже старейшины.

Неджи ничего не ответил, но, впрочем, и не оттолкнул ее от себя.

– И еще они помнят, что у главы клана есть и вторая дочь, выбранная наследницей. Ко мне не будет такого же мягкого отношения, как к сестре.

– Почему вы мне об этом говорите?

Ханаби взглянула в его лицо:

– Знаешь, если бы мы с тобой поженились, был бы повод прекратить делить клан Хьюга на две ветви.

– Вы сейчас предлагаете мне помолвку? – иронично спросил Неджи. – Чтобы не нарешали старейшины, в любом случае вам еще слишком рано об этом думать.

От его насмешливого тона Ханаби вспыхнула, попыталась вырваться из объятий, но брат крепко сжал ее запястья.

– И я не влюблен в Хинату-сама, как могло кому-то показаться. – Его тон стал жестким. – Все, что я испытываю по отношению к ней, это почтение и братская любовь. Как и к вам, Ханаби-сама.

– Тогда зачем полез целовать меня?! Мог бы просто отказаться! – В раздражении она дернулась сильней.

– Не посмел перечить госпоже из главной ветви, – и тут он разжал руки, отчего продолжавшая вырываться Ханаби чуть не упала, едва удержавшись на ногах.

– Уверяю вас, я очень ценю вашу заботу о клане, поскольку именно ею и, разумеется, ничем другим, вызвано ваше поведение.

Она сперва удивленно захлопала глазами, но, тут же смягчившись, взяла себя в руки.

– Именно так, – пробормотала скороговоркой.

Неджи поклонился и распахнул перед ней дверь. Выходя в коридор, Ханаби сочла нужным напоследок добавить:

– Все, что я испытываю по отношению к тебе, это сестринская любовь.

@темы: Хината, Джен, Гет, Неджи, Фанфикшн, Ханаби, Мини, Неджи/Ханаби, Хиаши

---

Когда причины не работают; Проверка кошками.

[Laora]

Название: Когда причины не работают
Автор:  Sky_Lynx
Фандом: Наруто
Пейринг: Неджи/фем!Наруто
Категория: джен, гет
Жанр: юмор
Размер: драббл, 691 слово
Рейтинг: G
Краткое содержание: по заявке: Неджи/фем!Наруто. Хьюга не понимает, что нашел в Узумаки, но любит её до безумия. Н+
Разрешение автора на размещение его работы: получено

Как ни крути, Наруко Неджи категорически не подходила.
Перво-наперво, эта особа при полной арене свидетелей устроила ему взбучку. Ещё и посмела читать мораль. По отдельности уязвленная гордость гения смогла как-нибудь снести это. Но именно по отдельности. В конце концов, Неджи не был идейным противником куноичи, он считал способности других уступающими собственным вне зависимости от пола. К тому же, советы непоседливой Наруко и вправду помогли ему встать на верный путь. Но оба пункта сразу - увольте.
- Наруко, я пришел за реваншем, - сообщил Неджи, созрев наконец для такого решения. Мирно сидевшая на скамейке у резиденции команда семь переглянулась.
- Эм... Сакура-чан, - Наруко взъерошила растрепанную шевелюру, через которую, словно подмигивая, просвечивали солнечные лучи, - у тебя реванш с собой?
- Наруко, ты бестолочь! - вмиг вскипела скорая на проявление чувств Сакура.
- А что такого?..
- Наруко-чан, - с неизменной улыбкой начал Сай, - реванш - это когда двое... - он с глубокомысленным видом замолк, получив в бок острым локотком Сакуры.
- Так, - Неджи провел пальцами по лбу, собираясь с мыслями, немного разметавшимися от неожиданной реакции самой неожиданной куноичи Конохи. - Наруко, я хотел бы пригласить тебя на спарринг.
- Куда?.. - вскинула брови Наруко.
- Наруко-чан, - Сай успел благоразумно пересесть подальше от Сакуры, - спарринг - это когда два человека вместе...

- Так ты на бой меня вызвать хотел, - Наруко с улыбкой привычным жестом закинула руки за голову и перекатилась с носков на пятки.
Неджи мысленно покачал головой, втайне опасаясь, как бы бестолковая не слетела вниз с головы своего потенциального великого предшественника.
- Да, - кивнул он, всё-таки придержав готовые подхватить руки при себе.
Двадцатью этажами ниже в поисках жертвы для расправы грозно рыскала Сакура.

Второй причиной, строго говоря, являлось то, что Наруко была совершенно не в его вкусе. Девушке, которую Неджи хотел бы видеть рядом с собой, следовало быть посдержаннее (мысленная фигурка Наруко перестала в прямом смысле кататься со смеху), поспокойнее (фигурка прекратила носиться наперегонки с внуком Третьего), поаккуратнее (фигурка собрала волосы в строгий "пучок"), иметь хорошие манеры (фигурка с огорченным видом перестала пить бульон от рамена прямо из пиалы), поменьше браниться (фигурка прекратила орать на Кибу и просто отвесила ему оплеуху), не одеваться в такие вызывающе яркие цвета (фигурка облачилась в длинную хламиду, чем-то похожую на траурную) и поменьше поучать других (фигурка раздосадованно фыркнула и, сложив руки на груди, отвернулась). И вести себя соответственно своему положению. И иметь представление об этикете. И...
Светловолосая и голубоглазая копия кузины Хинаты сложила ладони и, потеребив отвороты рукавов кимоно, неуверенно подняла на него взгляд.
Хорошо, вздохнул Неджи. Слово "совершенно" было лишним.
Фигурка Наруко победно улыбнулась.

С третьей причиной было совсем сложно: мысли Наруко занимал другой. Учиха Саске следовало вылететь как дисквалифицированному за чересчур долгое отсутствие, но он удерживал позицию. Создавалось впечатление, что по закону подлости он ушел отовсюду, кроме головы Наруко. Неджи с раздражением ловил себя на том, что думает не о том, как сравниться в мастерстве с отцом и дядей, а о том, как превзойти какого-то - пусть и талантливого - безвкусно одевающегося, заносчивого и мрачного нукенина. Он даже не мог ни вызвать Саске на разговор, ни победить в поединке. Вариантов оставалось не так много...
- Ты всё так же рассчитываешь привести его обратно.
Наруко остановилась посреди обычной вдохновенной тирады о своей идее фикс.
- Конечно, - возмущенно заявила она. - Он мой друг, и я не могу его так просто бросить, поверь мне. Я его обязательно верну. Даже если мне придется сто раз выбивать из него дурь. Даже если мне придется переломать ему ноги, руки, ребра, нос...
Неджи с некоторой опаской слушал, как Наруко в порыве дружеских чувств с радостным видом перечисляет травмы разной степени тяжести. Вообще-то, это могло быть причиной номер четыре, но он предпочитал видеть в таких методах активное сопереживание.
- А если кто-то говорит, что это невозможно, я просто уши заткну!
- Наруко. Многие верят в тебя и ждут его возвращения. И тебе совсем необязательно справляться с этим одной. Ты всегда можешь рассчитывать на мою... - Наруко внезапно и некстати прекратила разглядывать горизонт и перевела взгляд на Неджи, и окончание фразы повисло в воздухе.
- ...команду и мой бьякуган, - с невозмутимым видом нашелся Неджи.
- Отлично! - тренированная ладонь куноичи с размаху опустилась на его плечо. Неджи мысленно пометил себе на всякий случай ещё раз подумать над четвертой причиной и улыбнулся.
Умолчал он, в конце концов, не так много. Только то, что рассчитывает к тому времени специально отточить "двести пятьдесят шесть ударов небес".

Название: Проверка кошками
Автор:  Sky_Lynx
Фандом: Наруто
Пейринг: Неджи/фем!Наруто
Категория: джен, гет
Жанр: юмор
Размер: мини, 1533 слова
Рейтинг: G
Краткое содержание: продолжение драббла "Когда причины не работают". По заявке: Неджи/фем!Наруто. Хьюга не понимает, что нашел в Узумаки, но любит её до безумия. Н+
Разрешение автора на размещение его работы: получено

- Потише, будь любезна, - с неудовольствием попросил Неджи и тут же сам на себя рассердился. Не так приветствуют людей, о жизни и здоровье которых вполне благоразумные, между прочим, люди беспокоятся настолько, что сами себя выдают. - И доброе утро, Наруко.
Наруко в момент нахмурилась, спохватилась и перестала греметь ведром о ведро. Так же скора, как всегда. Было бы и вовсе великолепно, если бы она вдобавок прекратила пристукивать ногой по гравию дорожки. Но, в конце концов, Неджи в чудеса не верил.
Снова за новостями о здоровье Хинаты, решил он. Исключительно в теории, Наруко могло бы понадобиться и его общество, но в чудеса такого рода Неджи не верил тоже.
- Если ты к госпоже Хинате, то она сегодня уже просыпалась, на полчаса. Сейчас она снова спит.
- Вот как, - заметно расстроилась Наруко - даже ярко-желтые хвосты будто поникли. - А я-то думала, сегодня-то извинюсь, что ей так досталось…
- Её здоровье стабильно, Наруко. Не думаю, что она жалеет, что на это пошла.
- Думаешь?
- Если бы я оказался на её месте, я бы рассуждал так, - кивнул Неджи. - То есть, если бы я по какой-то причине рассуждал, как госпожа Хината, потому что на её месте, - как неловко, что он, скажите на милость, забыл на месте кузины из Главной Ветви? - я бы оказаться определенно не хотел.
Наруко нахмурилась и звякнула ведрами.
Подумаешь, приврал.
- Вижу, я неточно выразился? Разумеется, я одобряю её поступок и считаю своим долгом защищать товарищей. Какой бы порой самоуб… самоотверженности это не требовало.
- Друзья должны стоять друга за друга горой! - с всё ещё хмурым видом подтвердила Наруко и решительно брякнула злосчастными ведрами. - Это правильно, Неджи. Но это я должна была её защитить, потому что Хокаге сам защищает своих друзей. В следующий раз я костьми лягу, но так и сделаю!
- Мы в тебя верим, Наруко, - с непоколебимым видом подтвердил Неджи. Кто бы тебя защитил, бескомпромиссная, беспечная, слишком упрямая...
- Спасибочки, - слишком уж весело выдохнула самая несносная куноичи Конохи. Нервы – как на ладони. – Я не подведу. Ну, бывай.
Неджи из соображений вежливости исключительно проводил гостью взглядом. Целых шесть быстрых шагов.
- А-а!.. – звонко донеслось всего несколько секунд спустя.
Подавив вздох, Неджи выразительно поднял брови.
- Миссию мне важную дали, - крутя ведро на пальце, уже тише, полушепотом выпалила Наруко. - Не "Эс", знаешь, но сойдет. Отнести воду дядькам со стройки. Ну, той штуковины вместо резиденции. Они ведь весь день трудятся, им надо много пить...
- И-и?..
- Я не нашла Кибу и Ли... Ты же не знаешь, куда они пропали, да? Точно из деревни сбежали, раз ты не видел. Придурки, - фыркнула Наруко. - Я зачем их искала - мне помощник нужен. Вёдер куча, с ними скучно, - заразительно рассмеялась она. "Совершенно не смешно", - благоразумно рассудил Неджи и сжал губы, опрометчиво заменив улыбку легким кивком.
- Да? Вот здорово, тогда пошли!
Зазвеневшие вёдра - скажите, пожалуйста, какой привязчивый звук - Неджи поймал на рефлексах, мигнул тоже на рефлексах. От удивления. Стратегический ум гения решительно отказывался осознавать, каким образом вышло так, что он в это втянут. Он предпочитал чудеса – простите, происшествия - другого, менее нелепого рода, в ходе которых членам клана Хьюга не приходилось таскать воду, как последним генинам.
Наверное, такие следовало искать подальше от уже ждавшей его непоседы.
- Ну что ж, - со всей возможной рассудительностью подвел черту Неджи. – Тебе повезло - я сейчас свободен. Раз это возможно поручить только мне - я готов помочь. Пойдем, Наруко.

***

- Мы не будем двигать эту балку, - с нажимом произнес Неджи. - Сомневаюсь, что про неё было сказано в твоей "миссии". Слышишь, Наруко?..
- Сейчас всё сделаем, дядя! - несносная Наруко его, конечно же, не слышала и уже мчалась с распростертыми объятиями к стопке пиломатериалов.
Ругаться с ней перед гражданскими совершенно не хотелось. Неджи в очередной раз взвесил вторую идею - не умыть ли руки. В конце концов, это не «Эс» и даже не «Цэ», это – не записанная ни в одном свитке, а значит, и не являющаяся миссией инициатива не в меру энергичной особы. Хоть и не такая глупая, как бывает у Гая.
Логично? Логично. Неджи вздохнул. Логично, но мелочно. Не зря же юных шиноби проверяют кошками.
Вздохнув ещё раз, он направился к злосчастному куску деревяшки.
Перенос огромной и ощетинившейся, как ёж, балки добавил пятен одежде, и вдобавок - лишнего времени поразмыслить, почему, на милость, он, Неджи, занимается этой ерундой. Без спору, Неджи, как истинный шиноби, был готов помогать родной деревне. Но настоящему, высококлассному шиноби полагалось иметь соответствующую статусу гордость. И какой же уважающий себя шиноби станет искать в пыли чьи-то очки?..
Один пример Неджи знал и мог назвать – тот самый, который умел чихать на правила от чистого сердца и получать вместо нагоняя носовой платок в подарок. А уж остановить её в этом начинании было отнюдь не проще, чем схватить солнечный луч… Бесспорно, в некоторых случаях это к лучшему, но...
- Мы не будем этого делать, - предупредил Неджи, видя, что Наруко собирается открыть рот. Пора бы и меру знать.
- Что "не будем"? - удивилась Наруко. - Я в момент к бригадиру сбегаю, говорю. Передохни тут. И одежду, кстати, отряхни.
И она вновь умчалась, оставив Неджи прилагать раздраженно-энергичные усилия для устранения ряда последствий. К примеру, последствий того, что слова "Мы не будем относить воду на соседнюю стройку", "Мы не будем таскать эти чёртовы грязные мешки", "Мы не будем искать чьи-то потерянные очки!" не были кем-то вовремя услышаны.
И кто бы напомнил, почему он в это ввязался.
- Уже третьего за эту неделю припахала, - донеслось до ушей от группки работяг без протекторов. Сразу можно понять: совершенно незнакомы с тем, что такое бьякуган. - Шустрая малышка наша Наруко.
- Четвертого, не третьего.
"Даже четвертого?", - подготовил пустое место в мысленном уравнении Неджи.
- Ну, тот лентяй не в счет - пошатался да ушел спать в сарай.
Шикамару. На момент Неджи заинтересовало, найдется ли всё-таки что-нибудь, на что не хватит самоуверенности Наруко. Момент оказался недолгим, через секунду обернувшись громким, многоголосым и довольно неприятно звенящим в ушах «Нет!».
- А этот даже не разорался, когда материал носить начали. Одобряю.
- И не сломал ни штуки этой их странной магией.
- И вообще на этого циркача не похож!
- Хо-ороший помощник. Передай Наруко, пусть ещё приводит.
- Сам ей передай. И скажи ей: хороший помощник - это плохой муж. Подкаблу-учник.
Разбивать принесенные на своём же горбу, Пейн их перекоси, балки, было делом мелочным и совершенно лишним, поэтому Неджи сжал виски. Для уверенности – обеими руками. Для полного и абсолютного удовлетворения от ситуации ему недоставало только одного. Вспомнить, что именно ради этих людей он таскал воду, как последний генин. Дважды активировал бьякуган. Даже совершенно напрасно удержался от попытки убийства, когда Наруко в приступе всеобъемлющего дружелюбия объявила бригадиру, что её новый напарник прекрасно управляется с чакрой и охотно поможет почтенному деду с разнывшимся позвонком...
- Неджи, тебе плохо? - заботливо спросила заглянувшая через плечо Наруко. Шершавая и слишком тёплая ладонь ткнулась в переносицу, затем поднялась и ощупала протектор. - Сказал бы мне сразу, что перегрелся!
- Я не перегрелся, - оборачиваясь и отводя руку подальше от лица, от головы и от себя в целом, прорычал Неджи. - Хватит, Наруко...
- А что такое-то?.. - нахмурилась та. – Меня Сакура научила.
- Я, - холодно и отчетливо начал Неджи, - целый день занимался тем... – он остановился. В том, что он ни с того ни с сего помогал ей с уймой утомительной, неквалифицированной и бессмысленной ерунды, была своя правда. Более важная часть правды, как нарочно, была в слове "помогал".
- Да, пожалуй, я перегрелся, - со спокойствием философа признал Неджи.
- А я сразу поняла, чего ты такой скучный, - тряхнула хвостами Наруко, едва не задев его по носу. - Ой, прости!.. Мы победили всю эту чепуху и полностью заслужили награду - и поэтому пойдем… есть рамен!
- Рамен?! – уже не так философски выдохнул Неджи.
- Ну да...
Прошедшие четыре часа давали гению клана Хьюга полное право высказать протест, отправить рамен туда, куда Хокаге шиноби не гонял, и пойти в другую сторону. Может, у некоторых вещей не было предела, но у его терпения он имелся точно.
- Я знаю, тебе понравится!..
Неджи придирчиво взвесил свои права, фыркнул и кивнул - самому себе.
Наруко со счастливым смехом уже бежала вперед.

***

- А я говорю - вот стану Хокаге и устрою резиденцию в виде пиалы от рамена! - не унималась Наруко. Как только хватало энергии... Или дело было в десяти порциях? - Не веришь, дядь? А потом мы построим тебе новый ресторанчик. О! Я знаю! Мы сделаем их в одном здании, и тогда я смогу есть рамен несколько раз в день!
"Не надо, - усмехнувшись, на всякий случай мысленно попросил Неджи. С его единственной порцией дело шло туго. - Что о нас только вообразят шиноби других стран!".
- Так что ты не переживай. Я верну в Коноху... - палочки Неджи замерли над пиалой, - хорошее место для рамена!..
Что ж, раз упрямства Наруко не занимать - так пусть лучше будет рамен. Неджи вздохнул. Есть ли кто-нибудь или хотя бы что-нибудь, что она не допечет?.. Одно хорошо: обещанное светлое будущее для Конохи она выбьет с тем же упрямством.
- А.. Э-э... - раздалось со стороны Наруко. Неджи поднял взгляд от пиалы. Наруко, мигая, попеременно разглядывала то вывернутый наизнанку карман, то мелкую монету на стойке.
- Кажется... кажется, мой кошелек где-то остался... - с удивленным видом признала она. И тут же вскинула голову, широко улыбнувшись. - Дядь, я мигом вернусь! Слово ниндзя!
В прорези двумя штрихами мелькнули светлые хвосты - Неджи и продавец рамена даже не успели обменяться удивленными взглядами.
- Вот ведь... - начал продавец, но этим и ограничился. Неджи усмехнулся: можно было представить, чего тот успел навидаться, если его заведение было любимым местом Наруко. Пошарив в кармане, он поймал взгляд продавца, выразительно посмотрел на привалившуюся к перегородке пирамидку пиал и достал кошелёк.
Наруко справится с чем угодно, вернулся к неоконченной мысли Неджи, выходя из палатки. А если нет... Если такая вещь и найдется, ради Наруко Неджи вложится, не задумываясь.

@темы: Неджи/Наруто, Джен, Гет, Неджи, Драббл, Фанфикшн, Мини

---

Первопроходимцы. Глава 2.

[Laora]

Название: Первопроходимцы
Автор:  katsougi
Фэндом: Наруто
Рейтинг: PG
Персонажи/пейринг: Неджи, Саске, Итачи/Наруто
Жанр: фантастика, постапокалипсис, слеш, драма
Предупреждения: ООС, AU
Размер: макси
Дисклеймер: персонажи принадлежат Масаси Кисимото
Саммари: Как выглядит мир, в котором идёт непрерывная борьба за выживание.
От автора: Есть такое детское аниме "Воздушные пираты", вдруг всплывшее из закромов моей памяти. Связь между персонажами заставляет меня о нём упомянуть, хотя идейка-то вылезла не из него.
Разрешение автора на размещение его работы: получено

-1-

-2-

Саске чуял опасность и останавливался задолго до её появления. Как бы ни хотел он выглядеть безразличным и недосягаемым, он не мог побороть инстинктов. Защитники были ближе к вымершим животным, чем все остальные люди. Наверно, у них был шанс выжить и эволюционировать, а у остальных – нет. Бесполезно бороться с природой, если она не хочет помогать.
Саске остановился и в тот раз, когда уверенно шёл, почти бежал, к источнику в мёртвых землях, чуть ли не таща Итачи за собой. Снова в отдалении, снова демонстрировал, что ему никто не нужен, даже родной брат, но он не исчезал, всегда ждал и молча корил за промедление. Итачи не рвался вперёд, как переполненный энергией мальчик, и призывал следовать этой же линии поведения брата.
Саске остановился и долго прислушивался к внутреннему чутью. Хмурился, менял выражение лица столь часто, что Итачи сразу сообразил: необычная опасность. Он и тогда не спросил, когда поравнялся с братом и остановился рядом с ним, касаясь плечом плеча.
- Сила, - тихо произнёс Саске. Тот редкий момент, когда Саске не мог полагаться только на себя. Наверно, только ради таких моментов он держал Итачи под боком и не решался оставить. Он бы ужился в крепости, нашёл бы того, кто был способен его контролировать. И тогда Саске стал бы несчастным, а Итачи давал ему свободу, пока мог.
Сила – могло означать только другого защитника. Но никогда прежде Саске не останавливался на такой долгий срок. Никогда прежде не мял в кулаке сорванный листок, превращая его в кашицу. Зелёный сок стекал с пальцев и разбивался каплями о пересохшую землю. Сила, способная напугать Учиху Саске, не могла оставить равнодушным и его брата.
Поэтому Саске вёл себя крайней вызывающе. И поэтому атаковал необдуманно. Итачи не дал ему перехватить инициативу. Нельзя отдаваться во власть защитника, охваченного эмоциями. Итачи научился бороться с ними: с эмоциями брата и своими.
Итачи снова отстал, но следил за Саске, маячившим где-то впереди. Слишком далеко, немудрено потеряться.
- Саске! – позвал он один раз. Больше не повторит, даже если Саске не отреагирует. Он услышал и опять делал вид, будто его это не касается. Но Саске не самоубийца, он найдёт в себе здравый смысл и вернётся. Только исследует местность впереди.
Итачи остановился, приподнял раненую руку. Две ровных полосы от прикосновения хвоста. Две параллельных борозды, затянувшихся корочкой засохшей крови. Боль разливалась изнутри. Со временем раны затягивались всё медленнее и медленнее. У Саске не хватало терпения излечивать их, а Итачи не настаивал.
Сзади послушался шорох шагов. Сначала размеренный, потом медленный. Итачи заметили. Неджи насторожила его остановка. Итачи повернулся и увидел под листьями Неджи, а впереди спешащего Наруто. Юноша, обладающий силой, способной напугать Саске, представлял собой не только профессиональный интерес для того, кто всю жизнь соединялся с защитниками. Итачи привлекал его внешний вид, его разглаженные черты лица, безмятежность, от которой в семье Учиха отказывались уже в раннем возрасте. Узумаки Наруто жил полной жизнью, легко перенося лишения, и не осознавал, как счастлив. Он выглядел лучиком света в мёртвых долинах, покрытых замаскированными зеленью шрамами. Хьюга Неджи тоже обладал особыми способностями, раз сумел сделать счастливым другого. Наверно, он любил Наруто так же, как Итачи любил брата. По-другому и быть не могло, если они росли вместе и делили радостные и грустные моменты. Если ругались и потом мирились. Если делили скудную трапезу и мчались прочь от людей, способных переехать их гусеницами машин и даже не оглянуться.
Узумаки Наруто был тем, кто вызывал у Итачи интерес. Его отметил Саске, а чутью брата следовало верить.
Наруто остановился в шаге от Итачи, улыбнулся. Он всегда улыбался: когда испытывал неловкость или радость, когда хотел разрядить обстановку, даже когда всё плохо и нужна была хоть одна светлая эмоция. Итачи знал этот тип людей, но думал, что они вымерли или остались только в крепостях.
Наруто жил в крепости. Могло ли случиться так, что он до сих пор не разобрался в жизни? Итачи сам себе ответил: не могло. Он просто обладал силой.
Наруто изменился в лице, огляделся – выискивал Саске.
- Он вперёд ушёл, - пояснил Итачи, отвечая на его невысказанный вопрос.
Не успел руку опустить. Наруто тут же вцепился в неё взглядом, а потом и рукой. Жёсткими пальцами, не сочетающимися с его образом. Итачи опустил взгляд к ранам. Наруто почти клевал их носом и хмурился.
- Твой защитник часто допускает вот это? – без улыбки поинтересовался Наруто.
Секунду спустя с ними поравнялся Неджи. Хотел выглядеть безучастным, как Саске, но тревожился. Особенно после ночного разговора.
- Царапины, - Итачи изобразил подобие улыбки и не сумел вырваться. Наруто крепче сжал пальцы Итачи в ладони, другой рукой ткнул в раны:
- Царапины или нет – он даже не поинтересовался, больно ли тебе.
- Мне не больно, - Итачи расслабился, позволил Наруто делать то, что он хочет.
- Врун, - охарактеризовал тот, повернулся к спутнику и спросил. – Неджи, у нас есть что-нибудь?
- Я уже намазал его раны, - Неджи остановился вплотную к своему защитнику, свойски тронул за плечо и оставил руку на нём.
- Не, ты подумай! Саске наплевать на то, сколько раз и как сильно ранят его партнёра! – негодование Наруто быстро сменялось на заботливый тон. – Спокуха, Итачи, мы тебя вылечим. Через недельку будешь только вспоминать.
Неджи чуть ли не со вздохом – но не вздохнул – стащил со спины рюкзак и развязал его. Забота о Наруто настолько вошла у него в привычку, что он до сих пор не нагружал его и предпочитал носить вещи сам. Итачи не стал уточнять. Потом, возможно, они поменяются или поделят ношу. Не такой уж тяжёлый рюкзак. По крайней мере, пока.
- Не нужно, - Итачи, не отнимая руки от Наруто, присел на корточки рядом с Неджи, пригвоздил его к месту взглядом. Неджи остановил все движения, тоже смотрел и ждал разъяснений.
- Это может сделать защитник, - пояснил Итачи.
- Что сделать? – поинтересовался Неджи.
Итачи озадачился. Они не знали. Они, на самом деле, не знали всей силы защитника. Но если пользовались только её частью, какова же полная мощь Наруто?
- Функция заживления, - Итачи всё-таки положил руку на пальцы Наруто и отлепил их от себя. – Это делает защитник. Если хочешь, я научу тебя.
Наруто швырнул молниеносный взгляд на Неджи. Недоумение и просыпающийся азарт. Наруто хотел учиться и не мог попросить Неджи позволить ему соединиться с другим.
- Я не против, - произнёс Неджи. Получилось ласково. Итачи думал, он выберет сухость.
- Я немножко, - заверил Наруто, как оправдался, - правда, Неджи. Ты не волнуйся, я тебя ни на кого не променяю.
- Да знаю я. Мы же обсудили уже, - Неджи хлопнул его по плечу и встал в полный рост, обратился к Итачи, мигом сменив интонацию. – Почему твой брат не сделал этого?
- Он редко обращает внимание на других и их нужды, - выдал Итачи без эмоций.
- Эгоист, - бросил Наруто, тронул Итачи.
Можно было ожидать обычного прикосновения, но Наруто сразу приступил к действиям. Его проникновение взбудоражило каждую клеточку организма. Итачи подавил желание вытянуться в струночку и глубоко вдохнуть, задержать воздух до боли в груди. Мягкость эйфории от обволакивающего тепла. Наруто был слишком осторожен. Возможно, сам страшился, ждал новых ощущений или отпора.
Наруто остановился, едва соединил руку Итачи со своей.
- Всё хорошо? – поинтересовался он.
- Да, - коротко подтвердил Итачи.
- Покажи мне.
- Саске может сделать это лучше меня, - обронил Итачи и тут же ментально тронул эфемерную плоть Наруто, направляя его горячую энергию в царапины. Свет из стыков засохшей корочки с живой кожей. Движущийся лучик, которого Наруто попросту не видел, закрыл глаза и вникал, впитывал в себя и запоминал. Потом он применит своё приобретение к Неджи, если потребуется.
- Хорошо, - наконец оповестил Итачи. – Хватит, Наруто.
- Не, мне не трудно…
- Хватит, - повторил Итачи.
Наруто выдернул руку, заставляя вздрогнуть и Итачи тоже. Ощущение, словно вытягивают жилы под анестезией. Одним прикосновением Наруто заставлял потянуться к нему снова, но Итачи остановился, опустил руки и просто выдохнул. Заставлял себя выровнять дыхание, опустил веки для сосредоточения.
- С Саске не так? – тихонько заметил Неджи.
- Тебе интересно?
- Ты не слишком счастлив с ним, - надавил на другой аспект этот догадливый юнец.
- Не трогай Саске, - попросил Итачи.
- Как я могу соединиться с ним, если совершенно не знаю?
Остановился Наруто, посмотрел на Неджи жалобно, будто его отвергли и бросили под надвигающимися тучами. Ничего не сказал, только отвернулся в ту сторону, куда ушёл Саске.
Саске стоял там и молча наблюдал. Давно ли, Итачи не мог сказать – слишком много отвлекающих факторов. Они все замерли, остановили время и не знали, что сделать или какие подобрать слова. Саске выглядел растерянным и испуганным. Он впервые по-настоящему понял, что защитника можно заменить. И он испытывал страх от того, что собственный брат способен от него отказаться.
- Саске, подойди сюда, - позвал Итачи.
На этот раз Саске не стал возражать, остановился в двух шагах и спросил:
- Тебе мало моей силы?
- Нет, - покачал головой Итачи. – Это тебе мало твоей силы.
Протянул руку, приобнял точно так же, как обнимал ночью. Привычка, сохранившаяся с детства, когда они остались совсем одни. Итачи ещё испытывал потребность прижаться к беспомощному несмышлёному братишке и внушить ему уверенность.
Саске не сопротивлялся, но и не пытался ответить. Он продолжал стоять и смотреть в никуда, заросшее густой зеленью. Итачи впервые пожалел, что подумал об обмене опытом.
- Никогда не откажусь от тебя, - заверил он шёпотом, прямо в ухо, и отпустил.
- Я не хочу, - выдавил из себя Саске. Считал сделку уже заключённой. Это был настоящий младший брат, которого Итачи и опекал с детства. Напускная храбрость и неуязвимость – лишь маски, которые принято коллекционировать в семье Учиха. Но они все погибли, закопавшись в своих масках. Все, кто оставался в колонии. Итачи ушёл, чтобы найти других, и увёл за собой брата.
- Итачи, я не хочу, - повторил Саске беззлобно.
Неджи молча отвернулся и зашагал вперёд, так же молча увлекая за собой Наруто. Они оба предоставляли братьям те драгоценные минуты, способные стереть все разногласия и проблемы между близкими людьми.
Итачи укрепил объятия. Мешала корочка засохшей крови, но Итачи не шевельнулся, чтобы смахнуть её. Нельзя нарушать единения сейчас.


Саске был потерянным. Никто этого не замечал, кроме Итачи. Он научился прикрываться от других всевозможными масками. Маски помогают в выживании. Но они мешают заводить настоящие, крепкие связи. Трудно доверять тому, кто держится особняком. Итачи тоже держался. Возможно, брат просто копировал его. Но они были слишком разными по характеру. Итачи действительно не слишком нуждался в тесном общении и постоянно ловил себя на том, что подаёт пример брату.
Саске научился быть независимым и не признавал, что ему одиноко.
Он молча шагал след в след за братом. Впереди двигались спутники. Сначала Наруто, за ним Неджи. Саске хотел заговорить и ждал первого шага от Итачи. А Итачи не знал, с чего начать. То, о чём он думал, на что рассчитывал, могло рассыпаться прахом из-за страха младшего брата. Страх, в котором он не признается сам себе. У всех была уязвимая точка, на которую если надавить посильнее, то можно сломать. Искусство заключалось в том, чтобы скрыть её от остальных. И даже если противник подберётся слишком близко, делать вид, будто ничего не происходит.
- Это твоя идея? – наконец заговорил Саске, поравнялся с братом и пошёл вровень.
- Ты так решил, потому что я время от времени примеривал к тебе других партнёров?
- Не смягчай, Итачи. Тыкал мне ими в нос, расписывая, какой я тупой.
- Приводил сравнения, - поправил Итачи. – И из них ты сделал выводы?
Саске не ответил.
- То есть, ты посчитал, что мне было бы легче без тебя?
- Мог хотя бы со мной обсудить, а не договариваться за моей спиной.
Саске думал над соединением с Неджи. Уже думал. Обстоятельства заставляли. Он привык быть с кем-то. Ему необходимо управление. Если бы Саске остался в мире совсем один, не зная, куда пойти и что делать, он превратился бы в обречённого. Защитник, скрывающий свою сущность, терял возможность проявить силу. Один он слишком уязвим.
- Я не буду приказывать тебе. Ты сам реши, пожалуйста, - Итачи избрал мягкий тон, который заставит брата задуматься. – И не думай, что я загорелся идеей из-за Наруто. Мне просто интересно испытать с ним… с ним…
- То, что у нас с тобой? – подсказал Саске. – И как он? Он грубее? Он причиняет боль?
Надеялся, что Итачи подчеркнёт его отрицательные стороны. Не видел в Наруто ни капли аккуратности к партнёру, или вдумчивости в будущее деяние. Наруто выглядел шальным юнцом, заботящимся только о себе. Но внешность, как доказывает опыт, обманчива почти всегда. Наруто был более опытным партнёром, чем Саске. Не во владении и использовании силой, а именно в союзе. Итачи хотел… он собирался высвободить всю силу Наруто.
Думал, что сможет, если брат позволит ему.
- Понятно… - подытожил Саске, расшифровывая молчание брата.
- Я уверен, у него возмутительные пороки, - Итачи чуть наклонился к уху партнёра и заговорщицки шепнул. – Возможно, он ковыряет в носу и не моется месяцами.
Саске улыбнулся. Знал, что Итачи так не думает, но всё равно ухватился и поверил.
- Итачи, а если ты захочешь его при себе оставить? В нём же… проклятье! В нём столько силы, что меня дрожь пробирает.
- Неважно, сколько у него силы. Неважно, как сильно мне захочется оставить его про запас. Ты – мой брат, а не он.
- В наше время люди не очень держатся за родственные связи.
- Только не я.
- Знаю, - Саске снова начал злиться и отмахнулся от собственных эмоций. – Что ты думаешь о Хьюге?
- Ты имеешь в виду, как он относится к защитнику? Хьюга ответственен. Он будет заботиться о тебе не хуже меня. Возможно, даже лучше.
- Уже определил, да? – снова разозлился Саске и оставил сию эмоцию на поверхности. – Выбросил.
- Я сделал предположение, исходя из того, что ты готов согласиться, - торопливо поправил Итачи. – Если ты скажешь «нет» – это будет последнее «нет». Принуждать тебя никто не станет.
- Но ты вот прямо сейчас начнёшь мне расписывать все плюсы будущего союза, - сдавленно прорычал Саске. – Давай, я готов слушать.
Действительно готов. Всем своим видом показывал, с каким презрением относится к пустой болтовне, а сам уже сравнения проводил, как и Итачи в мыслях. Ждал, что брат выгоду подчеркнёт. Не стоило его разочаровывать.
- Как я уже говорил – опыт. Ты знаешь только меня, ты привык следить за ходом моих мыслей. Ты привык доверять мне. У Неджи немного другой склад ума. Он знаком с приёмами Наруто. И если ты очень постараешься, то можешь изучить их и даже кое-что применить на практике.
- У меня нет хвостов.
- Зато у тебя есть крылья.
- Крылья ты мне дал! – нетерпеливо напомнил Саске. – Ты их придумал и заставил меня их принять.
- Вот видишь, ты же научился.
- Потому что ты меня учил.
- Неджи тоже научит, - Итачи не менял интонации. Призывал снова поверить, успокаивал взбунтовавшиеся чувства брата. – Он покажет тебе и будет действовать твоей рукой. Тебе просто надо понять, что он делает.
- И я приобрету…
Хвосты.
Саске не сказал этого слова вслух. Он знал другую сторону профессии защитника гораздо лучше, чем Узумаки Наруто. Хвосты – наследственная черта. Любой защитник мог показать хвост, но в нём не было силы. У настоящих хвостатых она копилась с каждым поколением, порой достигая невероятных размеров. Порой они сам не справлялись и гибли от собственной силы, если партнёр не мог управлять ими. Чтобы ослабить давление, сила сжималась в особых ответвлениях, выглядящих как хвост. Чисто визуальное сравнение.
- Тем лучше, Саске, - совсем тихо произнёс Итачи, снова тронул брата за руку, задержал, остановил. – Он увидит предел твоей силы и покажет, как его не достигать в сражении.
- Как ты?
- Примерно. Я мало его знаю, чтобы сказать с уверенностью.
Саске хотел вырваться и продолжить путь, ибо в движении легче справляться с собой. У него не получилось, Итачи держал крепко и ждал конечного результата. Он был готов отказаться от идеи, даже если будет жалеть весь остаток жизни, но он не сделает ничего, что заставило бы Саске страдать.
- Мы ведь не разойдёмся, правда? – вместо сопротивления спросил Саске.
- Нет. Я прослежу за ним.
За Неджи – так правильнее всего. Пусть Саске знает, что Итачи держит всё под контролем. Даже если не верит до конца, забота брата успокоит его.


День, когда погибли родители Итачи, ознаменовался столбом огня. Это были мародёры – самая кровожадная каста людей. Те, кто почти утратил человеческое лицо. Они же держали связь с крепостями. Итачи так и не узнал, что они искали. Возможно, услышали о защитнике, сила которого выделялась своей стремительностью. Итачи не повёл Саске домой, как только понял, откуда валит дым, развернулся и пошёл обратно, крепко держа маленького брата за руку. Почти вжимал его маленькую ладошку в свою. Чтобы не чувствовать боли, Саске соединялся с Итачи, растворял крошечные пальчики в руке старшего брата. Так Итачи чувствовал его сильнее. Так он не потерял бы его, даже продираясь сквозь плотную толпу.
Саске не плакал, просто смотрел испуганными глазёнками и шёл. С тех пор у него появилась привычка умалчивать о своих страхах и держаться поблизости от Итачи. Хорошая привычка. Как бы ни хорохорился братишка, он никогда не уходил далеко. Никогда не оставался один. Если вдруг Итачи отлучался надолго, выходил навстречу и ждал в тёмном пустом месте. Став постарше, он перестал искать брата, но и никогда больше не отпускал его одного. Защитник всегда отставал на один шаг от Итачи. Всегда прикрывал спину и предоставлял ведение любых переговоров партнёру.
Саске снова отставал. Он поверил точно так же, как верил всегда. Он полагался на выбор старшего брата, зная, что Итачи не сделает ничего, идущего вразрез с его интересами.
Неджи остановился напротив. Скинул рюкзак в тень от кустарника. Здесь они остановятся. Здесь снова пополнят запас воды и набьют сумки провизией. Временный рай тянул за собой. Только всем было хорошо известно, что нельзя верить ему. Заведя слишком далеко, он покажет зубы и швырнёт под кислотный дождь.
- Местность неустойчивая, - произнёс Наруто словно отстранённо.
Неджи кивнул.
- Разведём костёр и займёмся хозяйственной частью, - понял его намерения Итачи. Не смотрел на Наруто, не смотрел на Саске. Они, как дети, шли за проводниками.
- Скажи, Итачи, - Неджи не спорил, но и не выражал согласия. – Ты сможешь подавить свои желания, если захочешь оставить силу Наруто себе?
Саске дёрнулся за спиной, машинально ступил вперёд, но не пересёк границы, которую обозначил старший брат.
- Блин! – Наруто размахнулся и шлёпнул Неджи по загривку. – Ты думай, что говоришь.
- Я хочу обезопасить тебя, - Неджи повернулся к нему. – И кончай драться.
- С тобой не драться надо, а исколотить и заставить помучиться немножко, чтоб перестал так открыто людям в глаза своё недоверие швырять.
- Давай, исколоти, - бросил вызов Неджи, заставляя Наруто заворчать и стушеваться. Потом первый пошёл на примирение. – Первый же меня лечить побежишь.
- Не побегу.
И замолчал. Наруто вскинул взгляд и столкнулся им с Саске. Они выглядели двумя соперниками, у которых никак не получается поделить между собой имущество. Имущество – Неджи и Итачи. Никто из них не хотел уступать другому своё, но знал, что придётся. И никто не требовал относиться к чужому имуществу бережно, не грозил отомстить, если оно сломается.
- Всё будет хорошо, - Итачи переступил границу, двинулся на сближение. Саске не отставал ни на шаг. – Я уверен, Саске не станет причинять вреда своему партнёру, кем бы он ни был. И у меня в намерениях нет принуждать защитника.
- А что скажет Саске? – Наруто снова вышел вперёд, встал боком, словно заслоняя Неджи собой.
- Саске скажет, что ты идиот, раз думаешь, что защитник один выживет в этом мире, - ответил Саске.
Саске был хорошо знаком с настоящей жизнью. Едва потеряв родных, он повторял жесты Итачи, делал то же, что и брат, проходил мимо обречённых, отворачивая голову в сторону. И только один раз спросил почему. Итачи не мог дать удовлетворительный ответ. Он просто объяснил, кто такие обречённые. Больше Саске не задавал вопросов.
- Каждый может выжить, - не уступил Наруто. – Надо просто знать самое необходимое.
- Жратва и крыша над головой? – неприятная усмешка Саске не понравилась даже брату. – Да ты совсем младенец.
- У него есть я, - вступился Неджи.
- Пожалуйста, не надо конфликтов, - попросил Итачи. – Тебе не хватило духу сделать его безжалостным, Неджи, - понял он. – Я постараюсь исправить твою оплошность.
- Я не собираюсь становиться монстром! – рявкнул Наруто.
Эхо отскочило от пригорка и покатилось дальше. От резкого звука вздрогнули все. Когда казалось, что мёртвые земли не способны взбудоражить, они выдрали путешественников из идиллии и заставили раскрыть глаза.
- Ты не монстр, - произнёс Неджи. – Никогда им не был и не будешь. Ты же сам не смог ужиться с монстрами в одном замке.
- Разве выживают только монстры? – подхватил Саске. – Сейчас закон жизни прост: выживаешь либо ты, либо кто-то другой. И это правда, которую ты не сможешь оспорить.
- Саске, перестань, - осадил его злобный выпад Итачи.
- Этому ты учишь своего брата? – снова спросил Неджи.
- А чему ты учишь Наруто?
Наруто сжал кулаки, стиснул зубы:
- Если и дальше так продолжать жить, то лучше вообще умереть. Это не жизнь.
- А что, по-твоему, жизнь? – со своего поста вещал Саске, не желающий уступать.
- Жизнь – это когда радость на душе. Когда за других ты хочешь биться насмерть. Когда есть, на что надеяться!
- Этой жизни больше нет, Наруто, - сбавил тон Неджи. – Они правы. Я всё это время держал тебя в сказке, думал, что в любой момент могу вывести тебя и показать, что есть правда.
- Ничего подобного! – возмутился Наруто. – Книги – не сказки. Это было, Неджи! Было! Ты же сам говорил мне!!!
Итачи вздрогнул. Поразительный контраст с тем Наруто, какого он знал до сих пор, и отчаянно ищущим удовлетворивший бы его выход. Но выхода не осталось. Мир один на всех. И выживание зависело от того, насколько ты приспособился к нему.
- Что ты хочешь от меня? – Неджи оставался серьёзным.
- Давай это изменим. У нас же есть сила.
- Сила одного защитника, - Неджи взял его руки в свои и поднял, словно хотел поднести их к губам. Но он этого не сделал. – Обречённые – это реальность. Обитатели замков – реальность. Ядовитые дожди – тоже реальность. А зелёные леса и заливные луга, стаи птиц и изобилие животных – это сказка. Мир не изменится только потому, что ты не хочешь верить в это.
Наруто смотрел ему в глаза, как загипнотизированный, не спорил, принимал, потому что это говорил Неджи. Знал, что это правда, и не хотел с ней мириться.
Потом Неджи просто отвёл Наруто к Итачи и отпустил его руки:
- Заботься о нём, Итачи. Если хоть раз сделаешь ему больно, я тебя уничтожу, - смотрел своими светлыми глазами, полными той непоколебимой решимости, которая швыряет людей в крайности. – Веришь ты или нет, но запомни. Я. Тебя. Уничтожу.
- Я запомню, - подтвердил Итачи, завороженный не меньше Наруто. И Саске промолчал, не нашёл ни единого слова в ответ.


Саске ещё лежал в колыбельке, когда над ним разгорались споры, доходящие до настоящих ссор. Никто не знал, стоит ли афишировать, что в семье Учиха родился защитник. Они не прятались, даже среди худших представителей семейства никто не становился обречённым. Но Саске мог перевернуть всю их жизнь. Итачи уже понимал, что могло произойти, если защитник окажется сильным, и если его захотят забрать люди из крепостей. Итачи не хотел отдавать им брата, поэтому молча принимал сторону тех, кто стоял за молчание. Молчание победило. Никто не взялся воспитывать в Саске защитника. Эту обязанность возложили на Итачи, заметив, как бережно он обращается с мальчиком, как заботливо подтыкает одеяльце, как рассматривает его крохотное тельце. А Итачи рассматривал, потому что ему любопытно было. Он знал, что должен любить это существо. С первого дня должен был, а он не знал за что. Итачи не нравился его постоянный плач, его болезни, когда мама не отходила от кроватки и совсем не уделяла внимания старшему сыну. Потом он втянулся. Он просто делал то, что должен был и наконец нашёл в Саске черты, за которые его можно полюбить. Он цеплялся за эти черты и пытался их развить, пока Саске вообще не перешёл под его надзор. Родители собрали семейный совет и объявили, что защитник должен остаться в их семье. И партнёром защитника должен стать кто-то близкий. Выбрали Итачи. Они с Саске ни разу не тренировались, потому что от такого малыша вообще не стоило требовать какого-то понимания. Саске крепко держался за руку Итачи, когда горел их дом. Наверно, в тот раз он впервые инстинктивно воспользовался способностью защитника, проник рукой в руку брата и позволил вести себя.
Итачи сам начал его тренировать, отнял те годы детства, которые Саске должен был провести беззаботно. Но раз оказался на улице, учись выживать. Они учились. Итачи учился методом проб и ошибок. Часто залечивал свои раны, пока однажды не попробовал использовать на это силу брата.
В день трагедии люди из крепости послали мародёров забрать защитника. Как они узнали и успели оценить его силу, Итачи никогда не спрашивал. Ни у кого. Не искал сведений и не пытался искать истину. Всё то время, способное вернуть остаткам семьи Учиха их жизнь, он потратил на обучение Саске. Он превратил брата в человека, способного в одиночку выжить на улицах.
Саске запомнил урок. Он не стремился к деликатности, говорил сразу то, что думает, без сглаживания острых углов, не стеснялся в выражениях и резкости. Он не заботился о комфорте Итачи при соединении, потому что Итачи просил его не заботиться. Всегда заверял, что всё идёт хорошо. Но хорошо было не всё. Там, где защитник обязан быть осторожным, Саске действовал резко. Где защитник должен был проявить внимательность к партнёру, он предпочитал не замечать. Он часто игнорировал раны Итачи. Не видел их, даже когда брат долго держал раны забинтованными и обращался с ними чересчур аккуратно. Он не спрашивал, испытывал ли Итачи боль. А Итачи молча терпел. И постепенно отрабатывал совместный стиль боя, чтобы прикрыть все открытые участки. Только не всегда Саске доверял ему сражение, сам старался вмешаться. Не задумываясь над результатом.
- Если будет неудобно, ты скажи, - Наруто стоял перед Итачи и смотрел почти как Саске в тот день, огромными открытыми глазами, только не цеплялся ладошкой.
- Всё будет хорошо. Я привык терпеть неудобство, - заверил Итачи без задней мысли.
- Не должно быть неудобства, - Наруто хмурился и пытался познать всё сразу. Пытался угадать, как у Итачи было с Саске. Боялся, что Итачи откажется от него после первого же совместного опыта.
Наруто был горячим. Вместо рывка он медленно влился в тело партнёра и долго двигался, растекаясь по его коже и нутру. Они чувствовали друг друга и пытались не обращать внимания на наблюдателей. Неджи просто следил, зная, что это уже неизбежно. Саске уже вынашивал какой-то личный план. Ему не нравилось решение Итачи. Ему не хотелось делить опыт ни с кем другим. Он готов был поверить в предательство брата.
Сила Наруто обволокла Итачи тёплым коконом. Не такая сила, как у Саске. Её было легко разогнать, потому что Наруто не препятствовал.
- Ты знаком с ролью защитника с младенчества? – поинтересовался Итачи.
- Меня тренировали с разными партнёрами, пока я не убежал, - ответил Наруто, пробуя лёгкие приёмы в теле Итачи. Он залечил свежую царапину от колючки куста, которую Итачи даже не заметил при переходе. Не совсем уверенно, но Наруто уже знал, как следует действовать, если Неджи снова понадобится помощь.
Они испробовали несколько приёмов вместе. Наруто всегда отдавал лидерство партнёру, привык полагаться на рассудительность другого. Наверно, так и должен поступать настоящий защитник.
А потом они снова сидели перед костром. Неджи очищал сочные стебли, выкладывал их в отдалении от огня, чтобы они подсохли и не превратились в яд. Он постоянно делал это, постепенно увеличивая рюкзак.
- Вы не знаете, как жить на деньги, – подытожил наконец Итачи, лениво высасывая мякоть плода.
- Научиться легко, - ответил Неджи. – Были бы деньги.
- Продать то, что вы насобираете…
- И купить то же самое? – Неджи относился скептично к любому предложению, если оно шло вразрез с их прежней жизнью. Но он больше не воспринимал спутников в штыки.
- В растениях нет важных химических элементов, нет животных жиров, нет многих витаминов, - Итачи не нравился образ их жизни. Полагались на удачу. А что, если в один год земля не покроется зеленью?
- Я мог бы пойти работать, - ответил Неджи, ни на миг не останавливаясь и продолжая обрабатывать запасы, - но я не могу оставить Наруто одного.
- Я тоже могу работать, - не вполне уверенно заявил Наруто.
- Мы это уже обсуждали, - Неджи не злился. – Тебе придётся выбирать, хочешь ли ты прятаться дальше или вернуться обратно.
- Никогда не вернусь! – жёстко.
- Почему? – поинтересовался Итачи.
- Потому что я знаю этих людей, - отрезал Наруто. – Они ни перед чем не остановятся для достижения своих целей. Они собирают защитников и отсеивают слабых, тренируют сильных. Они из-за них могут целые колонии к смерти приговаривать…
Как было с семьёй Итачи.
- …им не нужны люди. Им нужны бойцы и рабы, - чем дальше, тем печальнее становился голос Наруто, - они разбили мою семью и разослали её по другим замкам, потому что в моей семье часто рождаются защитники. Сильные защитники. А их отсылали. Как взятки. Ненавижу. И если они узнают, кто меня приютил, они…
- Снова увлекаешься, - Неджи прервал поток его откровений. – Говорил же: никто меня искать не будет. Я им не нужен.
- Поэтому сразу убьют, - серьёзный Наруто, даже не пытающийся улыбаться. – Но я всегда буду рядом с тобой. Если тебе суждено погибнуть, то мы умрём вместе. И чтобы мы не умерли, я должен изучить как можно больше техник, - потом он посмотрел на Итачи. – У тебя ведь нет корысти, правда? Ты не станешь трезвонить, что нашёл крутого защитника?
- Нет, не стану, - подтвердил Итачи. – Саске тоже крутой защитник. Его тоже хотели забрать.
Саске вздрогнул, низко склонил голову и потянулся за стеблем. Сделал вид, будто Неджи помочь хочет. Итачи всё ждал, что и Наруто присоединится, но он словно не замечал занятости партнёра.
- Из-за Саске вы стали проходимцами? - без выражения поинтересовался Неджи.
Никто не ответил. То, что братья скрывали годами, вылезло из одного разговора после нескольких дней совместного путешествия, не особо заполненного этими разговорами. Неджи видел глубже, чем большинство людей. Итачи присмотрелся к нему внимательнее.
- Теперь я уверился, что ты можешь сделать Саске сильнее.
И может подсказать ему, как причинять минимум неудобства партнёру в спаррингах. Итачи сам допустил эту ошибку, позволяя брату всякие оплошности. Но он считал, что не имеет права притеснять его, малыша, пережившего гибель родителей, едва он соображать нормально начал.
- Тебя не шокируют перемены? – всё же Неджи оставил своё занятие и прямо посмотрел на Итачи.
- Нет.
- Но почему?
Итачи задумался. Как объяснить, что через несколько лет и Неджи перестанет придавать значение множеству мелочей? Чем дальше, тем больше места в сознании занимала апатия. Она могла выглядеть по-разному: то усталостью, то безразличием. Только уже не возвращалась прежняя страсть к жизни. Апатия завладевала всеми людьми без исключения. Кто-то находил в себе силы бороться с ней, кто-то поддавался. Иначе откуда бы браться обречённым.
- Я научился, - вместо откровений на философскую тему ответил Итачи. – Лучше скажи, как прошло единение с моим братом. Я знаю его и могу предположить, какие он после себя оставит ощущения.
Саске фыркнул, словно укорял.
- Мне надо просто привыкнуть, - уклонился Неджи.
- Или попробовать что-то изменить, - намекнул Итачи.
Стебель выпал из рук Саске, отскочил прямо к костру. Никто не потянулся за ним, ибо жар вызывал активную химическую реакцию, превращающую питательные вещества в яд.
- С меня хватит, - швырнул он и поднялся.
- Каждый защитник подстраивается под партнёра! – бросил ему вдогонку Неджи, как приказ остановиться.
- А я не хочу подстраиваться, - остановился тот.
- Если ты не хочешь, то и я не смогу, - Неджи не вспылил, взялся за очередной стебель и принялся его чистить.
- Саске, - Наруто не встал, смотрел в огонь, выискивал в нём фигурки и не находил, - нельзя так.
- Почему это?
- Потому что мы – защитники. Если ты не думаешь о своем партнёре, то и он не будет о тебе заботиться. И тогда ты, такой сильный, просто погибнешь. Защитник – это не привилегия. Это ответственность.
- В таком случае, не нужна мне эта ответственность, - Саске снова двинулся прочь.
- Ну и придурок! – заорал ему вслед Наруто, вскочить попытался.
- Угомонись ты, - Неджи схватил его за руку. – Дай человеку остыть. Он потрясение переживает.
- Ага! А я, по-твоему, не переживаю?
- За кого ты переживаешь? За него или за меня? – осёк его Неджи.
Наруто утихомирился. Задумался. Наверно, уже считал братьев своими. Только по истечении нескольких бесконечных секунд снова заговорил:
- Расскажи ему про мир, который был. Хотя бы… хотя бы про эпоху Возрождения. Пусть он тоже привяжется к тебе. И тогда не сможет бросить.
- Наруто, - Итачи вступился за брата. – Саске не бросит партнёра.
- А выглядит так, словно хочет в морду Неджи наплевать, - привычное ворчание, означающее расслабленность.
- Саске знаком с законами этики, - заверил Неджи буднично, - он будет прикрывать мою спину, пока не истечёт срок договорённости. А действия защитника – это инстинкт, которого он побороть не сможет. Даже если очень-очень обозлится на меня.
- Врёшь ты всё, - Наруто схватился за очищенный стебель и принялся его жевать.
Неджи не возражал. Напротив, Итачи показалось, что он сейчас улыбнётся. Но снова не улыбнулся.


Саске никогда не спрашивал, за что убили их семью. Он понимал сам. Понял, когда научился читать и думать. Он рос нелюдимым. Общение со сверстниками для него не имело значения. Итачи сам обучал его, сперва пытался протолкнуть в общество, похожее на то, в котором они жили. Но Саске было всё равно. Он впитывал в себя только то, что действительно необходимо. Он обходил стороной искусство и культуру, потому что не видел в них перспективы. Итачи не мог ни одобрить, ни осудить. Саске научился выживать. Он бы продержался и один, если бы сумел скрыть свои способности защитника.
Саске уже много знал о совместной работе и практиковался до изнеможения, когда они с Итачи уходили в мёртвые земли на месяц или два. Так они научились действовать слаженно. Так они разработали несколько техник. Потом появились крылья. Наверно, Итачи давно мечтал о них. И хотя они не могли поднять его в воздух, выполняли дополнительную функцию. Крылья – это щит. И это возможность создавать птиц, способных держаться в воздухе. Итачи допустил ошибку, когда опустил их слишком низко при столкновении с Неджи и Наруто. Больше он не собирался её допускать.
Наруто вырвался вперёд. Итачи подумал, что за Саске, но лишь они поравнялись, как оба застыли, вслушиваясь во что-то невидимое вдали. Неджи тоже остановился, научился верить своему защитнику. Итачи ждал, то и дело посматривая на горизонт. Ждал темного неба и видел бескрайние фиолетовые своды. Не таким оно бывает перед сезоном дождей, когда атмосфера буквально трещит от переполнявших её скоплений всевозможных элементов, вызывающих бесчисленные химические реакции.
- Неджи… - по привычке Наруто позвал своего партнёра.
- Где? – спросил Неджи одним словом.
Вместе с ним вперёд выступил Итачи. Саске вытянул руку назад, останавливая брата, предупредил словесно:
- Сила. Она движется.
- Много силы, - подтвердил Наруто. – Это… это… проходимцы? – он обернулся к партнёру, будто тот знал ответы на все вопросы.
- Не все проходимцы стремятся к исследованиям, - отметил Итачи. – Некоторые из них хотят стать героями.
- А чтобы стать героем, они собирают дань жертвами, - подхватил Неджи.
- Но вокруг нет ни одного чудовища, - Наруто ещё не верил, что в каждом встречном, прежде всего, надо видеть врага.
- Мы – чудовища, - Саске повернулся к нему. – Защитники – чудовища. И чем больше герой сорвёт звёздочек, тем громче покатится его слава.
Наруто не спорил. Он просто ждал.
- Мы справимся, Саске? – спросил Итачи. Знал, что брат правильно поймёт. Знал, что Итачи спрашивает о битве с обменом партнёров.
- Справимся, - заверил он. – Если ты хоть наполовину сработался с Наруто.
- Неджи? – поинтересовался Итачи снова одним словом.
- С Саске легко работать, если он доверится мне.
- Саске, поверь, - попросил Наруто. – Неджи… он плохого никогда не сделает. Только положись на него.
Наруто одной фразой объяснил Саске то, что Итачи пытался сказать различными словами. Если защитник слишком быстро входит в азарт, в его обороне появляются слепые пятна. Он делает ошибки, за которые расплачивается партнёр. Если ошибок слишком много, они проигрывают оба. Итачи было проще рассчитывать ход сражения самому, чем предполагать, что предпримет брат. Он знал, что с Наруто будет не так. Наруто прошёл базовую подготовку перед настоящим обучением, не углубляясь в тонкости различных техник. Всё, что в крепостях требуют от малышей-защитников. И ещё деликатного отношения к партнёру. Наверно, Наруто сбежал совсем маленьким, если не умел даже применять исцеление. Итачи делал упор на другое. Все они что-то потеряли.
Наруто тронул руку Итачи, посмотрел ему в глаза. Итачи не сумел отвести своего взгляда, дух захватило от предстоящего единения. Наруто, такой же бушующий пламенем в человеческом обличье, как и в роли защитника. Наруто, охотно идущий навстречу и не забывающий прежних привязанностей. Верность, которую редко проявлял человек.
- Всё ведь обойдётся? – спросил Наруто доверчиво.
- Я не подведу тебя, - Итачи потянулся к нему, остановил руку ещё в воздухе. Не знал, как отреагирует на его жест Неджи. Не знал, как расценит прикосновение к щеке другого защитника Саске. Итачи хотел тронуть Наруто до того, как они объединятся. Хотел убедиться, что они оба живые. Что у Наруто сердце колотится так же сильно, как у него самого.
- Не так, - Наруто отступил. Итачи подумал, что его мысли разгаданы, прочитаны и раскритикованы, но ошибся. Саске вёл себя точно так же. Его мало волновало, что делает брат. Он продолжал не замечать Неджи, того, с кем предстояло биться вместе.
- Что-то не так, - дополнил он слова Наруто.
- Где? – Неджи знал, что тревога защитников – повод беспокоиться самому. Одинаковая реакция – повод вдвойне.
- Дождь, - Наруто вскинул голову к небу и тут же замахал ею. – Нет, не то.
- Стихия, - высказал Итачи вслух мгновенно пронзившую догадку.
- Сила или стихия? – уточнил Неджи.
- Сила, – повторил Наруто, - стихия.
И Наруто рванулся к партнёру. Он прыгнул в тело Итачи не так, как делал это прежде. Он не дождался, пока Итачи ощутит его, пока насытится его силой. Наруто ударил сам, первым. Он ринулся вперёд ещё раньше, чем Саске метнулся к Неджи. Хвосты рванулись перед ним, опутывая Итачи плотным клубком полыхающей силы. И тогда настиг ответный удар. Итачи покачнулся. Если бы не панцирь из хвостов, он бы лежал на земле, давясь кровью в горле. Если бы на месте Наруто был Саске, он бы взял на себя всё сражение, а потом принялся бы за спешное исцеление партнёра. Он бы переживал и корил себя. Так случилось однажды, после сильной ссоры, где ни один не мог доказать свою правоту. В итоге Саске промедлил, а когда очутился в теле брата, тот уже зажимал раны и сгибался от боли. Саске предотвратил трагедию. Саске заботился о брате точно так же, как брат заботился о нём. И ссора сама кончилась. Больше не было ни одной серьёзной, только разногласия, заканчивающиеся молчанием и отчуждением. Они были слишком дороги друг другу, чтобы из-за упрямства позволить убить.
Неджи и Саске пропали из виду. Итачи это волновало сильнее, чем он полагал. Наруто действовал сам до тех пор, пока не отпрыгнул далеко вбок и не изготовился для очередного прыжка. Уже собирал силу в шарик, намеревался пустить в ход масштабные разрушения.
- Наруто, - произнёс Итачи. – Я готов.
- Ты не ранен? – спросил Наруто, хотя отлично знал, что нет. Он чувствовал партнёра, как чувствовал себя.
- Нет, всё в порядке. Позволь мне.
- Я буду прикрывать, - заявил о своей инициативе Наруто и отдал силу нападения Итачи. Слежка за тылом – работа защитника. Ни у одного партнёра не было кругового обзора, хотя на тренировках Неджи показал необычный способ обозревать всё вокруг и без помощи ворон.
Вороны были. Итачи было сложно создать их из мощной силы Наруто, которая струилась по его венам и рвалась в бой концентрированными потоками. Итачи казалось, что он держит хвосты в кулаке и не может справиться с ними. Что если он разожмёт руку, он потеряет и себя, и Наруто.
Наруто обладал силой, которой очень сложно управлять. Тем лучше для Неджи, потому что сила Саске была покладистой. Итачи больше не волновался за них.
Они стояли напротив двух пар. Два существа, источающие силу, смотрели на людей и видели добычу.
- Я слышал о таких, - объяснил Итачи. – Это охотники за наживой. Они уходят в мёртвые земли в самый сезон и подстерегают путешественников. Забирают все деньги, которые найдут, вытаскивают серебряные коронки из зубов, срезают кольца вместе с пальцами. Они не погнушаются даже припасами, которые собрал Неджи. Потому что их можно продать.
- Мародёры? – уточнил Наруто. Вряд ли он хоть раз встречался с мародёрами.
- Мародёры охотятся за крупной добычей. Эти другие. Они как мы, только живущие пиратством.
- Убийцы, - подытожил Наруто. – Ненавижу таких.
Суровость в интонации. Теперь Наруто не остановится перед сокрушительным ударом. Но Наруто не торопился. Итачи не понимал, отчего чувствует дрожь внутри. Они уже встречались с пиратами, но ни разу Итачи не усомнился в успехе, будучи с Саске.
- Что случилось? – поинтересовался Итачи. – Ты можешь успокоиться.
- Ты боишься! – опередил ответ пирата. Второй пошёл по кругу, чтобы закрыть пути отступления.
- Ты боишься силы, с которой не сможешь справиться, - дополнил он.
- У них нет хвостов, - подметил Итачи.
- Он не о том говорит, - Наруто дрожал. Наверно, потеря Неджи из поля видимости украла у него уверенность. Но Итачи уже засомневался в предположении.
- Ты говорил о стихии, - вспомнил он.
- Они знали и выжидали момент, - подтвердил Наруто. – Итачи… уводи нас отсюда, иначе это сделаю я. И мы… потеряемся.
Путь они всегда найдут, особенно там, где дорог вообще нет. Потеряться – значило для Наруто потерять Неджи. Потерять человека, без которого не представлял будущего, прошлого и настоящего.
Они атаковали вместе. Наруто швырнул хвосты в разные стороны, отсекая волны силы. Итачи только тряхнуло. Потом он сам взялся за защиту. И знал, что защищаться нет времени, поэтому защита быстро перешла в нападение.
Наступление длилось ровно до тех пор. Пока не дрогнула сама земля. Магма ворочалась под истончившимся пластом земли. Пахнуло едким жаром. Итачи закашлялся, ещё не вполне оценив обстановку. Наверно, Наруто тоже не знал, с какой стороны ожидать подвоха, но снова отскочил на возвышенность. Прямо из-под земли, вокруг, вырывались бурлящие ключи. Грязно-серый цвет, шипение и дымок. Щелочное болото жадно пожирало живую поляну. На следующий год здесь не вырастут кусты и травы, а многоножки не задержатся в тени, спасаясь от горячего солнца.
Итачи не стал задерживаться. О встрече с Неджи и Саске он думал меньше всего. Он торопился преодолеть расстояние, которое, по его расчётам, неминуемо зальёт смертельной жидкостью. Пропали противники, пропало всё вокруг. Итачи двигался, направляя силу Наруто в скорость, и уже знал, где встретит врага – на самом краю болота. Они точно так же боялись стихии, но за годы пиратства научились предугадывать её поведение и использовать. Наруто тоже это уже знал. Из его спины вырвалась первая птица. Красная птица, волочащая за собой огненный шлейф. Она искала место, где притаились пираты. От них можно было бы уйти, но где они остановились, там остановится и стихия. Всё логично. Всё подчиняется одним физическим законам.
- Я должен знать, на что ты готов, - обратился к своему защитнику Итачи.
- Я готов довериться тебе.
- Потому что симпатизируешь? – это уже обычное любопытство.
- Потому что ты такой же…
Такой же, как Неджи. Наруто не договорил, но Итачи сам догадался.


Саске в детстве сильно болел. У него мгновенно подскакивала температура, мгновенно появлялась слабость, и кожа покрывалась холодным потом. Он весь дрожал, даже будучи закутан в одеяло. Родители не спешили тащить его к медикам, хотя Итачи помнил, как болел он сам. Несколько уколов внутримышечно и день-два в изоляторе ставили его на ноги. Итачи не любил изоляторы, они выглядели необитаемыми, огромными, хотя от стены до стены всего несколько шагов. Его пугали приборы, гудящие вдоль стен и мигающие жёлтыми лампочками.
Саске переносил все болезни дома. У него уже тогда был Итачи, способный позаботиться о брате. Итачи читал соответствующую литературу, слушал наставления взрослых, ходил за медикаментами в пункты. Он наблюдал за мечущимся на постели братом, вытирал его пот и молчал. Он по себе знал, что больному не нужны никакие разговоры, будь это хоть самая интересная в мире история приключений. Саске открывал глаза и демонстрировал их алый блеск. Итачи не любил оставаться с ними наедине и всё равно никому не жаловался. И только через пару лет болезни Саске стали легче, организм адаптировался. А обязанностей присматривать за братом никто так и не снял. Иногда Итачи представлял, что Саске – его собственный ребёнок, не мог относиться к нему по-другому. Его отношение закрепилось и сблизило. Итачи часто просто так хватался за брата, просто прикасался, словно проверяя, не растворился ли он с рассветом.
Итачи лежал под открытым небом, смотрел на звёзды и чувствовал, как не хватает Саске. После боя на два фронта, где Наруто буквально из омута Итачи вытащил, они оба остановились на берегу ещё дымящегося болота из концентрированной щёлочи. Долго стояли там, смотря на успокоившуюся гладь, под поверхностью которой они и похоронили убийц. С Наруто оказалось легко сражаться. И всё равно недостаток совместного опыта отчётливо сказывался. Итачи не справился с энергией, увлёкся одной стороной и выпустил из внимания другую, чего никогда бы не допустил прежде. Но работа защитника и заключалась в слежении за безопасностью. Наруто ни на миг не забывал о раскинувшемся болоте. Землю тряхнуло ещё один раз, но уже не изменило положения вещей. Наруто рванулся прочь, когда партнёр собирался проделать один из расчётливых манёвров и не успел. Наруто вырвал их обоих из сужающегося кольца вязкой жижи. В горле першило, перед глазами металась только сжатая энергия. Итачи отступил, когда понял, что Наруто сам начал действовать, и только секунду спустя сообразил почему. Наруто рванулся из стихийной ловушки прямо в то место, где их поджидал враг. Уже в прыжке пришлось перестраиваться. Наруто говорил, что доверяет и ждал шага партнёра. Не думал вперёд, действовал интуитивно. Даже не зная, что Итачи трудно сориентироваться в плотном коконе из хвостов.
Они вырвались и одержали верх. Ещё в последнем ударе Итачи направил поверженного противника в болото, чтобы потом это не выглядело, как убийство. Наруто мог не понравиться суд и приговор. Лучше, если это превратится в случайность.
Они смотрели в бурлящую жидкость, слушали затихающие вопли боли и ужаса, и Итачи крепко сжимал руку вывалившегося из единения защитника. Держал так, словно Наруто сам готов был ринуться спасать убийц.
Они не нашли Неджи с Саске. Оставалось надеяться и ждать. Наруто не скрывал беспокойства весь вечер, порывался продолжать поиски и оставался рядом. Итачи видел его желание, разделял его и ничего не делал. Уже понимал то, во что Наруто не спешил верить. Болото поглотило обширную территорию, намертво отрезало их друг от друга. Вглядываясь вечером в подёрнутый едкими испарениями противоположный берег, Итачи видел только миражи. И беспокоился точно так же, как партнёр. Думал, что если Саске тоже погиб. Он не знал, сколько врагов досталось на их долю. Успел ли Саске заметить разрастающееся болото, успел ли избежать ловушки на твёрдой поверхности.
Он отвернулся от костра. Несколько плодов и кучка стеблей перед Наруто остались нетронутыми. Итачи и не настаивал, но периодически посматривал. Ночь накрыла их в полном молчании. Наруто не спрашивал о Неджи, опасался не услышать подтверждения, что всё будет хорошо. И он бы не услышал. Нельзя понапрасну обнадёживать человека, чтобы последующее разочарование не обратилось настоящей трагедией.
Итачи отметил необычную тишину со стороны Наруто, поднялся со своего лежака из веток и подошёл. Наруто лежал, согнувшись почти втрое. Блестел от пота и дрожал. Ему не было дела до ужина просто потому, что его выбило недомогание.
- Наруто, - Итачи схватился за него, падая на колени, перевернул, отвёл волосы от влажного лица.
Наруто разлепил воспалившиеся веки и улыбнулся. Натянуто и неестественно
- Наверно, я переволновался из-за Неджи. Я полежу немножко и…
- Ты болен, - разбил его сбивчивые объяснения Итачи, - почему не сказал?
- Я не болен. Просто…
- Прекрати спорить! – перебил Итачи, сходил за баклажкой и поднёс её горлышко к губам приподнявшегося Наруто. Так сильно хотел доказать своё здоровье, что пересилил слабость.
Наруто отверг воду с объяснением, не менее расчётливым, чем привёл бы сам Итачи:
- У нас мало воды, а сейчас не так уж жарко.
- Жарко или нет – уже неважно. Пей, - Итачи наклонил баклажку, заставляя Наруто ловить губами воду, чтобы не пролилось ни капли. Он сделал несколько быстрых глотков и закашлялся. Итачи обхватил его руками, наклонил вперёд и принялся легонько постукивать по спине, облегчая дыхание. Не знал, попала ли вода не в то горло, или это болезненный кашель.
- Ты должен поесть, - прозвучало очередное распоряжение.
- Попозже.
- Сейчас, Наруто. Немножко. Просто попробуй. Если затошнит, я не буду настаивать.
Итачи потянулся за плодом, не таким сладким, как стебли. Держал Наруто, силясь согреть его своим телом. Сидел и смотрел, с каким усилием и отчасти отвращением Наруто поглощает плод. Он им буквально давился, а Итачи оставался безжалостным, смотрел и ждал крайности. Только если Наруто действительно вывернет, он собирался позволить отказаться от еды. Сейчас нельзя. Он думал, какое медицинское средство применить, вспоминал, что лежит в его сумке, и прикидывал пропорции. Наруто сильно лихорадило, и причины тому Итачи не знал.
- Так переживаешь из-за Неджи? – осведомился он, когда Наруто доел и вздохнул с облегчением.
Итачи снял с себя верхнюю часть одежды, оставил на теле только тонкую кофточку. Завернул Наруто и уложил, сам рядом прилёг, не убирая от него руки. Обнимал, как брата. Чувствовал ускоренное сердцебиение и гадал над причинами. Если это от волнения, лекарство придётся выбирать из других ингредиентов. Помимо того, Наруто мог надышаться щёлочью – тогда это отравление. Хуже, что быстро вывести яд из организма без капельницы невозможно.
- Как же так? – тихонько пожаловался Итачи. – Ты меня из лап самой смерти вытащил, а сам страдаешь.
- Да не волнуйся, я не первый раз болею.
- За тобой только Неджи ухаживал?
- Ага.
- Наруто, только не скрывай. Где болит?
А болит ли? При простуде плохо везде, плохо внутри, и не скажешь где именно.
- Что ты чувствуешь? – живо конкретизировал Итачи. – Привкус необычный? Дрожь? Жар? Холод? Сухость во рту? Мельтешение перед глазами?
- Всё расплывается, - сознался Наруто, пошевелился в объятиях партнёра, но не высвободился. – Горько. Кисло… я не знаю. Дышать трудно.
Сбивчивые неуверенные объяснения.
- Жжёт где-то… - Наруто снова замолк, никак понять не мог, где именно.
Итачи поглаживал его по спине, мог только посочувствовать. Облегчить состояние лекарствами и сочувствовать, сидеть над ним и наблюдать, как он засыпает, тревожно дёргается, то и дело вырывается и смотрит мутными глазами. Защитники обладали удивительной силой, умели даже исцелять других, но не могли вылечить себя.
- Подожди, я сейчас вернусь, - Итачи приподнялся, уже перебирая в мыслях все доступные средства от щелочного отравления.
Наруто ухватился за него, будто один боялся остаться. Голову опустил почти в лежанку из листьев, дышал шумно:
- Я буду рядом, - заверил Итачи.
- Нет, я не то хочу сказать. Я…
И оттолкнул. Неожиданно, вкладывая в толчок всю скудную силу человека с подорванным здоровьем. Итачи удержался, обратно к нему дёрнулся, не успел сообразить, что происходит, как Наруто вывернуло прямо на Итачи. В свете костра жижа с кусочками плода выглядела зловеще-коричневой. Итачи только на неё смотрел, пытался понять, чем его настораживало содержимое желудка Наруто. Тёмное. Слишком тёмное для того, кто не ел ничего, кроме светло-жёлтой мякоти.
- Прости, - давясь рвотой, произнёс Наруто. – Надо было отодвинуться, когда…
Ещё раз. Снова тёмное.
- Это кровь, - наконец диагностировал Итачи. – Паров наглотался. Тем более нельзя медлить.
Щёлочь проникла в пищевод и, наверно, в желудок. Что дальше будет, оставалось лишь представить. Хорошо если этим и ограничится. А если дальше пойдёт. Если токсины кровь отравили. Итачи подавил желание снова обнять Наруто и уложить его на лежанку, но он отлично знал: яд просто так не выветрится. Необходимо либо снизить концентрацию, либо прогнать его поскорее по организму. И только потом можно будет подумать над внутренними ранами.
- Я мало дышал щёлочью, - мотнул головой Наруто. Пытался сказать что-то, но не находил слов объяснить.
- У тебя зрачки расширены. Это яд, как бы ты ни храбрился.
И замер, пронзённый догадкой. Наруто не глупец, который стал бы медлить посреди болота. Даже в состоянии азарта он точно знал, что нужно делать. Возможно, он вдохнул раз-другой, когда лёгкие начинало колоть от нехватки воздуха – не больше.
Итачи сам оттолкнул партнёра и сдёрнул с него всю одежду. Пришлось повозиться с нижней половиной, ибо ремень был добротный. Спустил штаны до колена и остановился. Увидел настоящую причину. Наруто покорно лежал, словно ожидая приговора. Он тоже не сразу понял, но не испугался стремительных действий Итачи, возникать не стал, будто следовал мыслям партнёра. Будто Итачи вслух объяснил. Вместо сопротивления Наруто сам приподнялся, наверняка тоже наученный горьким опытом.
Итачи осмотрел свежую ранку с чёрной точечкой-хвостиком на бедре. Почуяв свежий воздух, паразит шевельнул задними лапками. Только они и торчали наружу. И ещё кончик брюшка. Насекомое, созданное вгрызаться в сочные стебли с толстой шкуркой, не побрезговало и мягкой человеческой плотью. Яд насекомого вкупе с щёлочью – повод бить настоящую тревогу. Итачи не знал, что это за вид. Не знал состава его химического оружия. И шанса никакого не было извлечь его безболезненно.
- Укусила, да? – Наруто непрестанно тёр руками губы, избавляясь от последних следов рвоты. Итачи помог, протянул тряпицу, смоченную водой, сам вытер его лицо. Молчал до тех пор, пока бездействие не начало граничить с жестокостью.
- Я должен вырезать его, - сообщил он тихо. – Потерпишь?
- Прижги, - посоветовал Наруто. – Неджи всегда прижигает. А потом оно просто вылезает само.
Потом, снова натянув на Наруто одежду, повертев его в разные стороны, и без того мерзко чувствующего себя из-за интоксикации, Итачи принялся готовить из препаратов противоядие. Увы, он не мог похвастать блестящими познаниями в биологии и фармацевтике. Действовал на свой страх и риск. И засыпал, обняв Наруто и дыша ему в шею. Старался, чтобы ухо улавливало его дыхание. Чтобы сразу услышать, если оно остановится.
Итачи то и дело просыпался, долго смотрел на его лицо, на его грудь, будто в ожидании последнего вздоха. Потом ложился снова и снова дёргался. Полная ночь тревожного безумия. Ночь, заставившая за несколько часов пережить половину жизни. Итачи видел себя, видел Саске, видел давно умерших родителей. Наверно, он тоже надышался. Голова раскалывалась, а в веках чувствовалась тяжесть. Горло царапало и хотелось пить. Итачи терпел. У них мало воды. Первым делом он потратит её на спасение защитника. Без него не выжить. Без него Итачи утратит стимул двигаться дальше. Он регулярно повторял имя Наруто и уверял сам себя, что всё станет лучше уже к утру. И не верил. Саске с похожей травмой провалялся в бреду около недели. Именно тогда Итачи начал носить с собой ингредиенты для противоядий. Они стали неотъемлемой частью аптечки.
Противник действительно едва не убил их. Итачи оставалось размышлять, как было бы с Саске. Сумел бы он так же, рискуя собой и двигаясь почти по поверхности щелочного болота, дыша им и не обращая внимания на собственную боль.
Сумел бы. Саске был хорошим защитником, каким бы характером ни обладал. С этой мыслью под утро Итачи провалился в крепкий сон.

Дальше

@темы: Макси, Джен, Неджи, katsougi, Фанфикшн, Слэш

---

[lelikas]

Название: Исключения
Автор: IncessantOblivion
Переводчик:  lelikas
Бета:  Givsen
Фендом: Наруто
Дисклеймер: все права на персонажей и мир принадлежат Кишимото
Пейринг: Неджи/Тен-тен
Рейтинг: R
Жанры: гет, романтика, юмор
Размер: макси
Cтатус: фанфик закончен, перевод в процессе
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/4318110/1/Exceptions
Разрешение на перевод: запрошено
Размещение: исключительно с моего разрешения!
Саммари: Тен-тен всегда считала, что обладает всеми необходимыми знаниями для того, чтобы быть хорошей куноичи. Но неожиданная миссия откроет ей глаза на то, как сильно она ошибалась...

Глава 1. Миссия

— Итак, Тен-тен, насколько ты опытна?
Если бы у Тен-тен было меньше самоконтроля, она обязательно подавилась бы в этот момент. Но она сумела обойтись крепко стиснутыми зубами и, с трудом сглотнув, попыталась найти слова для ответа.
— Э-э, Хокаге-сама, о каком опыте вы говорите?
Конечно, одна идея у неё была, но следовало всё же уточнить, чтобы не предоставить лишнюю информацию о своей сексуальной жизни… или о полном её отсутствии. Но, в самом деле, что ещё Цунаде могла иметь в виду? Она отлично знала про её боевой опыт, да и тон Хокаге говорил совершенно о другом. И Тен-тен нисколько не становилось легче от того, что она стояла в окружении своих партнеров по команде. Она даже смотреть на них не хотела, и без того понимая, как бы они реагировали на эту тему, если бы понимали, о чём речь.
Вот Гай нетерпеливо ждал бы её ответа, всеми силами стараясь сделать вид, что ему это нисколечко не интересно. Ли покраснел бы, как варёная свёкла, но тоже очень ждал бы ответа. Неджи… ну… на самом деле, о его мыслях Тен-тен ничего не знала. Она никогда не знала, о чём он думал. И этот случай не был исключением. Но кое-что она точно могла сказать — сильно его эта информация не взволновала бы. Ну, то есть Неджи заботился о своих товарищах по команде, но никак не об их личных делах и тем более не об их сексуальной жизни. Особенно не об их сексуальной жизни.
И она… она не хотела даже начинать думать о состоянии своего опыта… или о полном его отсутствии. Но, кажется, сейчас был именно тот момент, когда ей, возможно, придется это сделать… и вдобавок ещё и поделиться этим с другими. Просто прелестно.
— Тен-тен?..
Началось…
Ей ведь необходимо было что-то ответить, да?
Да, этот момент, наверное, можно было назвать самым унизительным в жизни. Тен-тен, как правило, была не прочь обсудить вещи сексуального характера, даже те, что имели отношение лично к ней, однако не перед товарищами по команде — людьми, уважения и одобрения которых она так добивалась.
Но разве у неё был выбор?
Нет, пожалуй, Тен-тен могла бы ответить очень расплывчато. Обмануть Гая и Ли осторожно и эффектно — так, что они даже не поняли бы, о чём речь. Но что делать с Неджи? Не было ни малейшего шанса ускользнуть от его наблюдательности и острого ума. И от этого становилось ещё обиднее. За уважение Неджи Тен-тен боролась сильнее, чем за чьё-либо другое. И вот сейчас, в ярком блеске унижения, должны были рухнуть все её усилия.
Следует ответить расплывчато.
— Боюсь, у меня не так много опыта, как могло бы быть, Хокаге-сама.
Тен-тен со свистом выдохнула, пытаясь расслабить напряженные мышцы. Так. Она успешно ответила на вопрос, никому не выдавая точные размеры своего опыта… или его отсутствия, что, разумеется, было намного ближе к истине.
Никто её не понял… кроме Неджи.
Тен-тен кинула на него быстрый взгляд и целиком и полностью утвердилась в своих подозрениях. Нет, его лицо не изменилось, но, глядя на него в этот момент, она точно знала, что он понял, о чём шла речь.
Чёрт.
Уголки алых губ Хокаге опустились вниз.
— Это, конечно, проблема, но ничего другого я и не ждала.
Тен-тен покраснела от мысли, что отсутствие у неё сексуального опыта станет настолько очевидным, но это ведь была Цунаде — женщина… опытная.
— По шкале от одного до десяти?
— Что? — недоуменно моргнула Тен-тен.
Хокаге нетерпеливо вздохнула.
— Сколько у тебя опыта по шкале от одного до десяти? Мне нужно понимать, сколько подготовки тебе требуется.
Глаза Тен-тен расширились. Подготовки к чему? Она не задавала вопроса вслух, однако он явственно повис в воздухе. Её охватила паника от понимания, что ей даже в голову не пришло, зачем Хокаге задавала такие личные вопросы. И теперь, когда она об этом подумала, ответ стал совершенно очевиден. Она была шиноби — куноичи, — и Хокаге задавала вопросы о её сексуальном опыте. Это могло означать только одно — то, чего ей хотелось бы избегать так долго, как только возможно.
— Итак? — нетерпеливо спросила Хокаге.
Тен-тен понятия не имела, как отвечать на этот вопрос. Здесь расплывчатой формулировкой было не отделаться. Но какой масштаб был у этой шкалы? Как она могла понять, имели ли они с Хокаге одно и то же в виду? При отсутствии у неё необходимого опыта, скорее всего, это было далеко не одно и то же…
Тен-тен предположила, что десятка — «был секс», а единица — «не было абсолютно ничего». Но означало ли «не было абсолютно ничего» то, что она не держала парня за руку или не обнималась? Или то, что не целовалась ни с кем? А что стояло между этими двумя понятиями? Она даже не знала, какая цифра означала «была близка к сексу». Так как же ей следовало угадывать остальные?
И поцелуи… Ведь существовали разные виды поцелуев! От «быстрый-чмок-в-губы» до «я-собираюсь-сожрать-твоё-лицо». Все они являлись частью одной цифры или же каждому предназначалась своя? И, ради Бога, что означали остальные?
И, чёрт возьми, попросить разъяснений было никак нельзя.
Дыши…
Тен-тен поняла, что раздумывает над этим слишком долго. Что ж, легче попытаться угадать и надеяться на лучшее. Других вариантов она всё равно не видела.
— Э-э… три?
О, пожалуйста, скажите, что она не выставила себя развратницей!
Хуже всего было, что в комнате находилось много людей и мнение каждого из них зависело от их собственного опыта. Ли вот едва ли целовал хоть кого-нибудь, а у стоящих около дверей АНБУ мог быть куда больший опыт…
Сказать «единица» Тен-тен никак не могла, хоть это и было самым правильным ответом. Ей не хотелось, чтобы кто-то считал её ханжой. Конечно, она ею и была, но не хотела, чтобы кто-то знал это наверняка.
Вообще обычно её не сильно заботило отсутствие опыта. В то время, которое подростки тратили на всё это, она занималась куда более важным делом — своей репутацией опытной куноичи. Но ей никак не хотелось признавать тот факт, что она понятия не имела, каково это — быть с парнем. Разумеется, Тен-тен общалась с парнями всю свою жизнь — это подразумевала профессия, — но она никогда не была с парнем в особенном смысле, не как с другом.
Откровенно говоря, она предпочла бы вообще не думать на эту тему.
— Боже всевышний, это хуже, чем я думала.
Тен-тен обратила испуганный взгляд на Хокаге. Хуже? В каком смысле? Ей надо было сказать цифру выше? Или наоборот — Цунаде подумала, что Тен-тен слишком легкомысленна и доступна…
Боже, она и правда слишком много размышляла.
— Позвольте спросить, Хокаге-сама.
Тен-тен вскинула глаза на Неджи, гордого и твёрдого, как всегда. Она изумилась его вмешательству — прерывать чужой разговор было совсем не в его духе.
— Говори, — рявкнула Хокаге.
— Могу ли я забежать вперед и узнать, зачем вы спрашиваете Тен-тен о её сексуальном опыте? — спросил он спокойно и по-прежнему уважительно, однако в его теноре Тен-тен уловила натянутые нотки.
Она не могла убрать эту натянутость, однако была очень рада, что Неджи решился задать вопрос, который она сама задать не смела.
Хокаге сузила глаза. Наконец, после нескольких мучительных секунд она решила удостоить его ответом:
— Миссия.
И тщательно спрятанный страх Тен-тен вырвался наружу.

-

Неджи внимательно следил за подругой, когда та в тревоге сглотнула. Страх на её лице был заметен очень отчетливо. Он никак не мог вспомнить, когда она настолько сильно беспокоилась из-за чего-то. Это было одно из тех качеств, за которые Неджи её так уважал — умение оставлять свои страхи позади, переступая через них.
Но, как оказалось, из правил были и исключения, способные вырваться из-под железного контроля.
Как только Хокаге спросила Тен-тен о её сексуальном опыте, Неджи уже знал, про что шла речь. Было очевидно, что о другом она спросить не могла. И решил вместо наблюдения за подругой, отвечающей на марафон потенциально неловких вопросов, спросить причину, по которой ей вообще пришлось этим заниматься.
Он понял с самого начала, что у Тен-тен не было сексуального опыта вообще. Это было ясно ощутимо — по крайней мере, ему (признаться, в наблюдательности Гай-сенсея и Ли он сомневался). В случае Тен-тен других вариантов быть не могло: она тратила много времени на совершенствование своих навыков, слишком сосредоточившись на достижении профессиональных успехов. Неджи сомневался даже в том, что она вообще задумывалась о таких отношениях. Эта чёрта в ней тоже восхищала его — она была решительна и самоотверженна в достижении своей цели. Если кто-то в чём-то хотел быть лучшим, разве он не должен был посвящать этому всё своё свободное время? Это было отличительной чертой всей их команды: преданность делу и решимость, и Тен-тен в этом никогда не отставала.
Её растерянность была совершенно очевидна, когда Хокаге задала вопрос. И не менее очевидным было её нежелание, чтобы кто-то понял, что она абсолютно ничего не смыслила в этом. Это было предсказуемо. Тен-тен не любила рассказывать о своих неудачах в чём-либо, даже в личных делах.
Единственное, к чему Неджи не был готов, — это к её реакции на ситуацию. Он считал, что Тен-тен легко примирится с тем, что от неё требуется, и сделает всё необходимое без жалоб и страха. Но, судя по выражению лица, она абсолютно не была готова к этому.
Он мог понять нежелание Тен-тен, ведь у неё не было опыта и получать его с кем-то, к кому у неё не возникнет хотя бы интереса, ей точно не хотелось, так и её страх, потому что она вряд ли понимала, что от неё потребуется сделать в той или иной ситуации. Однако был уверен, что она просто сможет преодолеть это, как и раньше.
— Вы… Вы же не имеете в виду…
Хокаге улыбнулась, но не по-дружески и не обнадеживая.
— Да, именно это я и имею в виду.
Тен-тен побелела, словно полотно, а Гай-сенсей заговорил. Как бы его голос ни раздражал, Неджи уже успел привыкнуть к этому.
— О, Хокаге-сама! Я ждал, когда Тен-тен наконец-то получит миссию, которая позволит её молодости ещё больше расцвести!
Эта дурацкая речь, разумеется, сопровождалась ослепительной улыбкой и смехотворно драматическими жестами. Впрочем, другого Неджи от него и не ждал.
Ли смотрел на своего кумира широко раскрытыми глазами.
— Гай-сенсей! Я не понимаю, о чём вы говорите. Пожалуйста, объясните мне!
И ещё меньше Неджи ожидал, что Ли поймет, о чём шла речь. Он поймал себя на том, что пытается поймать взгляд Тен-тен. Это было почти по инерции, как и всегда, когда Гай и Ли вытворяли что-то невообразимо дурацкое, что происходило довольно часто. Признаться, он наслаждался этими переглядываниями с толикой взаимопонимания и сочувствия друг к другу. Это было единственное утешение в идиотских выходках товарищей по команде.
Но в этот раз Тен-тен не встретила его взгляда. Она продолжала усердно сверлить глазами пол и часто-часто моргала.
И — подождите! — она едва сдерживала слезы?
Неджи был потрясен, как никогда в жизни. В последний раз Тен-тен плакала в тринадцать лет, когда сломала руку и подставилась под парочку кунаев. Это была её самая сильная физическая травма, к которой она абсолютно не подготовилась. Но даже тогда она плакала не больше пары минут. А сейчас действительно пыталась сдержать слезы?
Неджи на мгновение отвлекся, пока Гай занимался наставлениями своего ученика, который по факту уже давно не был его учеником. Гай положил руку на костлявое плечо Ли и улыбнулся так, словно пытался затмить солнце.
— Ли, это очень важный момент в жизни нашей дорогой Тен-тен!
Ли смотрел на него умоляюще.
— Какой момент, Гай-сенсей?
— Тен-тен пора соблазнить мужчину.
Зубастый оскал Гая будто стал даже шире. Ли ахнул в изумлении, словно это было самое удивительное, что могло произойти, а Неджи почему-то начал раздражаться сильнее, чем обычно.
— Они всегда себя так ведут? — изумилась Хокаге, недоверчиво посмотрев на Неджи.
Заметив, что Тен-тен продолжает сверлить взглядом пол, Неджи ответил:
— По большей части.
— И как вы это переносите?
Он ответил так серьезно, как только мог:
— С большим терпением.
Хокаге улыбнулась.
— Прими мое восхищение.
Неджи вдруг стало неловко. Он никогда не разговаривал с Хокаге о чём-либо, кроме миссий, и всегда видел в ней лишь главу деревни. Очень легко было забыть, что она являлась таким же человеком, как и другие, и реагировала на выходки Ли и Гая так же, как он сам.
В этот момент Ли обратился к Хокаге с фирменной улыбкой.
— Когда мы приступим к этой почётной миссии? — громко спросил он.
— Как только Тен-тен будет готова. Я дам ей неделю.
Взгляды обратились к Тен-тен. Она выглядела немного спокойнее, но всё равно оставалась очень бледной и застывшей.
— Хокаге-сама, — тихо сказала она, — я против этой миссии.
Глаза Неджи расширились, Гай и Ли ахнули. Они никогда не видели, чтобы Тен-тен была против какого-либо задания.
Хокаге подняла бровь.
— И почему же?
Тен-тен вскинула взгляд.
— Очевидно, что я не подхожу для неё.
— Да, не подходишь, — прямо сказала Хокаге, — ты слишком неопытна, застенчива и неуверенна в себе.
Тен-тен вспыхнула из-за критики, однако промолчала. Хокаге очень не любила, когда её прерывали.
— Но тебе пора узнать, каково это. В твоей карьере в дальнейшем будут задания, которые сможет выполнить только девушка, и тебе надо научиться чувствовать себя комфортно в этой роли. И приобрести соответствующие навыки. Воспринимай это как очередное оружие в своём арсенале. Оружие, которое доступно только тебе, как женщине. И твой долг — узнать, как научиться владеть им.
Неджи невольно согласился с Хокаге. Она была права. Никто не знал, что пригодится в задании. И если команда сейчас столкнется с этой ситуацией, Тен-тен и близко не будет готова взять на себя такую задачу.
Судя по лицу Тен-тен, она тоже была согласна.
Она коротко кивнула.
— Да, Хокаге-сама.
— И не беспокойся об отсутствии опыта. Я позабочусь о твоём обучении.
— Обучении?
— Да. Тебе поможет Яманака Ино.
Тен-тен удивилась, и Неджи прекрасно понял её. Ино являлась первой соблазнительницей в Конохе. У неё были и красота, и тело, и обаяние, и уверенность в себе. Но всё-таки даже этих качеств не хватало для того, чтобы он заинтересовался ею. Всё это, плюс то, что она была довольно… свободных взглядов… Неджи оставалось надеяться, что Тен-тен не нахватается у неё плохих привычек.
— Ино? — пискнула Тен-тен.
— Да. Начинаете завтра.
Тен-тен моргнула.
— Я… э-э… Хорошо.
Хокаге улыбнулась искренне впервые с того момента, как они сюда пришли.
— Отлично! Теперь я расскажу подробнее о вашей миссии.
— Внимательно слушаю, мэм! — выпалил Ли.
Хокаге подождала, пока его улыбка увянет, прежде чем продолжить.
— Ваша цель Масума Юрака — купец, около пятидесяти лет. Владелец большой судоходной компании на границе Страны Огня. У нас есть основания полагать, что он занимается перевозкой нелегальных товаров. Однако информацию предоставил его бывший сотрудник, и полноправных доказательств у нас нет. Во-первых, необходимо узнать так ли это. До сих пор у нас не было предпосылок считать, что он контрабандист, однако он безжалостный, холодный и расчетливый человек, любящий деньги. Во-вторых, если поступившая информация правдива, необходимо выяснить, что это за товары. Вы не будете высовываться, пока не получите доказательства. И мы не хотим, чтобы он знал, что за ним ведется слежка.
Она обратилась к Тен-тен:
— Твой выход начинается здесь. Широко известно, что у Юраки есть сын Тайран — испорченный мальчишка, который всегда получает то, что хочет. И не менее широко известно, что хочет он больше всего женщин.
Неджи заметил, как Тен-тен нервно сглотнула, пытаясь сохранить самообладание.
— Наш информатор предоставил сведения о Юраке и Тайране, — она указала жестом на стол, — всё в свитке. Тен-тен должна соблазнить Тайрана. Затем нейтрализовать его и разведать данные о бизнесе его отца.
Ли взволнованно поднял руку. Хокаге выразительно на него посмотрела, но его лицо по-прежнему выражало азарт. Хокаге застонала.
— Да, Ли. Что?
Он наконец-то опустил руку.
— Хокаге-сама! А что Неджи, Гай-сенсей и я будем делать на этой почетной миссии?
— Немногое, на самом деле, — ухмыльнулась она.
Ли резко опустился в поклоне.
— Извините меня, Хокаге-сама! Я не понимаю вас.
Она закатила глаза.
— По правде говоря, технически миссия принадлежит Тен-тен. — Неджи подумал, что если Тен-тен будет так же таращиться, её глаза обязательно выпадут из орбит. — В обычной ситуации Тен-тен выполняла бы миссию в одиночестве, либо с ещё одним джонином. Но поскольку это её первое подобное задание, я посчитала, что командная поддержка не будет лишней. Вы будете искать потенциальные опасности. Хьюга с помощью бьякугана сможет увидеть, если Тен-тен нужна будет помощь.
Щёки Тен-тен порозовели от смущения. Неджи предположил, что она подумала о том, как он будет следить за её соблазнением мужчины. Это было бы по меньшей мере… неловко.
Неджи почтительно склонил голову.
— Ясно.
— Мы сделаем все, что от нас потребуется, Хокаге-сама! — Гай отдал честь, Ли поспешил последовать его примеру.
— Тен-тен, — рявкнула Хокаге, — забери свиток, тебе он нужнее всех остальных.
Тен-тен молча подошла к столу и взяла свиток.
— Будешь у Яманака завтра в девять утра, поняла?
Она слегка поклонилась и тихо сказала:
— Да, Хокаге-сама.
Неджи прищурился. Он точно знал, что она не хотела этого делать. Чёрт, да был бы он куноичи, ему бы тоже не хотелось делать что-то подобное. Но это обсуждению не подлежало.
Неджи чувствовал странную необходимость утешить её, сказать, что все будет в порядке, хотя и понимал, что это не так. Это было совершенно на него не похоже, он не видел смысла вводить в заблуждение кого-либо, однако сейчас ему просто хотелось, чтобы Тен-тен не выглядела такой потерянной. Хотелось, чтобы она почувствовала себя хорошо хоть на мгновение.
Они молча вышли из кабинета. Ну, то есть Тен-тен и Неджи молчали, а Гай и Ли громко и восторженно обсуждали подробности предстоящей миссии. Тен-тен не отрывала глаз от свитка, который держала перед собой.
— Тен-тен.
Она широко раскрыла карие глаза, взглянув на него. Неджи приподнял уголки губ в мягкой улыбке:
— Всё будет хорошо.

@темы: Хината/Гаара, Неджи/Тен-Тен, lelikas, Макси, Гет, Неджи, Фанфикшн

---

Я всегда буду рядом.

[Laora]

Название: Я всегда буду рядом
Автор:  Дейдара Роджерс
Пейринг: Хьюга Неджи/Хьюга Хината
Категория: гет
Жанр: ангст, драма
Рейтинг: G
Примечания: Фулсайз, 1321х1500, 754 Кб.
Разрешение автора на размещение его работы: получено

@темы: Хината, Гет, Неджи, Арт, Неджи/Хината

---

Первопроходимцы. Глава 1.

[Laora]

Название: Первопроходимцы
Автор:  katsougi
Фэндом: Наруто
Рейтинг: PG
Персонажи/пейринг: Неджи, Саске, Итачи/Наруто
Жанр: фантастика, постапокалипсис, слеш, драма
Предупреждения: ООС, AU
Размер: макси
Дисклеймер: персонажи принадлежат Масаси Кисимото
Саммари: Как выглядит мир, в котором идёт непрерывная борьба за выживание.
От автора: Есть такое детское аниме "Воздушные пираты", вдруг всплывшее из закромов моей памяти. Связь между персонажами заставляет меня о нём упомянуть, хотя идейка-то вылезла не из него.
Разрешение автора на размещение его работы: получено

-1-

Неджи вышел из бара на стыке границ. Три направления, три апокалипсиса, три выбора. Он задумался, рассматривая каждую дорогу поочерёдно. Вконец разбитые, не осталось даже кусочка асфальта. Только колеи, которые заполнялись жидкостями каждый год. Каждый год шёл дождь. Непрерывно, три месяца. И за эти три месяца всё живое снова умирало, а потом, спустя две недели, выжившие выбирались из подземных укрытий и обозревали окружающую их пустошь, покрытую шрамами от концентрированной кислоты. Если бы не гидропоника и не наука, человечество давно бы вымерло.
- Ладно! Я загляну ещё через месячишко! – из-за дверей под потолок вырвался партнёр. Неджи посторонился, зная о его неуёмном энтузиазме.
- Кретины психованные, - прокомментировал партнёр, едва остановился в шаге от Неджи. – Пошли отсюда, а то ещё что приглючится.
- Кто просил тебя вмешиваться? – коротко упрекнул Неджи. – Я бы сам разобрался.
- Ой, ну как будто ты что-нибудь без меня можешь! – фыркнул партнёр. – Давай ограничимся своими заботами.
- Своими? – переспросил Неджи, - и какая же у меня, по-твоему, забота? Направление выбирать? А разве мы не договорились, что вообще о картах забудем?
- Ну… нет. Ты не так понял. Моя обязанность – защита, - партнёр ткнул себя пальцем в грудь. Они вместе, не сговариваясь, двинулись вдоль закаменевшей колеи. – Я бы хотел сказать, что без тебя справиться – раз плюнуть. А я же тоже без тебя ничего не могу.
- Так моя обязанность – управление тобой? Наруто, ты хоть сотню таких как я найти можешь.
- Нет! – рявкнул Наруто. – Дебил. С другой планеты прилетел и ни хрена о человечестве не знаешь!
- Шутки о фантастике уже не котируются, - указал Неджи. – Их скоро вообще понимать не будут. Последнее же поколение вымирает, которое ещё хоть что-то смыслило…
Он замолчал, смотрел прямо вперёд и не улыбался. Он никогда не улыбался в последнее время. Только Наруто был способен вызвать тень его улыбки своими вдохновляющими суждениями. За ним хотелось идти и слушать бесконечно. Он сам не подозревал, что и является сердцем союза.
- Вот и твоя функция, - Наруто приблизился, бесцеремонно закинул руку спутнику на плечо. – Ты видишь мир таким, какой он есть. Значит, ты проводник. Мой проводник.
- Но решаем мы всё же вместе, куда идти.
- Мы не решаем, - Наруто избавился от наигранного веселья. – Мы просто идём. И только от тебя зависит, успеем ли мы до дождей найти убежище. Я забочусь о защите, а ты обо мне.
- А однажды может найтись кто-то, похожий на меня, кто тоже захочет о тебе заботиться.
- Такой же псих, осмелившийся сунуться в мёртвые земли? Где можно влететь в очаг с зашкаливающим уровнем радиации? Или в щелочное болото? Или в долину с сернистыми газами?
- Психов много на свете, - заверил Неджи легко, - всегда бывают первопроходцы. Мы – просто первые…. Одни из первых.
- А знаешь, как другие называют смельчаков, побывавших в долинах?
- Как?
- Серьёзно? Не знаешь?
- Наруто!
- Проходимцы. И они нас боятся.
- Разумеется, боятся. Никто не осмелится выйти против защищённого проходимца. А в мёртвые земли без защиты суются только самоубийцы. Но они обычно под дождь подгадывают, чтоб наверняка.
- Неджи, знаешь, о чём я подумал? Ну, раз уж мы открываем эту эпоху… давай ей хоть название придумаем. Например… эмммм… эпоха Возрождения!
- Было, - небрежно отмахнулся Неджи.
- Это когда же?
- Просто было, поверь мне.
- Аааа, - протянул Наруто. – Это ты ещё там узнал, да? Когда мы в разрушенной библиотеке жили? Извини, я не должен был напоминать.
- Ничего. Без воспоминаний всё равно не обойтись. И если бы ты не нашёл меня там, я бы, возможно, умер или превратился в такого же, как все.
Неджи помнил каждую деталь трагедии. Было землетрясение, с повреждённых перекрытий хлынул дождь. Течь не достигла только самых нижних ярусов. Неджи совсем маленьким был, хотел помогать, а его с другими детьми, грязными и испуганными, утащили вниз. Боялись ещё тогда, что кислоту остановить не удастся, тогда бы дети наверняка погибли, но взрослые выбивались из сил и делали невозможное. Неджи уже тогда всё понимал и по большему счёту помогал успокаивать остальных. Они выжили. Лечили раненых и вытаскивали умерших на поверхность одного за другим. Кидали их в озёра кислоты после дождя и возвращались, оставляя подошвами дымящиеся следы. Один за другим, раненые гибли без надлежащего ухода и медикаментов. Они совершили ещё одну ошибку, позволили работать даже тем, у кого ещё сохранились скудные познания медицины. После этого ещё год Неджи и остальные дети прожили в страхе перед смертью, то и дело становились свидетелями захоронений. Потом трупные бактерии расползлись по ярусам и убили слабых. Когда умер последний взрослый, Неджи понял, что надо спасаться самим, распахнул настежь тяжёлые створки подземных ворот, вывел поредевшую группу детей под солнце. Вокруг возвышался лес из странных трав, гигантских и сочных, очень похожих на те, которыми они питались: свежими или засушенными – всё зависело от сезона. Тогда дождей не было чуть больше полугода.
- Почему ты вернулся в библиотеку? – словно прочёл его мысли Наруто, разделял с Неджи воспоминания, покрытые старой болью.
- Я боялся, что всё это может повториться, - ответил тот. – Пусть моя семья всегда останется живой в моих воспоминаниях.
Жалкие остатки семьи. Были люди, приютившие «бедняжек», взявшие на себя заботу. Это были хорошие подземелья. А Неджи всё равно ушёл. И остался наедине с книгами. Он не прочёл и четверти всей коллекции, не тронутой кислотой и плесенью, не говоря уже о повреждённых секциях. Потом пришёл Наруто. Как с неба свалился. И вырвал Неджи из его привычного мира.
- Наверно, они думают, что я погиб под дождём, - Неджи чувствовал, как неохотно выдавливаются слова.
- А ты меня спас. Если бы я не провалился в твою библиотеку, меня бы и убили там, наверху. А ты бы умер в следующий сезон дождей.
- Не умер бы, не волнуйся. Я там три года прожил один.
- А я обозлился на всех очень и сбежал. Не хотел с ними, - сознался Наруто в очередной раз. – Они бы заставили меня защищать того, кого я ненавижу.
Маленький слабый мальчик. Неджи ещё не знал, кто он такой, считал, что всю жизнь будет заботиться о Наруто, а Наруто потащил его на поверхность к приключениям. То сам сбегал, вынуждая себя искать. А однажды они встретились с его знакомыми. Но тогда у Наруто уже был Неджи. К тому времени у Неджи появился первый опыт серьёзной работы с защитником. Потом он долго не мог в себя прийти. Наруто заботливо гладил Неджи по спине, предлагал сбегать за едой или водой, пытался сбивчиво объяснить, к какой касте принадлежит и постоянно просил, чтобы Неджи его не прогонял. Клялся защищать его всю жизнь, до самой смерти, лишь бы не возвращаться к НИМ.
- Если бы не я, ты бы так и остался в своём подземелье. Жуть, - Наруто передёрнуло.
- Не остался бы. Уже тогда большинство перекрытий прогнило. Я бы, скорее всего, погиб бы под завалами, а кислота разъела бы мой труп.
- Однажды мы тоже найдём свой замок и будем там жить.
- И наблюдать за потоками дождя за окном? – подзадорил Неджи. – Не будь таким серьёзным. Твоя хмурая мордашка меня пугает.
- Дождь красивый, - мечтательно произнёс Наруто, – особенно когда восходит солнце. Красный рассвет, Неджи. Наверно, он не должен быть таким красным, но из-за химикатов в воздухе он выглядит зашибись как. Вечером не так. Вечером уныло и серо. Это как кровь с грязью перемешать. И ни одной звёздочки на небе все три месяца. Мне хотелось на улицу выскочить и почувствовать, как по мне дождь барабанит, а потом стекает по телу. А они говорили, нельзя. Они объясняли, чем дождь отличается от душа. Я верить не хотел…
- Теперь ты знаешь, сколько хлопот мне доставил, - Неджи мельком оглянулся. Бар, как и сам тройной перекрёсток, исчез за поворотом и холмом. Теперь по бокам возвышались гигантские листья, и бегали какие-то ядовитые гады размером с палец. Не то чтобы смертельно-ядовитые, но нарыв при укусе обеспечен. Их развелось в последние годы чересчур много, потому что не ест никто – некому.
- Ага, - возрадовался Наруто и вернул на лицо улыбку.
- Поэтому ты меня защищаешь?
- Ну неееет, - Наруто ринулся объяснять. – Ты мне понравился, потому что от них отличаешься.
- Не считая того, что я твой ровесник.
- И это тоже. Но не со всеми ровесниками я могу дружить. Это от их наставников зависит. И мне до сих пор жаль товарищей, которые так и остались там. Теперь они – первоклассные бойцы…
- И ты боишься, что однажды столкнёшься с ними? Против них?
Наруто промолчал, тогда Неджи подтолкнул:
- Думаешь, они, профессионально обученные, тебя по грязи раскатают?
- Нет, - Наруто снова стал серьёзным. – Я же говорил тебе, Неджи… говорил…
Потому что Наруто сам их раскатает по грязи. Он был особенным ещё тогда. У него было столько силы, что её даже боялись. А когда он сбежал, ринулись в погоню, страшась, что однажды он направит эту силу против них. Было проще убить Узумаки Наруто, чем в последствии с ним сражаться. Это была бы настоящая война.
- Ладно, хорош выступать, герой, - Неджи первым оставил тему воспоминаний. Тем более, в них не было ничего ободряющего, одна тьма. Так принято говорить, если нет хороших воспоминаний. У Наруто тоже их не было. С того момента, как его разлучили с матерью. Это, пожалуй, его первое сильное воспоминание. Потом – такая же тьма, как у Неджи.
Неджи машинально протянул руку и положил её на плечо спутника:
- Есть хочешь?
- Ну ты чудной. Мы же только что…
Не договорил. В баре нормально разве пообедаешь. За деньги можно было купить всё. У Неджи и Наруто деньги водились только временами и только в минимальных количествах.
- Хочу, - наконец сознался Наруто. – Поохотимся?
- Размечтался. Животные и так почти вымерли.
- Но другие…
- Не хочу уподобляться тем мудакам, которые их истребляют, пользуясь беззаконием.
- И ты, выходит, как «те мудаки», не хочешь свою собственную крепость?
- А ты хочешь?
- Болтун чёртов, - буркнул Наруто и вырвался вперёд, безжалостно скидывая руку спутника с плеча. – Надеюсь, тут поблизости хоть одна поляна найдётся…
Он убежал вперёд. Наруто обладал не только врождённой силой. У него ещё было чутьё на опасность и на спасение. Поляна съедобных растений или куст сочных, богатых протеином плодов – тоже спасение. И вода. Даже оставшись посреди пустыни сразу после дождей, Наруто мог безошибочно привести Неджи к чистому источнику. Пришлось бы много копать, разгребать завалы, падать в изнеможении, но они всегда получали награду. Чистая вода после нескольких часов кропотливой работы, после целого дня пути, после сражения являлась наградой за собственные труды.
Неджи знал, что до конца жизни будет опекать Наруто. Пускай у него не было той силы, зато они вместе получили намного больше – свободу и независимость от силовых структур прогнившего мира.


Неджи заботился о Наруто точно так же, как заботился о вверенных детях в подземной библиотеке. Впервые с высшей кастой человечества он столкнулся именно в тот короткий период. Они проезжали мимо на блестящих машинах, полностью крытых и герметизированных. Наверно, сквозь щели и дождь не проникал. Наверно, в них можно было кататься круглый год. Или спасать попавших в беду людей. Они не спасали, продолжали жить своей жизнью, так не похожей на жизнь остальных. Между высшей кастой и низшей стояла бездонная пропасть. Они даже не воспринимали существования друг друга. Неджи не воспринимал, пока они не посмотрели на него, сидящего в тени подросшего листа с книгой в руке. Заинтересовались, захотели завладеть безделушкой. И хотя Неджи было жаль интересного издания, он не задумываясь продал его за деньги, на которые купил мелким недельную порцию обычной еды, чтобы пополнить рацион необходимыми человеческому организму веществами. Он уже тогда волновался, сможет ли защитить их всех, читал соответствующую литературу и находил множество пробелов в собственной заботе, заполнить которые просто не было возможности. И тогда он стал обдумывать, как привести детей в другое общество, способное дать им будущее.
Наруто соорудил себе лежанку из мягких листьев, пушистых с нижней стороны. Наверно, это единственная трава, которую никто не ел, и которая росла в три раза быстрее остальных растений. Все они проходили долгий путь от полного уничтожения корневой системы до сброса семян. Они быстро эволюционировали, чтобы защитить семя от кислот и щелочей. Они научились проходить полный цикл роста за период меньше года и достигать просто гигантских размеров. Их соками питались насекомые. Насекомыми не питался никто, если этих тварей можно было назвать насекомыми. Неджи щёлкнул пальцами, отправляя в полёт многоножку с громадными педипальпами. Уже метила в руку Наруто, мирно спящего и даже не подозревающего о надвигающейся неприятности. Неджи мог бы призвать его к осторожности, заставить почувствовать ту же ответственность, что и он, дать твари укусить его разик, в конечном итоге. Но он молчал. Заботиться о ком-то вошло в его привычку. Может быть, забота об Узумаки Наруто даже доставляла ему удовольствие. С самого первого дня, как мальчуган с лохматой светлой головой выскочил на него и сходу накричал от неожиданности. Думал, Неджи сдаст, а он Наруто в самую глубь подземелья увёл и притаился там, пока другие не ушли.
Наруто мирно посапывал. По виду не скажешь, что он обладает силой, способной заткнуть больше половины таких, как он. Обособленная каста, подвергшаяся излучению больше остальных и выдержавшая его. Они становились настоящими защитниками, силу коих другие использовали для других нужд, более эгоистичных. Но не все защитники находились у них. Многие странствовали, подобно Неджи и Наруто. Только в паре они могли справиться с любой опасностью. А вот в такие минуты Наруто выглядел особенно уязвимым. Обманчивое впечатление, ибо даже без партнёра он мог хороший удар нанести.
Наруто дёрнулся и проснулся.
- Разбудил? – спросил Неджи тихонько.
- А ты снова не спишь? – Наруто мгновенно сел. – Не надоело ещё?
- Никогда не надоест.
- Я не маленький уже, - ворчливо напомнил Наруто. – Если так боишься нападения…. Хотя я не представляю, кто способен на нас тут напасть… давай тогда я над тобой подежурю.
- Спи уж, - отмахнулся Неджи, поменял положение, потянулся к лежанке. – Двигайся давай, не на земле же мне спать.
- Между прочим, ты даже не соизволил мне помочь делать кроватку, - Наруто любовно взбил листья, но подвинулся.
Неджи улёгся на спину, одну руку закинул под голову, вторую положил на грудь, боком прижался к Наруто, такому тёплому и живому. Только при соприкосновении Неджи понял, как похолодало к ночи. Не переставал прислушиваться. Под нависающими листьями чувствовал себя неуверенно, но никогда не признавался вслух. Открытое небо всегда пугало. Он ожидал услышать звук капель. Когда капала кислота со стыков перекрытий, унёсшая всю его семью и знакомых, он не спал ночами, боялся, что если закроет глаза, смерть доберётся и до него. Зловещий звук шлёпающего о пол дождя. Даже капля с носика чайника порой приводила в ужас.
Наруто повертелся, не переставая ворчать, потом устроился на плече Неджи и распорядился:
- Не шевелись.
- Не шевелюсь.
Они вместе лежали и смотрели в небо, проткнутое тусклыми звёздочками. Интересно, Наруто знал, что представляют из себя звёзды? Или почему идёт дождь? Или как испаряются токсины из земли, оставляя в ней только запасы воды, которая позволяет пустыне зазеленеть.
- Неджи…
- Что?
- Я не знаю, хочу ли стать проходимцем.
- Первопроходцем, - поправил Неджи.
- Первопроходимцем, - на свой манер уточнил Наруто.
- Да нет. Раньше человека, ступившего на неисследованную землю, называли первопроходцем.
- Раньше – это когда?
- Когда… - Неджи задумался. – Не знаю. Когда ещё две третьи планеты покрывали леса.
- В эпоху Возрождения?
- Тогда, наверно, тоже, - подтвердил Неджи. – Если не хочешь, не пойдём.
- А ты хочешь?
- Дело не в том, чего хочу я.
Наруто зашевелился, приподнялся на локте и потребовал разъяснений:
- Нет, ты прямо скажи, хочешь или нет? Или, ты думаешь, ради меня туда направился?
- Нет, я хочу, - отозвался Неджи. – Надоело однообразие. К тому же…
Наруто во все глаза смотрел на него. Неджи видел только белые точечки-отблески в его глазах, и продолжил:
- Должно же быть что-то другое в этом мире.
- Ну не знаю, - Наруто выдохнул, снова свалился, поднял руку вверх, растопырил пальцы, закрывая ладонью луну. Они оба смотрели на его руку. – Никто никогда не возвращался.
- А проходимцы?
- Тоже мне. Сравнил. Они тут неподалёку шастают, надеются найти дорогу, которая приведёт их в рай. Если не нашёл – всё равно герой среди друзей. Не испугался блужданий и смерти, поджидающей за каждым поворотом.
- Где ты видишь смерть? – Неджи мог бы улыбнуться, но не сумел заставить себя сделать этого.
- Гипотетически, - пояснил Наруто, - Стоит выпасть всего лишь одному внеплановому дождю.
- Невозможно. Они не выпадут, пока в атмосфере не соберутся достаточно концентрированные облака. Всё в природе подчиняется физическим законам.
- Неджи, я думаю, ты был бы ценным исследователем, если бы попал в благополучное окружение.
- Туда, где жил ты?
- Да, - сухо, без выражения.
- А ты бы хотел вернуться? – Неджи всё же поменял положение, стряхнул голову Наруто с плеча и посмотрел на его затенённое лицо.
- Не знаю. Мне там было тесно.
- Почему?
- Я не хотел сражаться за идеалы, которых не понимаю.
- А с мной сражаться хочешь, - констатировал Неджи.
- Нееет, - яро принялся доказывать Наруто. – Ты не понимаешь. Ты – совсем другое. Тебе не надо сражаться. Зачем тебе вообще с кем-то сражаться, если только не за свою жизнь. А помочь другу защититься – это святой долг. Я хочу тебя защищать. Может быть, я и брошусь на защиту другого, и потяну тебя за собой, но ты – это другое дело. Ты как вся моя семья.
- И ты не боишься, что однажды я могу испортиться и начать завоёвывать свою империю?
- Не-а, ты к такому не скатишься, - Наруто полежал с умиротворённо закрытыми глазами и улыбкой на губах и закончил. – Ты не будешь создавать царство на крови. Но если захочешь, найдёшь другой способ.
- Слишком ты высокого обо мне мнения, - Неджи выдохнул, снова упал рядом. – Я обычный человек. И мне уже жутко надоело скитаться, не зная, что будет завтра.
- Всё равно.
- Спи давай.
- Сплю.
- Рот закрой, а то не очень похоже.
Наруто поворчал, повозился на плече Неджи, доверчиво прильнул к нему, как к старшему брату, и затих, наконец находя идиллию.


Наруто не любил читать. Неджи знал, что ему сложно сосредоточиться, трудно воспринимать буквы и знаки. Неджи раньше думал, что обитатели замков все как на подбор грамотные, а они делали ставку совершенно на противоположное. Они воспитывали армию, а не учёных. Им не нужна была цивилизация, которая отняла бы у них единоличную власть и земли. Наруто пришёл к Неджи, будучи совсем безграмотным, не умел даже писать своё имя. Неджи сам с ним занимался: принуждал, подкупал, уговаривал, злился, один раз даже сорвался и отвесил Наруто затрещину. Наруто на него целый день обижался, а потом пришёл за миром. Не грозил уйти немедленно или отомстить, идя в поводу своей гордости. Для Наруто уже тогда его новый друг был лучшим. Неджи пожалел об ударе, но не просил прощения и не напоминал. Они просто забыли и продолжали жить так, как жили до этого.
Наруто остановился перед камнем с наполовину разбитой надписью. Гладкая поверхность мрамора, осколок с датами и именем. Наруто прочитал его и задумался, стоя над камнем.
- Это кусок могильного памятника, - Неджи поравнялся с ним. – Раньше людей хоронили в земле или сжигали, а потом хоронили или развеивали по ветру.
- То есть, мы стоим сейчас… - Наруто расширил глаза и отпрыгнул назад.
- Не беспокойся, - Неджи не сдвинулся с места, - это было так давно, что наверно уже и костей не осталось. А те, которые оставались, кислотой разъело.
- Знаешь, лучше бы ты не учил меня читать. Мне бы тогда всё равно было, что тут за каракули.
- Я не хотел, чтобы ты превратился в обречённого.
Обречённые – самая низшая каста. Те, кто не выдержал трудностей и постоянных разочарований, те, кто наплевал на свою жизнь. Они выделялись из остальных рваной робой, уже совсем истлевшей, вонью от месяцами, а то и годами немытых тел, спутанным волосами и чертами ранней старости. Обречённые. Они уже не ждали ни от кого помощи. Неджи давно научился отворачиваться и проходить мимо. Наруто пытался помогать, пока Неджи не хватал его обеими руками, не сжимал в грубых родительских объятиях и не уволакивал прочь.
- Ты не можешь помочь им, - уверял он первую тысячу раз. Потом Наруто тоже привык, но никогда не проходил мимо просто так, если в кармане был хоть кусочек еды. Обречённые смотрели на его бескорыстный дар скептично и даже не благодарили.
Они с Наруто никогда не встречали одни и те же лица. Одни умирали, другие занимали их место.
- Давай уйдём, пожалуйста, - почти с мольбой попросил Наруто.
- Пошли, - Неджи увёл Наруто в сторону от прямого маршрута, который они выбрали для себя. Никакой цели, просто куда взгляд упадёт. Всё равно, какое направление покорять.
Было жарко, шумели на ветру листочки кустов с толстыми зелёными ветками. Неджи читал, что деревьям и кустарникам нужно несколько лет, чтобы начать приносить семена, и не мог понять, как это удаётся им сейчас за несколько месяцев. Он никогда не видел деревьев наяву.
Жара проникала сквозь пропитавшуюся потом одежду. Жара заставляла испытывать сильную жажду. Неджи посматривал на спутника и надеялся, что он сам предложит поискать воду, а Наруто шагал хмурый, всё ещё под впечатлением. Он боялся мёртвых. Даже тех, кто уже разложился и стал частью грунта. Старые истории о возвращении призраков, о переселении душ, о злых духах. Они больше пугали высшие касты, чем таких как Неджи. Наверно, потому что он с детства познавал настоящую жизнь и научился не верить в сказки.
- Наруто, - наконец он тронул Наруто за плечо. – Давай притормозим, - хрипловатый голос. Неджи прокашлялся и заговорил нормально. – Нам нужна вода.
- А? – непонимающе всмотрелся в его разгорячённое лицо Наруто и тут же опомнился. – Ой, прости, я задумался очень. Как получается, что от людей ничего не остаётся? Они ведь не могут исчезнуть в никуда? Они во что-то другое превращаются.
- Закон природы, - подтвердил Неджи. – Нельзя бояться её и нельзя не бояться.
- Ты про землетрясение, которое убило твою колонию? – напомнил Наруто.
- И про него тоже.
- А знаешь, я тоже хочу пить, - словно с удивлением отметил Наруто, прислушавшись к своим ощущениям.
- Да и постираться не мешало бы. Было бы у меня твоё чутьё…
Неджи подхватил Наруто одной рукой, прижал его голову к своей груди, а второй рукой разлохматил волосы:
- Фу, вонючий весь. Окуну тебя с головой и натру илом, - пообещал Неджи.
Наруто, хохоча, вырвался, отбежал чуть вперёд и ткнул пальцем в отставшего спутника:
- Ну не хватайся! Помоюсь я! Помоюсь!
Они снова шли вперёд. Неджи следовал за Наруто, научился угадывать его шаги по направлению взгляда, по жестам. Неджи всегда был слишком внимателен к нему. Наверно, чувствовал, что потеряв Наруто, потеряет всё, что у него есть. Иметь собственного защитника – это как иметь особую привилегию. Наруто поднял Неджи на ступень выше. И теперь он принадлежал к касте, находящейся где-то посередине. Он уже не тот, кого можно не раздумывая втоптать в грязь.
- Далеко, - очень тихо произнёс Наруто спустя некоторое время. – Я ничего не чувствую.
- Ничего, будем вместе искать по природным признакам, - успокоил Неджи мгновенно. Одной фразой подбадривал в нужный момент.
Наруто обладал тем шестым чувством, многократно описанным в томиках фантастики. Вероятно, все защитники обладали им. Обострившимся восприятием, которым раньше разве что звери могли похвастать. Раньше было легко найти воду, даже выбор был. Неджи не мог представить себе мир, где человек ещё мог выбирать, какую воду пить. Если источник был мутным, прохожий кривился и проходил мимо. Прежние потребляли в разы меньше вредных химических элементов. Поэтому они и жили дольше. Неджи осознавал, что уже половину жизни оставил позади. Порой, в глухой ночи, не ощущая Наруто под боком, предавался тайному страху, присущему всем живым существам. Думал, как будет без него. Что будет с ним самим. Что станет с его ценностями, о которых никто не вспомнит. Всё умрёт вместе с Неджи: вся его жизнь, все его мысли, напоминание о нём. Никто не поставит даже памятника и не будет ухаживать за могилой. Потом возвращался Наруто и развеивал тёмные рассуждения. Неджи спокойно засыпал.
От солнца уже не спасали широкие листья и разлапистые ветки кустов выше головы ростом. Неджи по ходу нарвал плодов, выбрал несколько самых сочных, половину вручил Наруто, второй занялся сам. Рай на земле был здесь, в заброшенных землях. Если когда-нибудь Неджи начнёт строить свой замок, то обязательно здесь. Пускай не будет подземных магистралей и сообщений с другими колониями. Пускай за ним не пойдут другие, пускай он умрёт в сезон дождей и его тело протухнет и сгниёт. Рай существовал, хоть и временный. Совсем скоро сезон плодоношения закончится, и начнётся ад. Съедобные стебли уже не будут такими мягкими, в них практически не останется сока. А чистить семена с толстой шкуркой слишком долго, не успеть запастись провизией на три месяца дождей. Если начинать готовиться, то прямо сейчас. Они с Наруто уже бы начали, если бы остались в библиотеке. Но библиотека отживала свои деньки. Возможно, по возвращении они обнаружат провал от разъевшей их дом кислоты.
- Неджи, - Наруто остановился, подождал чуть отставшего спутника.
- Что, Наруто?
- Мы ведь не вернёмся уже?
- Поищем другие обитаемые земли.
- А если не найдём? Мы… мы ведь… ты не боишься умереть здесь?
Если они не найдут, то не успеют вернуться назад. Для возвращения придётся рассчитать время.
- Мы не погибнем под дождями, - покачал головой Неджи. – Я не смогу убить тебя.
- Наверно, я смогу защитить тебя, - отозвался Наруто, нервно потирая пальцами сжатую в кулак ладонь другой руки. – Если дождь пойдёт… я не знаю точно, но мне кажется, я смогу сначала с ним бороться. До того, как сам не устану.
- Тебе не придётся проверять, - Неджи успокоил одной интонацией. – К тому же, я не слышал, чтобы защитники выживали под дождями.
- И я не слышал, я просто подумал…
- Прекрати думать, - распорядился Неджи. – Я тебе доверяю, тебе бы тоже не мешало это делать.
- Я тебе доверяю! – выпалил Наруто.
- Тогда чего так волнуешься?
- Я волнуюсь за нашу сохранность. И ты, каким бы умным ни был, не можешь предугадать всё на свете.
- Во времени я ориентируюсь, - подчеркнул Неджи, - так что выбрось из головы свою паранойю и верь мне, раз доверяешь.
- Любишь же ты учить, - знакомое ворчание, от которого теплело внутри. – Чего не попросился в замок наставником? Тебя бы с руками и ногами оторвали. Учил бы богатеньких сынков и дочек.
- Зачем мне богатенькие сынки и дочки, если у меня к тому времени уже ты был?
Потом они просто шли, измученные жарой. Время уже клонилось к закату, а Наруто не давал сигнала. Тоже по пути рвал сочные стебли и пытался утолить хотя бы жажду. От сахара пить хотелось ещё сильнее. К сорванным веткам тут же сбегались насекомые, Неджи едва руку успевал убрать. Наверно, поэтому они и ядовитые, чтобы толстую кожицу растений растворять и наслаждаться их живительным соком. Так долго без воды они с Наруто ещё не оставались. Наруто был слегка напуган, по крайней мере, Неджи так думал, потому что спутник не говорил. В его голове метались другие мысли. Ради его поддержки Неджи шагал рядом и старался громче шуметь, чтобы Наруто всегда помнил о его присутствии. Говорить тоже не хотелось. Не тогда, когда в горле царапает, а одежда превратилась в липкую корку.
И когда Неджи уже начал думать об остановке, о том, как весь вечер будет выжимать из растений влагу, отделяя сладкий осадок, Наруто рванул вперёд. Только на секунду остановился и объявил:
- Кажется, там.
Неджи сам не заметил, как ринулся за ним следом. За своим верным защитником, который лучше бы умер сам, чем позволил погибнуть другу. Неджи буквально чувствовал его обволакивающую ауру, как бывало при встрече с настоящим врагом. Иногда Наруто их добивал. Только иногда, когда инстинктивно чувствовал «плохих» людей. Тех, кто ради места в блистающем замке готов был убивать. Наруто почуял совершенно противоположное в самом Неджи и остался. И считал Неджи главным, подчинялся его правилам, признавал его ум и во всём полагался. Наверно, Наруто было бы трудно выжить одному. Поэтому Неджи и взял его под своё крылышко. Поэтому не прогнал бы, если бы даже жил впроголодь.
Это действительно была вода. Сверкающая гладь озера под навесом. Наверняка из недр бьют ключи. Наверняка, они каждый сезон очищали водоём от кислоты, многократно разбавляли её, пока она не становилась неактивной со временем. Наверно, тут можно было бы жить. Озеро, больше напоминающее большую лужу. Но если в неё можно погрузиться целиком, то это всегда озеро. Так много воды, что Неджи захлебнулся от восторга.
И остановился, потому что замер на месте Наруто. Несколько шагов до водоёма, а он повернулся в сторону и просто стоял. Неджи медленно посмотрел туда же и увидел двух незнакомцев. Даже не зная их лично, догадался, что они в таком же положении. Первым делом Неджи собирался обменяться приветствиями. От них зависело, как они все поведут себя дальше: агрессия или мир. Воды хватало на всех. Теперь придётся выяснить, насколько жадны незнакомцы.
- Мы первые пришли, - заговорил один из них. Чёрные волосы, стоящие дыбом на затылке, чёрные глаза, хмурое лицо. Решительность – вот его основная черта. Неджи тут же идентифицировал его как защитника.
- Воды хватит на всех, - разлепил засохшие губы Неджи и тут же облизнул их. Пожалел о непроизвольном жесте, но момент был упущен.
Защитник противника усмехнулся:
- Только после нас.
И тут не выдержал Наруто, сжал руки в кулаки. Неджи увидел его перемену. Это всегда так происходило.
- Наруто, постой, мы можем договориться, - Неджи схватил его за спину, сжал в кулаке его промокшую одежду, потянул назад.
- Не надо, Саске, - наконец открыл рот и спутник парня с волосами дыбом. Старше, лицо спокойнее, глаза выразительнее, волосы в хвост за спиной.
Саске – вражеский защитник – не ждал согласия. Такой же разочарованный в жизни, как обречённые. Наверно, только спутник тащил его за собой, заставлял двигаться, толкал, пинал, отвешивал оплеухи за каждую остановку. Наверно, им было труднее, чем Неджи с Наруто.
- Ну как знаешь, - сквозь зубы прорычал Наруто, видя решимость в глазах младшего незнакомца.
Они вместе ринулись к своим спутникам. Неджи ощутил знакомое тепло, ту эйфорию от свободы и безнаказанности. Наруто вливался в него, как вливается глоток кристально-чистой воды в жаркий полдень. Наруто становился частью Неджи. Неджи становился им. Сила Наруто активировалась и подчинялась. Неджи сам мог вести бой, распоряжаясь возможностями Наруто на своё усмотрение. И он знал, какую предпринять стратегию в отношении любого противника.
Саске соединился со спутником так же стремительно. Теперь вместо старшего противника Неджи видел существо, человека напоминающее лишь отдалённо. Пугающе мерцали его красные глаза, встопорщились волосы, продолжаясь по спине гривой, постепенно переходящей в перья. За спиной выросли крылья. Чёрные крылья, которые могли принадлежать только птице. Неджи не чаял увидеть это чудо наяву. Картинки и фотографии – совершенно не то. Поначалу он просто заворожено смотрел. И противник смотрел. Над Неджи развевались девять огненных хвостов. Он знал, что его глаза превратились в прозрачно-фиолетовые с вертикальным зрачком посередине. А на висках вздулись вены. Он знал, что во рту обострились клыки, а на пальцах выросли когти. Это была сила Наруто. Внешняя сила, которой он мог побить половину обычных противников. Только против сильнейших он пускал в ход внутреннюю силу, ту, которая могла убить на расстоянии.
- Не стоит, Наруто, - очень тихо произнёс Неджи.
Противник стоял, точно так же исследуя врага. И точно так же колеблясь.
Первым атаковал противник. Он сразу выстрелил белым сгустком молнии, посылая его прямо из груди. Это действовал сам защитник – не его спутник. Наруто отреагировал быстрее Неджи, отскочил с траектории полёта и выпустил свой заряд – синий шар. Первый пробный выпад. Потом могли пойти в ход другие, способные перевернуть всю местность и похоронить под завалами озеро. От воды сейчас зависело слишком много, чтобы можно было её потерять. Неджи рванул прочь, увлекая противника за собой, на открытое пространство, под листья быстро чернеющего от огня кустарника. Хвосты Наруто сжигали единым прикосновением. Неджи ударил одним из них в направлении врага. Лишь кончиком зацепил и оставил кровавый рубец. Точно такой же след, как на листьях и ветвях. Просто человеческое тело реагировало по-другому.
И в бой вступил старший противник – это Неджи понял по изменившемуся ходу сражения. Они навязывали друг другу дальний бой, избегая прямых атак.
Что-то шло не так. Неджи никогда не видел такой техники. Он словно замедлялся. Он чувствовал, как Наруто пытается нейтрализовать воздействие чужого защитника и не справлялся. Это ментальная атака уровня, какого они с Наруто никогда не достигали прежде. Неджи произнёс едва слышным шёпотом:
- Доверься мне.
Просил довериться, а сам не представлял, что выставить против врага. В небе кружили странные существа, которых можно было бы принять за птиц. Чёрные, с глазами, как у старшего противника. Неджи сообразил, какова их функция. Необходимо от них избавиться, ибо они поддерживали технику воздействия со всех сторон. Он взял под контроль все хвосты Наруто и рванул ими в вышину, настигая каждую тварь. А потом сделал решительный шаг вперёд. Неджи не дал противнику ни секунды на размышление, очутился прямо перед ним и махнул лапой. Наруто услужливо повторил его манёвр хвостами, оставляя ещё один кровавый след после себя. Потом настал черёд соперника. Неджи почуял, что он не будет обычным. И Наруто почувствовал вместе с ним. Наруто окутал партнёра коконом из неуязвимых хвостов и отлетел вместе с ним назад на добрых десяток шагов. Ещё не успел развеяться шар из огня, как Неджи сконцентрировал перед собой шар из сжатой энергии.
- Стойте! – противник вытянул вперёд руку, продемонстрировал окровавленные пальцы. Он больше не позволял своему защитнику действовать самостоятельно, громко, для всех присутствующих, сказал. – Саске, хватит! Снова ты увлекаешься местью, а это верный путь к гибели.
- Пусть не стоят на моём пути, - не согласился Саске.
- Нам незачем конфликтовать, - обратился к Неджи старший противник. – Я Учиха Итачи. Это мой брат Саске.
- Брат? – не поверил Неджи сперва. – Защитник?
- Так бывает из-за смещения генов, - объяснил Итачи, выдыхая воздух из лёгких. Ещё не менялся, но крылья за спиной опустил и не пытался нападать.
- Пусть ищут себе другой источник! – попытался Саске.
- Тебе так жалко делить пространство с другими? – не одобрил Итачи. Просто стоял и боролся с желанием брата немедленно атаковать снова.
Неджи стоял и смотрел. Ему хотелось поверить. Он устал, он беспокоился о Наруто, он не хотел лечить раны и не хотел тормозить продвижение в дебри неизвестности из-за собственной слабости. Он знал, что Наруто всегда рядом будет, что снова встанет на защиту и сам будет действовать, если Неджи не сможет. Но ради Наруто он сможет. В любом состоянии. С любой раной. При любых обстоятельствах.
- Ты не получил ни царапины, - Итачи освободился от защитника, тут же отвернувшегося в сторону и замолчавшего. Саске явно не желал соглашаться с братом, но и подводить его под удар тоже.
- Мне просто везёт, - Неджи не настаивал. Наруто сам отделился от его тела, деловито отряхнулся от пыли, которая уже давно впиталась в его влажную одежду.
- Нет, - Итачи приблизился, - не в везении дело.
В защитнике. Незачем другим знать, что Наруто – один из сильнейших. Может быть, даже самый сильный. Только он предпочитал прятать свою силу, проявляя её в моменты, когда действительно нужна защита.
- Я Хьюга Неджи. Это Узумаки Наруто. Мы выросли вместе, хоть и не братья.
- Не братья… - в задумчивости повторил Итачи. – Иногда родственные узы сильно мешают.
- Ну да, я заметил, - недобро глянул на оставшегося на месте Саске Наруто.
И наступила неловкая пауза. Догорал кустарник, скукоживались плоды, капал сладкий сок с привкусом дыма. Горький сок, приобрётший ядовитые характеристики. Такими свойствами обладало всё, что адаптировалось к новым природным условиям.
Неджи снова выдохнул, показывая одну из обычных сторон совершенно незнакомым людям, полез в сумку за порошками для обработки ран. Взаимная помощь – лучший путь к установлению отношений. Лишь бы не вражда. Её хватало и без того в этом прогнившем мире. Вражда – это последний способ решения проблем. Итачи просто ждал. И Наруто не торопил, хотя и сжимал зубы, нервно переступая с ноги на ногу.


Наруто не нападал первым, если от этого не зависела жизнь Неджи. Читая ему в детстве истории о похождениях народных героев, Неджи имел счастье наблюдать, как Наруто внимательно вслушивается, порой шевелит губами, повторяя особо понравившиеся фразы. Наверно, он рассчитывал сам когда-нибудь воспользоваться ими, но не пользовался. Неджи мог похвастать тем, что дал ребёнку нормальное детство, если детство можно считать нормальным в таких условиях. Сам брал на себя функции взрослых, заботился о пропитании и крыше над головой. И каждый год боялся, что перекрытия опять рухнут. Потом они с Наруто начали тренироваться, потому что так Наруто хотел. Неджи ничего не знал о защитниках, кроме того, что они существуют. Неджи не представлял, как тренироваться, что надо делать и как помогать защитнику. Зато Наруто разбирался. Он сам научил Неджи соединяться. Вернее, не противиться воссоединению. Сначала было непривычно, даже страшно. Потом Неджи привык. Он бы засыпал с чувством единения, если бы не опасался навредить защитнику чрезмерной активностью. Наруто предлагал. Наруто один раз даже это сделал, позволил Неджи заснуть в объятиях девяти хвостов, когда выдалась очень холодная ночь, а они очутились далеко от библиотеки. Теперь это стало как наркотик, хотелось ещё, хотелось больше. Бесконечные минуты удовольствия. Но каждое воссоединение – это непрекращающийся поток энергии защитника. Наруто, пожалуй, действительно смог бы первое время прикрывать Неджи от кислотного дождя, но он бы быстро выдохся. Он бы выложился до конца, сосредотачиваясь на своей задаче, пока Неджи бы бежал со всех ног к укрытию. А потом бы упал в изнеможении. Они оба упали бы, потому что Неджи не заставил бы страдать Наруто одного.
- Куда вы идёте? – спросил Итачи, шевеля обугленным кончиком крепкого стебля угольки в костре.
Неджи поймал себя на том, что рассматривал Наруто, поглаживал его влажные после купания волосы. Неохотно оставил партнёра в покое и повернулся к Итачи:
- Никуда.
- Он знает? – Итачи отвлёкся от костра. Оба защитника спали. Саске в отдалении, Наруто – в пяти шагах от огня. Они все вместе ужинали мягкими корнями и свежевыжатым соком из плодов. Саске не комментировал, Наруто держался настороженно, то и дело швыряя взгляды в его сторону
- Ему незачем знать, - покачал головой Неджи. – Он будет беспокоиться обо мне и захочет вернуться.
- Так это ты тянешь его туда? – Итачи кивнул в сторону темноты.
- Да. Я не спрашивал его согласия. Он просто пошёл за мной.
- Ты рискуешь убить его, ты это знаешь? – напомнил Итачи. – До сезона несколько месяцев. А скоро будет слишком трудно запасаться и идти одновременно. У вас есть деньги?
- Немного, - уклонился Неджи. Не любил денежную тему. То ли стеснялся вечной нищеты, то ли боялся, что украдут жалкие накопления, которых не хватило бы на три месяца. Поэтому они с Наруто без устали работали, чтобы не умереть с голоду. Наруто ещё шутил, что если будет нечего есть, они начнут есть книги, как ели их мелкие жучки, от которых никак не получалось избавиться.
- Это непростой защитник, - снова завёл Итачи. – Мне приходилось сталкиваться с такими же. Самые сильные из них – хвостатые. Но все они принадлежат другому миру.
- А Наруто – мне, - Неджи обернулся убедиться, не разбудил ли.
Наруто спал крепким сном, подтянув колени почти к носу. Сопел, едва не перекрывая шелест ветерка в кронах кустарников.
- Мой брат родился с огненными глазами, - Итачи снова взялся за костёр. – мать с отцом испугались, что другие захотят забрать его, и наказали мне заботу о нём. Все мы знали, что ему вскоре придётся опробовать роль защитника. Иначе он бы сам обнаружил свою силу, испугался и замкнулся, не зная, что с ней делать.
- И ты сделал его своим защитником, - закончил за него Неджи. – Что случилось с твоей семьёй?
- Это так очевидно?
- Разве ты пошёл бы в поход без гарантии будущего?
- Когда гибнет целая колония, ты превращаешься либо в обречённого, либо в проходимца, - сделал вывод Итачи. – Кем бы ты стал, если бы не Наруто?
- Не знаю, - Неджи честно задумался. – Возможно, остался бы одиночкой. Возможно, вскоре погиб бы под завалами.
- Но ты не стал бы обречённым.
- Нет. Не стал бы. Для меня слишком рано опускать руки.
- Не боишься, что за Наруто придут?
- Кто? – Неджи сделал вид, что не знает истории Наруто, что они с самого рождения жили вместе. Фокус не прокатил, Итачи обладал интуицией и познаниями равноценными.
- Он сбежал или потерялся. Защитников его уровня ищут долгие годы.
- Саске тоже хорошо справляется, - отметил Неджи. – Я встречал и слабее. Совсем обычных.
- Саске не заметили сразу. Теперь просто не трогают. Трудно заставить защитника принуждением, если его психика уже сформировалась. Если он уже определился со своей жизнью.
- Саске может отказаться от скитаний, - обронил Неджи. – Извини. Я просто так подумал…
- Ты прав, - Итачи не возражал и не пытался уклониться, – каждый год я опасаюсь услышать его решительное «надоело!». Саске слишком независим. И мне становится беспокойно за него. Он почти не позволяет заботиться о себе.
- Но вы же братья. Разве это не должно сближать?
- Братья, - в полной задумчивости повторил Итачи. – Наверно, только поэтому мы ещё вместе. Он не знает, что ждёт его там. И мне приходится держать его возле себя на коротком поводке. Знаю, звучит так себе. Ты можешь осуждать. Когда видишь смерть всей своей семьи, всё равно что-то меняется в жизни. У Саске изменился характер. Он стал нелюдимым и недоверчивым.
- Озлобленным, - вставил Неджи. – Я тоже потерял всю семью.
- И перестал улыбаться, - безошибочно отметил Итачи.
Неджи промолчал. Он не помнил, когда улыбнулся в последний раз. Отчётливо вспоминал моменты, когда перелистывал странички очередной книжки с детскими рассказами. Раньше умели писать. Раньше сама природа помогала создавать атмосферу, а сейчас не получалось романтики. В те моменты, заглядывая в заинтересованные личики детей, он улыбался им и собирал ответные улыбки.
- Ты всегда таким был? – не дождался ответа Итачи. – Тихим. Рассудительным.
- Когда надо, я и безжалостным могу быть.
- И Наруто не возражает?
- Он тоже хорошо разбирается в жизни, - Неджи снова помедлил и предложил, хотя вообще не думал над этим. – Если хотите, идёмте вместе. Вам ведь всё равно, куда идти.
- Сам хотел спросить, - Итачи улыбнулся. Блёкло и коротко, но всё же это была улыбка, – даже не ради себя.
- Ты заботишься о брате больше, чем он о тебе, - понял Неджи.
- И всё же он слишком часто стремится захватить власть в поединке.
- Но он не сможет сам, - Неджи взял сочный стебелёк и принялся неторопливо жевать, выводя логичные предположения, - не сможет верно оценить противника. Не сможет остановиться. Не сможет отступить, если противник окажется сильнее его.
- Саске не знает другой жизни.
Ещё один мечтатель, которому кажется, будто защитники могут всё на свете. Всю жизнь полагаясь на удачу, они гибнут в ситуациях, в которые загнала их отчаянная храбрость. Храбрость – необходимое качество, но не безрассудная. Неджи тоже был храбр, когда необходимо. Но только тогда.
- Ты поможешь мне? – Итачи не остановился на достигнутом. – Я тоже не мечтатель. Я знаю, что почти прожил свой срок. И меня пугает, что я оставлю Саске одного, неподготовленного и с неверной точкой зрения.
- Тебе надо просто меньше о нём печься, - посоветовал Неджи. – Хотя это не моё дело. Я не знаю, как вы жили.
- Я пытался, Неджи. Пытался вообще не обращать на него внимания, кроме исключительных моментов. Он только свободу почувствовал. Зря он родился защитником.
- А что могу сделать я? Мы с Наруто?
- Дай ему присмотреться.
- И сделать частью своей колонии? – усмешка без улыбки. – Ты тоже хочешь присоединиться к нам?
- Конечно, хочу. Мы давно ищем людей, которые не мешали бы нам жить самим и считали частью своего общества.
- Давай откровенно, Итачи. Что я могу сделать для Саске? Если он не слушает собственного брата, как могу на него повлиять я?
- Ты опытен, - намекнул Итачи и остановил острый взгляд на его лице.
- Что? Ты о чём?
- Наша с Саске сущность одинаковая. Мне бы хотелось… если ты не против, то тоже сможешь расширить свой кругозор.
- Что? Ты хочешь, чтобы мы обменялись защитниками?! – Неджи воскликнул и тут ж обернулся к Наруто. Тот только шевельнулся и засопел ещё громче. – Я не откажусь от Наруто, будь у тебя хоть в три раза больше опыта.
- Я не прошу отказаться от него. Просто подумай, смог бы ты сработаться с другим защитником. Временно. Это не исключительная практика. Так подбираются партнёры на всю жизнь для профессиональной охраны. У тебя появится возможность сравнить и использовать приёмы Саске вместе с Наруто.
- Итачи, извини, конечно, но нет, - Неджи снова покачал головой. – Нет. Только не обижайся.
- И ты лишаешь меня возможности испытать другой стиль… - закончил Итачи и снова принялся ковырять палочкой угольки. Огонь вспыхнул ярче, бросил в темноту неба снопик искр и заиграл язычками веселее.
Неджи не смотрел на него больше, только косился в сторону Наруто, размышлял, слышал он или нет. Если слышал, обязательно расскажет. И поделится всеми мыслями, которые возникли у него от разговора, не предназначенного для чужих ушей. Итачи не расстроился. Он вообще не рассчитывал на согласие. Он просто надеялся так же, как Неджи надеялся найти лучшую жизнь для Наруто. Для них обоих.


Наруто вёл себя тихо, когда его тревожили тяжёлые мысли. Когда Неджи спрашивал, что его мучает, Наруто улыбался, пытаясь списать на незначительность события. Неджи искал истоки сам. Сначала не очень старательно, а со временем втянулся и добивался результата. Потом он выбирал нужную книгу и просто начинал читать вслух рядом с Наруто. Как бы Наруто ни вертелся, как бы ни старался отмахнуться, он, в конечном итоге, прислушивался и под конец рассказа находил в себе ответы или смелость рассказать товарищу. Они вместе обсуждали и растаптывали в пыль все неприятные моменты.
Если подумать, неприятными были абсолютно все за редким исключением погружения в другие миры. Книги – это богатство, о коем не помышляли короли нынешнего мира, запершиеся в замках и не замечающие обычных человеческих потребностей. Ценили только свою власть и предавались похоти и разрушениям.
Наруто помалкивал с самого утра. Он крепко спал, когда Неджи прилёг рядом, долго думал перед сном. Наверно, не хотел оставлять ситуацию на волю случая. Новое знакомство – не всегда хорошо. При первой встрече легко пустить пыль в глаза. Итачи тоже отдалился от лежанки Наруто, пристроился рядом с братом, обнял его, крепко прижимая к себе, и больше не двигался. Неджи хотелось так же, но он опасался разбудить Наруто. Теперь он понимал, что не разбудил бы, если бы даже принялся бить в бубен и во всё горло орать заклинания, вызывающие дьявола. Наруто боялся мистических историй, особенно если они заканчивались трагично. Он долго хмурился и под конец делал вывод, что всё это – чушь. И повторял раз за разом, этим самым скрывая произведённое впечатление.
Наруто сегодня не проснулся бы по простой причине: он не спал. Теперь он шагал за Неджи след в след, стараясь держаться от новых знакомых подальше. Итачи не настаивал, только поздоровался утром. Такой же чуткий, как защитник. Наверно, Неджи тоже таким был, научился наблюдать за настроением товарища. Итачи не просто не настаивал, но и ни разу не упомянул даже намёком. И Неджи не стал заговаривать. Он не собирался отдавать Наруто даже на короткий промежуток времени, даже на одну битву. Неизвестно ещё, что за противник встретится и сможет ли Итачи найти с Наруто общую линию поведения. Только чуял, что сможет. Итачи внушал доверие и опасение одновременно из-за того, что он выглядел надёжным, с какой стороны ни посмотри.
Наруто тревожил ночной разговор.
- Ты слышал, да? – наконец заговорил Неджи тихонько, чуть ли не шёпотом.
- Я не только слышал, я ещё и видел, - озадачил Наруто. Неджи мог поклясться, что он глаз не открывал, но пояснение последовало тут же. – Не знаю, видел ли ты, но его техники… Я никогда не встречался с такими.
- Ты всё равно сильнее, - Неджи понадеялся, что Наруто это подбодрит, но не угадал.
- Да я не о том.
- О чём же?
- Я хочу научиться им противостоять.
Неджи знал, что это значит. Поэтому Наруто не вмешался в разговор ночью и не выразил резкий протест.
- Только научиться, Неджи, - Наруто остановился, угадал чувства спутника, развернул его к себе. – Я хочу изучить все техники, чтобы защитить тебя от любого нападения. Вчера было опасно. Если бы Саске пошёл до конца, что бы он выставил ещё?
- Но он не пошёл до конца, - напомнил Неджи.
- А ты? Разве ты не хочешь понаблюдать за стилем его техник? – Наруто смотрел широко открытыми глазами.
- Ты хочешь воспользоваться предложением Итачи?
- Я хочу воспользоваться шансом, - поправил Наруто расчётливо. Таким серьёзным он бывал нечасто. Такие моменты можно было пересчитать по пальцам. И Неджи не знал, стоило ли протестовать.
- Я не хочу соединяться с Саске, - шёпотом, приблизив лицо к его уху, произнёс Неджи. – Не заставляй меня.
- Ты научишься использовать его техники. А когда я вернусь, я тоже буду их знать. И ты станешь направлять меня.
- А если… - Неджи не договорил.
Далеко впереди остановились новые знакомые. Итачи выжидательно смотрел на беседующих, словно мог слышать, о чём они говорят. Неджи не замечал солнца, ему не мешал увесистый мешочек за плечами – начало запасов на сезон дождей. Неджи не хотел слушать Наруто, но он всегда слушал и старался рассмотреть его точку зрения со всех сторон. Опыт – серьёзный плюсик в копилку.
- Что, Неджи?
- Если ты не захочешь возвращаться? – Неджи не выдержал, кинул взгляд на Итачи. Этот человек, выглядящий аккуратно и представительно даже здесь. Даже вспотевший и запылившийся он ухитрялся сохранять шарм. Мог ли он привлечь Наруто настолько, чтобы завладеть им насовсем?
Неджи опустил веки, молча упрекая самого себя. Нельзя владеть кем-то. Нельзя запретить Наруто развиваться. Нельзя ограничивать его свободу.
- Если ты так сильно не хочешь, я не пойду к нему, - поспешно заверил Наруто. – Ты боишься, что я не вернусь, а я могу поклясться. Даже если почувствую к нему настоящую привязанность.
- Если ты не захочешь возвращаться, как я могу требовать от тебя этого? – Неджи сдался ещё до того, как Наруто начал убеждать его. Наверно, Неджи тоже чувствовал, что обмен опытом положительно скажется на них обоих. И Неджи не хотел пренебрегать желанием Наруто.
- Неджи, я кля…
- Не клянись, - Неджи схватил его за обе руки и опустил вниз, успокаивая и одновременно давая согласие. – Мы же не расходимся в разные стороны. Мы всё равно будем рядом друг с другом. Вместе ужинать будем и ночевать тоже…
- Не останавливай меня. Я хочу поклясться тебе. Потому что ты…
- И всё же, не надо, - настойчиво повторил Неджи.
Всё могло измениться. Всё постоянно меняется. В жизни много неизведанного, которое каждый обязан постичь в меру своих сил. Неджи переживёт выбор Наруто, каким бы он ни был в конечном итоге. Но Наруто никогда не захочет враждовать с ним.
- А я так и не научил тебя верить в себя, - Наруто улыбнулся. – Столько книжек перечитал, а всё такой же закрытый. Бука.
Смеясь, он рванулся вперёд, совершенно позабыв о неприязни к незнакомцам. А может, и не возникло неприязни в той степени, в какой её представлял себе Неджи.

Дальше

@темы: Макси, Джен, Неджи, katsougi, Фанфикшн, Слэш

---

Дельфиньи колени.

[Laora]

Название: Дельфиньи колени
Автор:  Laora
Бета:  Стина
Фандом: Наруто
Пейринг: Сакура/Хината
Категория: фемслэш, упоминается гет
Жанр: ангст
Размер: мини, 1132 слова
Рейтинг: G
Краткое содержание: Сакура и Хината встречают закат вместе.

Вечер выдался теплым, но не жарким — большая редкость. Было легко.
Сакура шла домой, вдыхая постепенно тяжелеющий воздух: начало осени.
Очередная встреча с Наруто закончилась уже привычным отказом от свидания. О лучшем друге трудно было мечтать, но встречаться... Сакура подозревала: Наруто не хуже нее понимал, что пара из них не получится. А на свидание сходить предлагал по привычке. Согласись она хоть раз — Наруто наверняка удивился бы.
Представив, какое у него было бы выражение лица, Сакура невольно улыбнулась.
Закатное небо на горизонте окрасилось всеми цветами радуги. Самыми яркими были три: темно-розовый, огненно-оранжевый и спокойный синий. Цвета перетекали друг в друга так естественно, что казалось — они одно целое.
«Вот и мы — одно целое. А Наруто говорит — «встречаться».
Под деревом неподалеку кто-то сидел. Все правильно: в такой вечер грех оставаться дома.
Подойдя ближе, Сакура приподняла брови.
Она узнала Хинату. Та выглядела очень грустной, наверное, снова говорила с отцом.
Или слышала, как Наруто в который раз предложил Сакуре встречаться. Он ведь всегда нравился Хинате. Сакура знала об этом еще с того дня, когда на Коноху напал Пейн, только вот Наруто о чувствах Хинаты ничего не говорила — может, из эгоизма.
Так было бы неправильно.
— Привет, — Сакура подошла ближе.
Хината не ответила. Она сидела на земле, притянув колени к груди и обняв их руками. Сейчас она казалась особенно маленькой и хрупкой.
Очень ранимой. До хруста в сведенных судорогой пальцах.
Очень сильной.
Несмотря на молчание, Хината никак не показала, что общество Сакуры ей неприятно. Поэтому та не ушла.
Есть те, с кем можно говорить.
Есть те, с кем можно молчать.
Вторые более редки, чем первые...
— Наруто-кун... Я ничем не заслужила его внимание, — наконец сказала Хината. Сакура мысленно поздравила себя: угадала. — Да он никогда меня и не замечал. Я должна была бы уже привыкнуть. Ты подходишь ему гораздо больше, Сакура-сан. Ты намного лучше меня. — Она подняла взгляд.
«Боль заставляет нас петь, — подумала Сакура. — Все самое лучшее делается от боли. Чтобы доказать собственное существование; это борьба не на жизнь, а на смерть. Мы поем, потому что иначе умрем, начинаем песню как спасение, и она действительно спасает нас. Исцеляет».
Присев рядом с Хинатой, Сакура накрыла ее сцепленные пальцы своей ладонью. Через прикосновение она чувствовала, как понемногу отступало напряжение, заставившее Хинату свернуться в клубок, сжаться, стать меньше. Инстинктивная защита: в такие моменты тело не понимает, что это не физическая боль, и пытается заслониться от воображаемых ударов.
— Ты не обязательно должна нести все одна. Можешь довериться мне, — Сакура легко поглаживала тыльные стороны чужих ладоней. Хината перевела на нее взгляд — не настороженный, будто поплывший от непролитых слез.
Из-за бьякугана выражение ее глаз прочитать было непросто. Но Сакура слишком часто наблюдала за Хинатой украдкой.
— Я не хочу жить ради кого-то, — тихо сказала Хината. — Не хочу... реагировать так на действия других людей, так отчаянно стремиться к любви. Я хочу сама строить свою жизнь. Даже если... если разрушу все, что у меня есть сейчас. Я не могу быть такой, какой меня хотят видеть. Я... только расстраиваю людей вокруг. Только мешаю им. Но перестать быть собой... Пока я не сломаюсь — или не сломаю — у меня не может быть здоровых отношений с другими. Со мной что-то не так, по-настоящему не так, я... — она умолкла. Посмотрела на руку Сакуры так, будто только что ее увидела.
— С тобой все так, — Сакура покачала головой. Осенний вечер был так же красив, но закатное небо теперь напоминало о ладони, просвечивающей красным, если попытаться заслонить ей солнце; о внутренней поверхности век. Слишком ярко.
Цвет крови не такой. Сакура видела достаточно крови, чтобы сказать, а это — как фосфоресцирующая оранжево-алая краска, размазанная по блекло-синему холсту.
Боль — такого же мучительного цвета.
— Просто ты повзрослела. Рано или поздно это происходит со всеми.
— И всегда... так?
— Больно? Без боли бы мы не знали, что живем. Сквозь раны в нас проникает свет, — Сакура повторила чужую фразу. — И только повзрослев, мы можем найти себя, свой собственный свет, свою песню. То, что нужно нам самим. Не для того, чтобы кого-то радовать.
Странно, но она чувствовала себя так же легко, как до этого. Просто немного грустно.
Этот вечер пройдет, как десятки других вечеров; он мимолетен. Прекрасное можно запечатлеть в меру своего понимания — так рисовал Сай.
Только повторить прожитое однажды невозможно.
— Ты ничего не разрушишь. Хотя от чего-то придется отказаться — ради лучшего. Нового, — слова внезапно утомили Сакуру. — Ты заслуживаешь быть собой. Не обязательно ради этого кого-то ломать.
— Они расстроятся. Моя семья и... Я все уничтожу. Больше не получится быть просто друзьями. Но иначе... я не смогу быть честной перед собой.
— Ты хочешь признаться ему? Снова? — В груди щемило.
Просто такой вечер.
Хината медленно кивнула:
— Я хочу... признаться. Неважно, каким будет ответ. В жизни... не всегда все удается так, как этого хочешь.
— Ты только заметила? — Сакура засмеялась.
Это был не вполне искренний смех, и он мог ранить Хинату, но та не расстроилась. Напротив, на ее губах появилась улыбка. Сакура вдруг поняла, что смеется по-настоящему, несмотря на горечь. Как это может быть — смех и боль, одновременно, как человек может быть счастливым, несмотря ни на что? Вспышки солнца в пасмурный день; но солнце, оно ведь всегда там, даже если скрыто тучами.
— Мне страшно, — призналась Хината. — Очень.
— Это нормально — бояться. У тебя все получится, — теперь Сакура говорила искренне. Она хотела, чтобы получилось. — Я в тебя верю. А насчет друзей... мы с Наруто всегда будем друзьями, знаешь ли.
Она прикусила язык, но Хината не огорчилась, только покачала головой:
— У вас иначе.
— Потому что он мне признается, а не я ему?
— Потому что он тебе нравится.
Сакура замерла.
— Нравится, — повторила Хината. — Как друг. Как товарищ по команде. Он хороший. Надежный. И он всегда будет любить тебя, всегда. Даже если женится на... другой. Ты для него — самая главная женщина.
Они сидели рядом и молчали.
— Когда-то, — тихо сказала Сакура какое-то время спустя, — я думала, что всегда буду любить Саске-куна. Были моменты, когда я чувствовала, что могу полюбить Наруто. Но прошло время, и я поняла...
Прохладные пальцы Хинаты сжимали ладонь — Сакура не заметила, когда та успела взять ее за руку. Скромная Хината, готовая поддержать в трудную минуту. Готовая остаться рядом.
— Поняла, что они оба — часть меня. Мы с ними — одно целое, как цвета закатного неба. Я не могу... любить их иначе. Они не равноправные партнеры для меня, они слишком близко к моему «я». Так не должно быть. Вы с Наруто куда более...
— Тс-с-с, — попросила Хината.
Взявшись за руки, они смотрели в небо. Хината вытянула ноги, расслабилась. Сакура понимала, что сейчас чувствует Хината. Она испытывала то же самое: будто, сказав о своих волнениях вслух, смыла их. Очистилась.
— Можно? — Не выпуская ладонь Хинаты, головой Сакура устроилась у нее на коленях.
Никогда бы она не решилась на такое — ни с Саске, ни с Наруто.
От Хинаты пахло морем и свободой. Сакура слышала шум прибоя — и клекот дельфинов. Это, наверное, и была та самая песня — песня Хинаты.
Сакура закрыла глаза. Она не спала, просто погрузилась в бесконечный покой этого вечера.
Сакура не знала, сколько времени прошло, прежде чем Хината негромко произнесла:
— Сакура-сан... я люблю тебя.
Теплый закат встретила ласковая ночь.

@темы: Хината, Фемслэш, Хината/Сакура, Фанфикшн, Laora, Мини

---

Томатный сок.

[Laora]

Название: Томатный сок
Иллюстраторы:  Дейдара Роджерс,  Laora
Автор:  Laora
Фандом: Наруто
Пейринг/Персонажи: Итачи/Хината
Категория: гет
Жанр: мистика
Размер: ~10300 слов
Рейтинг: PG-13
Саммари: Бывает так, что единственный способ спасти умирающего брата — это заключить договор с демоном. Что ж, один из демонов сопровождает Хинату с детства. И он сам нуждается в спасении.
Примечание: «Моя кровь — клюквенный мусс; мне не холодно, я не боюсь». (с) Оля и Монстр.
Предупреждения: модерн-AU с демонами, ООС, вольная трактовка некоторых религиозных и культурных представлений
Скачать: .doc, с иллюстрацией

Авторский трейлер к фику.
Музыка Unheilig - Für Immer, видео The Last - Naruto The Movie, Naruto: Shippuuden.

ПЕРЕВОД

Навечно

Für Immer

Ничто не бывает навечно И навсегда. Ты мечтаешь рискнуть всем? Мечтаешь? Я мечтаю вместе с тобой. Ты тоже чувствуешь, как уходит наше время? Чувствуешь? Я чувствую вместе с тобой. Ты тоже плачешь, когда твой мир рушится? Плачешь? Я плачу вместе с тобой. Нужен ли я тебе, когда ты стоишь на краю пропасти? Прыгнешь? Я удержу тебя. Ничто не бывает навечно И навсегда. Я удержу тебя. Ничто не вечно, Лишь один момент имеет ценность. Ты веришь, что мы еще встретимся? Веришь? Я верю вместе с тобой. Ты продолжаешь бороться, когда лежишь на земле? Продолжаешь? Я борюсь вместе с тобой. Тебе страшно потерять все? Ты ненавидишь? Я ненавижу вместе с тобой. Нужен ли я тебе, когда ты смотришь вниз? Прыгнешь? Я прыгну вместе с тобой. Ничто не бывает навечно И навсегда. Я прыгну вместе с тобой. Ничто не вечно, Лишь один момент имеет ценность.

Nichts ist für Immer Und für die Ewigkeit. Träumst du davon, alles zu riskieren? Träumst du? Ich träume mit! Fühlst du auch, wie unsre Zeit verrint? Fühlst du? Ich fühle mit! Weinst du auch, wenn deine Welt zerbricht? Weinst du? Ich weine mit! Brauchst du mich, wenn du am Abgrund stehst? Springst du? Ich halte dich! Nichts ist für immer, Und für die Ewigkeit. (Ich halte dich) Nichts ist für immer, nur der Moment zählt ganz allein. Glaubst du daran, dass wir uns wiedersehen? Glaubst du? Ich glaube mit! Kämpfst du noch, wenn du am Boden liegst? Kämpfst du? Ich kämpfe mit! Hast du Angst, alles zu verlieren? Hasst du? Ich hasse mit! Brauchst du mich, wenn du nach unten siehst? Springst du? Ich springe mit! Nichts ist für immer, Und für die Ewigkeit. (Ich springe mit) Nichts ist für immer, nur der Moment zählt ganz allein.

Скачать (83,5 Мб)

Часть первая. Донор

И когда вышел Он из лодки, тотчас встретил Его вышедший из гробов человек, одержимый нечистым духом, он имел жилище в гробах, и никто не мог его связать даже цепями, потому что многократно был он скован оковами и цепями, но разрывал цепи и разбивал оковы, и никто не в силах был укротить его; всегда, ночью и днем, в горах и гробах, кричал он и бился о камни.

Мк. 5:2-5

«Ты слаба, — так она думает о себе, лежа головой на его коленях. — Так и не смогла стать сильнее. Смириться с повседневной жизнью — не смогла тоже. Впрочем, теперь в этом нет нужды».
Ее голова на его коленях — вот с чего все начинается.
Впрочем, есть еще жар. Бьющий по сознанию. Заставляющий взглянуть на мир под другим углом и увидеть то, чего не замечала раньше.
Например, его.
Она единственная, кто когда-либо его видел — из них, жертв, потенциальных, а потом и настоящих.
— Ты не убивал, — говорит Хината, поднимая воспаленные глаза. Она видит его щеку и беспорядочно свисающие темные волосы. Кто бы мог подумать, что демоны тоже иногда не моют голову.
Вымытые или нет, его волосы растрепались бы точно так же.
— Конечно, не убивал, — его улыбки она не видит, но и то, что он сейчас улыбается, знает. За сравнительно недолгое время она успела привыкнуть к нему до того, что порой начала путать, где он, где — она.
У него странная улыбка. Всегда кажется, будто он делает над собой усилие, чтобы улыбнуться, и при этом получается очень искренне. Возможно, более искренне, чем вышло бы у нее.
В Хинате нет его тьмы. Она и сильна, и слаба своим светом.
— Тебя никогда не удивляло, почему столько людей слепнет? Почему для многих наступает вечер посреди бела дня, а для других все плывет и растворяется на расстоянии двух шагов?
Хината молчит. Она может рассказать ему, например, о том, сколько людей нуждается в пожертвовании крови; в университете она регулярно сдавала кровь (не чаще четырех раз в год, с перерывами не меньше шестидесяти дней). Жертвовала.
Последнее пришедшее на ум слово напоминает ей о собственном двусмысленном положении, а кровь похожа на сок. Не манговый — на томатный.
— Убивать того, кто тебе выпал по жребию, не обязательно, — объясняет он. — Так полагают самые молодые из нас, вроде моего брата. Ты говорила с ним в кафе.
Слово «брат» заставляет Хинату вспомнить: больничную палату — отдельную, по договоренности с врачом, другом семьи; синяки на сгибах локтей; улыбку на высохших губах. Как пустыня.
Синяки на сгибах локтей — она жертвует кровь. Неважно, что потом мутит, а тот, кто, как она думала — ее любовь, раз и навсегда, — подставляет плечо.
«Хината?! Ты как, Хината?!»
Сдавать кровь всегда больно. До слез. Не всякий мужчина выдержит. А она — выдерживает, она считает: для того, чтобы губы не напоминали пустыню, нужен томатный сок.
— Можно просто отбирать, — его голос изменяется — как металлом по стеклу. Хината морщится. Единственное, к чему она до сих пор не смогла привыкнуть — это к нечеловечески богатым модуляциям его голоса. — Незаметно. Понемногу.
— Скоро ты заставишь меня поверить, что все человеческие болезни вызываете вы, — предполагает Хината, силясь улыбнуться в ответ.
Он опускает руку ей на лоб — упоительно прохладная рука, как давно, в детстве. Хината едва ли не стонет от наслаждения, а через секунду спохватывается:
— Прости. Я не это хотела сказать, — и нет ее обычного смущения — не с ним. Руки тянутся обнять, удержать… бессильно опадают. Слишком тяжелы.
Но он не уйдет вот так — Хината знает.

***

Мир отодвинул ее на второй план.
— Соберешь сегодня пожертвования, Хината.
Или это она отодвинула мир? Оградилась от него тонкой серой пленкой, будто зрение разом ухудшилось. Помнится, на последнем медосмотре в университете оказалось, что она видит лучше всех в группе — неудивительно, что ее глаза захотели демоны.
Странно даже думать так, о демонах, когда поешь в католическом хоре, пусть не каждый день, всего лишь подработка, убеждала себя Хината, выводя «Kyrie Eleison» и улыбаясь на встречах католической молодежи. Она не могла назвать себя католичкой, не могла назвать себя верующей; она повисла в невесомости.
Пожертвования ей давали охотнее, чем кому-либо, потому что она была милой и скромной, и на нее было приятно посмотреть.
Она врала на исповедях. Молчала, хотя давно следовало рассказать: о безглазых демонах, которые могут видеть только чужими глазами. О людях, чьи глаза подходят для этого. О том, что имена таких особенных людей заносятся в специальные книги, а потом демоны бросают жребий, кому какая жертва достанется. О том, что вырванные глаза особенных людей не служат долго, поэтому через некоторое время демоны снова выходят на охоту.
О том, что у безглазых демонов есть власть над жизнью и смертью.
Расскажи она — ее бы направили на экзорцизм. Хината уже была на таких раньше, слышала, как люди кричат нечеловеческими голосами, воют и смеются, кашляют и говорят на неизвестных языках. Проклинают.
Над ней самой экзорцизм не проводили, но, будь она и вправду одержима — почувствовала бы. В конце концов, одно присутствие на экзорцизме для одержимого мучительно, даже если не над ним проводят ритуал изгнания.
До последнего курса университета и своей карьеры в католическом хоре Хината едва ли бы поверила в одержимость. Она бы и в демонов не поверила — несмотря на то, что один из них сопровождал ее с детства.
Она должна была умереть по крайней мере дважды — лет в пять, от болезни, и в средней школе, когда, поскользнувшись, чуть не упала с высоченной лестницы с бетонными ступенями.
Оба раза рядом будто бы из ниоткуда появлялся человек с бледной кожей и красными глазами. Тогда она не знала, что он — демон, а она — жертва, выпавшая ему по жребию.
Он не воспользовался своим правом, не вырвал ей глаза и не оставил умирать. Он спас ее — два раза, а третьего не произошло, потому что она пошла ему навстречу — сама.
В кафе неподалеку от своего университета Хината встретила человека, отдаленно похожего на того, кого видела, только находясь на волосок от смерти. Он рассказал ей обо всем и, конечно, Хината не поверила.
Проверить она бы не решилась. Только не она.
Люди вокруг были сильны: сформировавшимися взглядами, словами, тем, что теряли и обретали, тем, что делали.
Хината была слаба. Она только наблюдала. Слушала, смотрела, впитывала их в себя, вбирала с жадностью энергетического вампира — их горести и радости, их мнения и точки зрения.
Если ее просили, она редко когда могла отказать. Терзалась собственной нерешительностью, шла навстречу силе и радостно выбирала — то, что за нее решал кто-то другой.
Отец решил, что она будет учиться в университете, выбрал факультет, — и Хината уехала в чужой для нее город, и поступила.
Наруто решил, что она будет его девушкой, улыбнулся ей, — и Хината тут же влюбилась, до безумия, до новых дырок в ремне и постоянной идиотской улыбки.
А потом выверенная система «услышала — подчиняюсь» начала давать сбои.
Недзи, брат Хинаты, ранее учившийся в том же университете, что и она, а теперь медленно угасающий в самой престижной больнице города, лучшей в стране, — Недзи решил, что Хината даст ему умереть.
Человек, которого она видела дважды и который не был человеком, решил, что Хината не будет его жертвой.
Их обоих ждало разочарование, а вместе с ними — и отца, и Наруто, потому что Хината была не такой, как казалось на первый взгляд, не такой даже, какой казалась себе самой.
Когда приходило время действовать, она сочетала упорство Недзи с несгибаемостью их младшей сестренки, Ханаби, — и внутренним светом Наруто, а его веру в лучшее — с тайным знанием, которое было у того, о ком она молчала.
Нет, она не была наблюдателем. Все это время она лепила себя, как фигурку из глины, и закаляла, будто традиционный японский меч — как минимум в течение пяти лет.
Хината читала, что некоторые такие мечи закалялись десятилетиями. Они становились невероятно прочными и острыми, даже могли разрубать сталь.
Достаточно было услышать диагноз Недзи, чтобы решить самой: хватит.
Ранним утром она поднялась на самый большой мост в городе с твердым намерением спрыгнуть.
Она мало что знала о демонах и не собиралась экспериментировать с их призывом и именами. Далекая от религии и, тем более, демонологии, Хината понимала: не стоит мутить спокойную воду. Неизвестно, кто или что может выскочить из потревоженного омута.
Уж лучше нырнуть в омут самой.

***

На краю сознания ее удерживает только сила воли. Все вокруг будто рассыпается: может, он и отбирает ее зрение понемногу, как сказал, зато в его присутствии остальные чувства обостряются до боли. А может, она просто воспринимает мир как он? Так же слышит малейший звук и чувствует все запахи — невыносимую вонь от людей на улицах города, хуже, чем в конюшне, запах озона в воздухе, запах пережаренных кофейных зерен.
Хината не пьет кофе — только томатный сок.
Кто-то говорил ей, что красное вино похоже на кровь. Хината не согласна — не та консистенция. Томатный сок, в отличие от вина, непрозрачный, как кровь. Только гуще.
Вкус причастия остался у нее на губах, будто след от поцелуя, и она чувствует бесчисленные поцелуи на своем лице — мать и отец целовали ее в детстве, до трех лет. Потом стала слишком взрослой.
Память об этих поцелуях давно должна была стереться и бесследно исчезнуть, но сейчас он рядом, все чувства обостряются.
Хината закрывает глаза, всего на миг, и видит сон.
Дома у себя она держит два трупа. Трупы эти — не мертвые, но и не живые, воскресшие мертвецы, гниющие, разлагающиеся. Большую часть времени они не опасны. Ворочаются в своих гробах, тесно им, твердо, жалуются, но слишком хочется спать. Хината боится их; она не должна этого показывать. Она подходит к гробам, проводит рукой по неструганым доскам, запоминая ощущения, и желает спокойной ночи. Только тогда ее трупы засыпают.
Хината боится, что трупы подкараулят ее, когда она сама заснет, и запустят свои зубы ей в горло, разорвут на части. Они сожрут ее в ее же доме, вот так. Она хотела бы сбежать, но не может, не имеет права. Это ее дом, она привязана к нему.
На день Святого Валентина она дарит своим трупам открытки и шоколад, и они соревнуются, у кого сердечко, а у кого нечто, похожее на знак пиковой масти, — кого из них Хината любит больше.
— Твой брат — универсальный донор, — говорит он, когда Хината открывает глаза. — Такие, как я, — универсальные реципиенты. Если упростить.
Хината готова рассмеяться. Универсальные реципиенты, четвертая группа крови — такая была у Иисуса Христа, если верить анализам образцов с Туринской Плащаницы. А ведь эта группа, судя по исследованиям захоронений, появилась не больше тысячи лет назад. Среди людей. Интересно, сколько живут безглазые демоны.
— Его глаза тоже вам подходят? Как и мои, — уточняет Хината.
Он задумчиво кивает. Хината скользит взглядом по его лицу: четко выраженные мимические морщины, пустые черно-красные провалы на месте глаз.
— Ты — моя жертва. Тебя никто больше не тронет. А вот твоего брата — вполне. Его глаза должны достаться кому-то из нас, жребий уже выпал. Поэтому он умирает.
Она все-таки смеется, сухо, отчаянно, вымученно. И это после стольких попыток, после кошмаров наяву и того, как ей раз за разом приходилось доводить себя до полуобморока, лишь бы увидеть его — он был видим только на грани бреда или смерти.
Она рассталась с Наруто, потому что он пытался лечить ее от несуществующей наркотической зависимости, а по ночам сам просыпался с криками, и Хината знала, что ему снится: мельчайшие кристаллы, протыкающие тело, кораллы, вскрывающие изнутри податливую плоть, распахивающие ее, как алые морские звезды. Наруто снилось, как сам он, начиная с фаланг пальцев, превращается в кристалл, потому что Хината не была одержима, но по пятам за ней следовал демон, и только в соборе его влияние слабело.
Только в соборе его постоянное присутствие не затрагивало жизнь других людей.
Прохладная рука треплет ее волосы, влажные от пота, — почти отцовский жест.
— Я долго не мог понять.
Он и вправду не понимал, в чем дело. Ее он мог исцелить без труда, даже от самых страшных ран. Он мог отмотать время назад, если бы вдруг не успел вовремя прийти ей на помощь. Мог собрать ее разрубленное тело, срастить его заново и вернуть отлетевшую душу.
Но она была его жертвой. Ни над одним человеком у него больше не было такой власти, несмотря на то, что он, как и все безглазые демоны, мог управлять жизнью и смертью.
— На твоем брате нет клейма жертвы. Тот, кому он достался, стер клеймо. Не хотел, чтобы другие знали. Я найду его.
— Это опасно, — у Хинаты нет сил, чтобы тревожиться за него. — Твои глаза...
Он рассказывал, что, по их обычаям, ни один безглазый демон не имеет права на новую жертву, пока жива предыдущая.
Хината отдала бы ему свои глаза, но он не хотел их брать с самого начала.
Там, на мосту, она предложила ему другое.
И он согласился.

***

Работая в католическом хоре, Хината узнала об одержимости больше, чем могла себе представить.
Наруто относился к ее «подработке» с пониманием: думал, что она молится за умирающего брата. Она же после служб посещала мероприятия, на которых выступали католики-харизматы. Бывало, они исцеляли верующих: к ним выстраивались очереди, в которые становились все подряд, в том числе здоровые. Стоило харизмату-целителю наложить руки на какого-либо человека, как он падал, на миг потеряв сознание, выпав из реальности. Ассистенты, стоявшие позади верующего, ловили его на руки — хотя случалось, что не успевали удержать. Исцеленные таким образом рассказывали, как потом сильно ломит тело, но после проходят боли.
Хината не видела, чтобы так исцеляли серьезные болезни, и была уверена: вера «больного» тут играет первую скрипку. В Недзи веры бы ни на грош ни набралось бы, он был убежденным атеистом.
Поэтому она не собиралась приводить к нему целителей, испытать силу которых на себе так и не решилась. У Хинаты был другой вариант — и она верила в него с рвением не вполне религиозным, но оттого не менее цельным.
Некоторые харизматы также обладали глоссолалией, или даром языков. Во время службы они могли молиться на непонятном, «ангельском» языке, или на существовавшем, но давно мертвом, или просто на иностранном языке, которого до этого не знали.
Звуки или слова, потерявшие смысл, — они встречались Хинате не только в религии, но и в заговорах, припевах к народным песням, в детских песнях и даже художественной литературе: в поэзии футуристов, в джазе, где использовался прием скэт, импровизационное пение без осмысленного текста.
Хината не была уверена в глоссолалии самой по себе — раньше бы она не поверила, будто люди могут терять сознание после наложения рук, но в том, чтобы говорить бессмысленные на первый взгляд слова, было что-то шаманское, традиционное, помогающее сконцентрироваться — и только. Она бы тоже смогла так.
А ведь, по официальной версии, и глоссолалия, и дар чудес были одними из девяти даров Святого Духа, которые получали харизматы. Дар чудес, предполагавший исцеление, вместе с тем включал в себя способность к изгнанию демонов. Любой человек не мог овладеть им: так утверждали харизматы, избравшие экзорцизмы своим «оружием в духовной войне». Харизматы ссылались на Евангелие от Марка, в котором и дар глоссалалии, и способность изгонять демонов указывались как отличительные признаки новых христиан, которыми еще и не все смогут стать. Католики же и вовсе готовили экзорцистов в специальном университете Athenaeum Pontificium Regina Apostolorum.
Библия утверждала иное: первым экзорцистом был Иисус Христос, который излечил одержимого, живущего в гробах. Имея дар от Бога, апостолы, святые и даже обычные люди могли изгонять нечисть.
Впрочем, Хинате как раз не нужно было изгонять. Ее больше интересовала одержимость сама по себе, как явление.
В университете Хината учила немецкий язык, даже подрабатывала репетитором, поэтому смогла прочитать в оригинале про Анну-Элизабет Михель, девушку из баварского городка, больше известную как Аннелизу Михель. Аннелиза прожила всего двадцать четыре года, из них семь лет была мучима демонами. О ее одержимости также говорили как об «эпилептическом психозе». Неудивительно, ведь и современные экзорцисты использовали методы психотерапии, ассоциируя злых духов с неисцеленными участками души, в которых запечатлелись пережитые страдания.
Аннелиза, согласно информации в Интернете, была серьезно больна. Она разрывала одежду на теле, ела пауков и уголь, откусила голову мертвой птице, слизывала собственную мочу с пола, расцарапывала стены, вцеплялась себе в волосы и выдирала их, всячески травмировала себя.
Ненависть к себе и душевная травма или одержимость? Хината не знала. Религия, неважно, какая, не утверждала ничего однозначного. Могло быть так, могло быть и иначе.
Хината читала: одержимые могут то, на что обычные люди не способны. Могут бегать по стенам, взбираться на вертикальные поверхности и повисать там, будто мухи. Могут двигать руками и ногами так, что кости, по идее, давно должны были сломаться или связаться в узел, выворачивать суставы под немыслимыми углами, чтобы потом вернуть их на место неповрежденными. Многие одержимые свидетельствовали о том, что на них нападали невидимые демоны, давили, душили, не позволяли вздохнуть или велели приносить в жертву животных.
А еще они говорили. Хината, содрогаясь, прослушала несколько записей в Интернете — это было даже страшнее, чем то, что она слышала на экзорцизмах. Там можно было поверить — экзорцисты справляются со своим делом, значит, и она сможет.
Здесь все было хуже. В конце концов, Аннелизу не удалось спасти.
Язык, на котором говорили одержимые, был до ужаса похож на слова одаренных глоссалалией харизматов во время службы. Тоже — шаманский ритуал, бесконечное повторение непонятных слов, но с другой целью. Темной. Как слово «абракадабра», звучавшее будто проклятие.
Искать информацию можно было бесконечно. Можно было вообще присоединиться к харизматам и ждать, пока все девять даров Святого Духа не проявятся.
Хината не могла ждать так долго. У Недзи было слишком мало времени.
Оставалось только надеяться, что, после того, как она найдет своего демона, он согласится на предложенную ею сделку.
А потом она сумеет его изгнать.
Так же, как это делают все: «ξελθε τὸ πνεῦμα τὸ ἀκάθαρτον ἐκ τοῦ ἀνθρώπου», или «Выйди, дух нечистый, из этого человека».
Выйди из меня.

***

Теперь-то она понимает, почему одержимые могли передвигаться так невероятно быстро, почему оставались невредимыми после того, как их тела выгибались невозможным для человека образом, почему могли взбираться по отвесным стенам.
Такие одержимые наверняка были жертвами демонов. Как вот она — его жертва, и у него над ее телом — неограниченная власть. Он рассказывал: его собратья не всегда вырывали глаза своих жертв, бывало, они тянули силу понемногу, а до этого пробовали человеческие тела в качестве сосудов для своих невидимых сущностей. Так их могли видеть, но, не привыкшие к чужим телам, они редко говорили внятно, не могли подчинить себе голосовой аппарат своего вместилища. Отсюда — страшные крики, изменение голоса, бессвязные обрывки слов или бессмысленные выкрики, исходящие не от самих демонов — из подсознания их жертв. Демонам редко удавалось говорить чужими губами и правильно распоряжаться телами, поэтому их быстро обнаруживали. Вот почему они не могли менять человеческие тела и меняли только глаза, без которых не видели бы мира людей. Только мир демонов.
Судя по его намекам, мир демонов был не самым приятным местом.
— Тогда почему ты не взял мои глаза? — как-то, расхрабрившись, спросила Хината.
— Пока ты жива, связь с миром людей надежна, — отозвался он. — Глаза для этого не нужны.

Вариант арта

Связь между демонами и их жертвами была чрезвычайно сильной. Хината хотела бы узнать, как именно устанавливается эта связь, но случай спросить все не подворачивался.
Да и какая ей, в конце концов, разница.
Он не рассказывал, но она со временем поняла: те одержимые, которые не были жертвами демонов, все равно так или иначе подвергались их воздействию. Например, принимали эманацию от преследующего жертву демона, мысленный посыл. Вот почему Наруто начали сниться кошмары. Не исключено, именно такому воздействию подверглась Аннелиза — хотя, возможно, она просто была больна. Душевные расстройства вредят людям похлеще демонов.
Он не хотел вредить.
На мосту Хината была готова спрыгнуть, поэтому он появился перед ней, чтобы спасти. Она увидела его и смогла заговорить, она предложила сделку: он отвернет смерть от Недзи, исцелит его.
— Ты уже делал это для меня. Сделай это и для моего брата.
Взамен она примет его, безглазого демона, в свое тело — добровольно.
Она не знала, насколько интересным покажется демону такое предложение. Все, что она могла, насмотревшись на экзорцизмы и начитавшись про них, — надеяться на правильность своих догадок. Доверять интуиции. Ведь не зря же столько говорят о сделках с дьяволом. Духи любят заключать сделки, это есть в любой религии и мифологии. С духами можно договориться. Дать им то, что они больше всего хотят, то, чего не могут почувствовать, — тело из мира людей, как красивейший костюм на человеке-невидимке, который все будут видеть, даже если сам человек-невидимка остается прозрачным.
Не душу — зачем демонам души? Они не умеют ими распоряжаться и никак не связаны с процессом круговорота душ в ноосфере. Хината верила в реинкарнации, что ее частично христианскому мировоззрению тоже никак не противоречило: учение о перерождении душ было в раннем христианстве, его убрали из канона веры из-за политической невыгодности.
Нет, в сделках с демонами им всегда предоставлялось в первую очередь человеческое тело. Только вот, если это не было тело их жертвы, они не могли им должным образом распорядиться, как Хината узнала позже. Он не говорил прямо: там обрывок фразы, здесь фрагмент, и постепенно она собрала общую картину по кусочкам, как мозаику.
Проблема была не в чрезмерной заметности или невнятности речи, как в случае с насильственным вторжением в тело жертвы. Просто тела людей, не связанных с демонами узами жертвы, были слишком слабыми. Демоны не могли восстанавливать их с такой легкостью, да и сами тела не выдерживали их в себе, изнашивались куда быстрее, чем вырванные глаза жертв в демонических глазницах.
В случае с теми, кто мог призывать демонов и был заинтересован в сделках, было добровольное согласие.
В случае с жертвами — выносливость тела и способность восстанавливать его практически после любых полученных повреждений.
Для того, чтобы получить подчиняющееся идеально и практически вечное человеческое видимое тело со зрячими глазами, требовалось всего-то ничего — заключить сделку с жертвой. Чтобы она добровольно впустила демона в свое тело.
Он говорил, будто раньше такого не случалось. Скорее всего, просто не знал. А возможно, он просто был особенным. Остальные демоны, такие, как его брат, которого Хината увидела в кафе, потому что он всерьез намеревался убить ее и только чудом передумал, не собирались разговаривать с овцами. Жертва на то и жертва, чтобы убивать ее. Быстро — выдернуть глаза, а потом перерезать глотку. Или медленно — как убивал Недзи проклятый связанный с ним демон, выпивая жизненную силу по капле.
Хината со своим собственным демоном заключила договор — и верила, что он выполнит условия сделки.
Он спасет ее брата, а потом заберет ее тело. Тогда-то и придет время для настоящего сражения.
Она с самого начала ходила в собор с чисто наживной целью. Сначала — чтобы быть ближе к экзорцистам и узнать от них все, что можно. Теперь — чтобы развеять в святом месте остаточные эманации демона.
Ему самому святые места были не помеха — не тот уровень. Четвертая группа крови — сама по себе признак святости, да еще и призрачность, фактическое существование в другом мире. Но вот его эманации, разрушительные для человеческой психики, стены собора поглощали. Слишком много позитивной энергии, чтобы дуновение из другого мира смогло причинить вред.
И вот теперь он говорит ей:
— Без глаз я скорее сильнее своих собратьев, чем слабее. Я могу уничтожить весь наш род, — и Хината цепенеет.
Никаких экзорцизмов, думает она. Больше никаких настоящих экзорцизмов, если он не врет, вот как все могло бы быть. Никакой специальной науки для экзорцистов-харизматов или для католиков. Достаточно психотерапии и правильного лечения душевных травм. Никакой сверхъестественной мути, никаких больше жертв... ничего. Сколько жизней можно было бы спасти!
Если бы она знала раньше, попросила бы, как прежде, о спасении одного Недзи? Ведь уничтожение всех демонов предполагало бы его спасение автоматически, как выяснилось сейчас. Ее безглазый демон расправился бы со своими собратьями, со всеми, а потом бы получил ее тело и использовал бы его целую вечность, ходя среди людей, в привлекательном для всех демонов человеческом мире. И всем было бы хорошо. Может быть...
— Изменять условия сделки уже поздно, — он не читает ее мысли, Хината знает совершенно точно, но по коже бегут мурашки. — Тем более, мне, возможно, все равно придется это сделать.
Почему-то Хинате представляется осиное гнездо с кучей рассерженных обитателей, а потом он встает, переложив ее голову со своих коленей на диванную подушку.
— В соборе, где ты поешь, есть фреска. О низвержении грешников в ад, — уголки его губ чуть кривятся. — Среди демонов, к которым сбрасывают грешников, ты найдешь одного трудно различимого, с красными глазами. Если эта часть фрески отпадет, считай себя свободной от сделки.
Хината не сразу понимает, что это значит.
— Но как же...
— Стирать клейма с жертв мало кто умеет. Среди тех, кто на это способен, — глава нашего рода. Основатель. Сразиться с ним — все равно что со всем родом. Сил у меня на них достанет, с избытком. К тому же, мне надоело, как основатель обводит моего брата вокруг пальца, — по-прежнему ровный голос со слишком богатыми, непривычными модуляциями.
— Своего брата ты тоже убьешь? — Она пытается молчать, но не может.
— Нет. Я, как и ты, привязан к своему брату. Да и толику силы сэкономить не помешает. Может, исчезну чуть позже и успею что-то вбить в его голову.
— Исче... Исчезнешь?!
— Не могу гарантировать, что после этого Саске тебя не тронет, — продолжает демон Хинаты, — он может все равно попытаться. На этот случай я уже оставил защиту. Тебе достаточно будет посмотреть на него и велеть держаться подальше. Он послушается — такова сила моего воздействия. А твой брат, согласно условиям нашей сделки, останется жить. И вскоре пойдет на поправку. После чего вы заживете долгой мирной жизнью.
— Меня это не устраивает, — Хината сама не понимает, почему говорит это. Ей бы радоваться, что все так замечательно сложилось. Если останется всего один демон, и ей не придется становиться для него сосудом, если она и Недзи смогут жить дальше, в полнейшей безопасности, и ей не нужно будет больше бояться ничего сверхъестественного...
Почему тогда она не может с этим смириться?
— Ты... исчезнешь?
— Это происходит, когда мы тратим слишком много сил. Вот почему основатель не одобряет, когда мы сражаемся друг с другом. Вот почему существует само понятие жертв.
— Причем тут жертвы?
— Отвлекаясь на них и на созерцание человеческого мира, мы не рвем на части друг друга. Но так не могло продолжаться вечно. Мы — тупиковая ветвь развития. Рано или поздно появился бы кто-то такой, как ты.
Хината не понимает, о чем он говорит.
— Ты не просто донор для нас, как остальные. Ты готова пожертвовать всей собой. Дать демону человеческое тело и обличье, подарить ему человеческую душу. Ты благословенна, Хината, — это первый раз, когда он назвал ее по имени. — Следи за фреской.
— Человеческая... душа? — Она едва успевает за развитием событий. — Значит, у тебя... имя! Ты назвал имя своего брата. Назови и свое.
— Чтобы было кого поминать в молитвах? — усталая ирония. — Ты ведь нечасто молишься, Хината.
— Ты знаешь, как меня зовут. Я — нет. Это нечестно, — откуда и смелость берется, чтобы так с ним говорить.
Легкий вздох.
— Итачи. Хотя вряд ли тебе доведется звать меня по имени.
Хината все еще в бреду, поэтому не замечает, когда он уходит.
Хината видит: изогнутый лук луны и одновременно — луна, видимая ночью, бог смерти; солнечная богиня, скрывшаяся в гроте, чтобы позже выйти на свет.
Замызганный горчицей свитер, и люди с ангельскими утонченными лицами поют в хоре, она видела таких раньше, не в своем хоре, мирском, среди монахов или монахинь. Такие лица... отрешенные, и вместе с тем озаренные светом, будто видят больше, чем остальные, и улыбки. Они все время улыбаются, как невероятно эмоциональные глухонемые, общающиеся при помощи жестов, — вот почему их можно принять за ангелов.
Хината видит: красноглазые демоны, человеческие на первый взгляд фигуры, но все в черном, и среди них — Недзи, ее брат.
Хината видит: томатный сок переливается через край стакана и течет, течет, но на белоснежной поверхности стола нет ни пятнышка, будто сам стакан впитывает этот сок.
«От твоих слез распускаются цветы, — говорит ей демон — Итачи. — Ты благословенна».
Но она не хочет плакать, совсем не хочет.
«Сатанизм нередко и ошибочно называют идеологией, потворствующей жестокости и безответственному поведению, однако подобные утверждения расходятся с основами сатанинской этики, — серьезно утверждает младшая сестра Недзи и Хинаты, Ханаби. Неудивительно, что она пришла — самая цельная и уверенная среди них всех, Ханаби еще во время детских игр умела расставить все по своим местам и помирить Недзи с Хинатой, если те вдруг успели поссориться. В подростковом возрасте Недзи регулярно дулся на Хинату, а она не могла понять, почему. Но сатанизм?! Это-то тут причем? — О какой безответственности может идти речь, если, отвергнув само понятие дьявола, человек принимает всю полноту ответственности за свои поступки на себя? Я не верю в дьявола. Это всего лишь способ оправдать собственные многочисленные слабости — свалить все на Сатану!»
— Как же ты можешь быть сатанисткой, если даже не веришь в Сатану, — бормочет Хината.
«А Сатана здесь ни при чем. Бог никогда бы его не создал. Люцифер, Мефистофель, как там его еще называют... сказки. Сатану создали люди. Те, кто поклоняются ему и приносят жертвы, — больные на всю голову маньяки. С тем же успехом можно поклоняться изваянию какого-нибудь языческого божка. И напихивать в его полый живот вражеские внутренности. Настоящий сатанизм, основанный Лавеем, не имеет с этими сектами убийц ничего общего. Сам Лавей не верил в Сатану, он считал его всего лишь темной стороной человеческой натуры. И был совершенно прав».
— Значит, безглазых демонов... тоже не существует?
«Они не кара Господня, сестренка, и не Его бывшие сторонники. Ты уже поняла и сама — к Богу твои лучшие друзья отношения не имеют. Они как... инопланетяне. Существа с иного пласта бытия. Промежуточный вид, до сих пор не вымерший только по случайности. А над сатанизмом ты все-таки подумай. Разве это не здорово — самой нести ответственность за собственную жизнь? Большинство сатанистов, о которых я говорю, — атеисты и агностики, именно потому, что, вслед за Ницше, придерживаются идеи индивидуализма и личной ответственности».
— Если полагаться только на себя, то зачем вообще нужна какая-то религия?
«Не знаю, — Ханаби пожимает плечами. — Это же, в конце концов, твое подсознание шалит, не мое. Тебе и разбираться. Я вот считаю, что счастливому человеку религия не нужна. Он и без того ведет себя самым что ни на есть правильным образом, исполняет свое предназначение. Если это искреннее счастье, конечно. Даже в исповеди такой человек не нуждается. Она нужна только тому, кто чувствует боль, кто измучен, страдает или стоит на распутье и не может сам принять решение. Все религии, по сути, в этом повторяют друг друга, сестренка. Они — это бегство от жизни. Сатанизм — тоже не исключение. Его здравые идеи и правила почти дословно повторяют библейские заповеди».
— А что сатанизм говорит... про демонов?
«Ничего. Но я и без сатанизма могу рассказать тебе о демонах кое-что интересное. Ты же знаешь о происхождении этого слова? Само по себе оно обозначает сверхъестественных существ рангом ниже, чем боги. Сократ и его последователи отождествляли с демоном внутренний голос человека, совесть. В римской мифологии такому понятию соответствует гений, а в христианстве... угадай с трех раз, сестренка!.. Ангел-хранитель».
— А... нгел?
«Другими словами...» — начинает Ханаби, которой на самом деле тут нет, но закончить ей не суждено — Хинату будит знакомый звук. Трекер сна, установленный в фитнес-браслете, сработал.
Она больше не в бреду. Она спала какое-то время и теперь чувствует себя гораздо лучше.
А в ушах у нее до сих пор звучит голос Ханаби:
«Другими словами, демоны могут быть воплощением как чистейшего зла, так и первозданного добра».

Продолжение в комментариях.

@темы: Хината, Хината/Наруто, Гет, Неджи, Клип, Арт, Фанфикшн, Ханаби, Laora, Миди, Хината/Итачи

---

Фейе.

[Laora]

Название: Фейе
Автор:  katsougi
Бета: отсутствует
Фэндом: Наруто
Рейтинг: G
Персонажи: Неджи, Конан
Жанр: мистика
Предупреждения: ООС, AU
Размер: мини
Дисклеймер: персонажи принадлежат Масаси Кисимото
Саммари: Миг между жизнью и смертью
От автора: Навеяно образом фейе от Патрика Ротфусса
Разрешение автора на размещение его работы: получено

Фейе

Хьюга Неджи опаздывал на встречу. Полчаса назад получил ответственное поручение – встретить важного господина, титулованную особу. Конечно, могли послать в загородный аэропорт эскорт машин, но известнейшие личности зачастую крайне эксцентричны. Данный объект принялся истерить и требовать конфиденциальности. Никого надёжнее Неджи не нашли.
Хотелось послать всех к чёрту. Дел невпроворот. Он пытался отказаться, подробно, в спокойной атмосфере объяснить. В ответ получил строгий взгляд Хиаши, молчаливый упрёк Фугаку, осуждающее покачивание головой Минато. Как тут откажешь?
Автомобиль мчался по ухабам, громко возмущаясь после каждой кочки. Скоро тошнить начнёт от приступа морской болезни. Неджи намеренно выбрал короткий путь. А короткий – не всегда оптимальный. Шоссе, закрытое из-за постоянных жалоб водителей: неудачный поворот километра в два, где машины бились чуть ли не каждый день, да ещё выбоины. Никто ремонтировать не собирался. Сосредоточились на прокладке другого шоссе, в три полосы для каждого направления. Построили, а старое осталось. И никто его не перекрыл. А теперь Неджи осмелился срезать, ибо катастрофически опаздывал. Встретит этого принца… шейха… эмира… кто он там по документам или личным заскокам… И можно будет расслабиться.
Машина подскочила на очередной кочке, сразу после этого врезавшись в глубокую яму на старом потрескавшемся асфальте. Водителя подбросило почти до крыши. Только шишки на голове и не хватало. Спереди по обочине возвышался высокий бордюр, с которого давно поотрывали светоотражающие наклейки. Резко вырулив вправо, а потом сразу влево, и снова вправо, Неджи избежал несколько неприятных секунд особо ожесточённой тряски, оставил ряд канав позади.
А за поворотом ждал настоящий сюрприз. Из-за низко склоняющихся над асфальтом кустов вынырнуло валяющееся поперёк дороги дерево, разбитое надвое угодившей в него молнией. Слом ещё свежий. Неджи утопил педаль тормоза, умоляя верную машинку остановиться. Только бы не влететь бампером, а то сразу всмятку. Понемногу авто начало тормозить. По прикидкам, времени на завершение манёвра хватало, если бы не яма, предательски выскочившая сбоку. Колесо резко ударилось о её бортик. Руль вывернуло. Неджи судорожно вцепился в него обеими руками до боли в пальцах. Машина не слушалась. Что-то пронзительно заскрежетало. Короткая борьба ознаменовалась благополучным финалом. Управление снова слушалось.
Миг расслабленности. Неджи глубоко вдохнул, встряхнул головой, скидывая упавшую на глаза чёлку. Всё ещё давил педаль тормоза. Пускай опоздает, даже если важная шишка подождёт немного. Оставалось надеяться, что для этого типа человеческая жизнь дороже нескольких потерянных минут. Хотя не факт.
На выдохе Неджи поднял веки, уверенный в контроле ситуации. Напрасно…
В груди сдавило, поглощая готовый вырваться панический вопль. Как в замедленной съёмке машина летела с крутого обрыва вниз, пробив ненадёжный бордюр. Мгновенья, способные растянуться в несколько часов. Обман времени, когда миллион различных мыслей проносятся в голове, а мозг без раздумий отвергает одну за другой, ибо ни одна из них не способна спасти погибающую жизнь. А впереди ждёт удар, где сплющенная машина перекувыркнётся несколько раз и скатится в скопившуюся внизу лужу.
Напрасно Неджи вертел руль, давил на все педали поочерёдно. Бессмысленный неосознанный поступок. А на пике всех нелепых фактов всплывало недовольное лицо эмира, которого заставили ждать. Представить страшно, что он выскажет правящей верхушке, когда не обнаружит своего транспорта с водителем.
Кадр остановился.
Совсем.
Неджи неверяще взирал на ветровое стекло, всё ещё беспечно сетуя на искажение времени в предсмертный час. Но секунды затягивались, за окном застыла знакомая картина. Сперва возникли сомнения, потом недоумение. А когда Неджи несколько раз провёл перед ветровым стеклом раскрытой ладонью и проследил за ней взглядом, все чувства сменились сжимающим холодным страхом. Метнул руку к дверной ручке, дабы покинуть салон, ставший прибежищем параллельного мира. Опоздал. В зеркале вспыхнул яркий огонь белого цвета, сменился движением, словно громадная птица размеренно поднимала крылья в неторопливом полёте, увлекая за собой полосы света и тени. Воздух тоже двигался. Неизвестно каким способом Неджи увидел это. И замер. Заворожено смотрел на грань между реальностью и вымыслом, так похожим на сумасшествие.
Очередная вспышка стёрла очертания крыльев. И в зеркальце отобразились глаза…
От той первобытной жути, что охватила Неджи целиком, он впал в оцепенение. Не мог двинуться, парализованный и мгновенно растоптанный морально. Но вместо паники только хрипло произнёс:
- Кто ты? - обращаясь к обладателю чужих глаз, совершенно не похожих на людские, хоть и имевших оттенки, не выходящие за рамки привычного спектра. Светлые, бежевые, янтарные… Нельзя сказать сразу.
- Потерявшаяся душа, - прошелестел незнакомец женским голосом. Заломило виски от вкрадчивого натянутого шёпота. Неджи схватился за них руками, потёр, силясь изгнать неприятное чувство.
- Выбор за тобой, смертный, - продолжило зеркальное отражение, - умрёшь или увидишь?
- Что увижу? - предрасположенность к быстрой оценке ситуации сыграла основную роль. Неджи уже не являлся испуганной жертвой. Он проявлял любопытство.
- Реальность, которую ты отвергаешь. Увидишь… меня…
В голосе незнакомки прозвучала печаль. Что могло с ней произойти, раз она так подавлена? Будто умер кто-то близкий, кого она любила больше собственной жизни. Или будто она провела вечность в одиночестве. Или словно её предал близкий друг: нанёс удар в спину и расхохотался в лицо…
Неджи протянул руку, хотел успокоить её, внушить толику поддержки. Невозможно не откликнуться на этот отчаянный зов.
- Фея… - шепнули его губы.
Фея улыбнулась. Это он понял по глазам, не видя губ. Потом к миру вернулось движение. Очень медленно, как на пробу, машина рывками, в такт секундам, двинулась вниз, увлекая за собой град камешков и песка с обочины. Но страха больше не было.
- Фея, - повторила девушка.
- Фейри? - спокойно уточнил Неджи, упиваясь мистическим моментом, пронизанным неземным риском.
- Фейе, - словно поправила она и ринулась сквозь зеркало на свободу, замедленный дождь из серебряных брызг зеркала шлейфом устремился за ней. Один удар сердца разделял два мира. Девушка очутилась в салоне полностью, как бесформенная птица, невесомая, стремительная.
Один из осколков полоснул Неджи по щеке. Он вынужден был уклониться и загородиться рукой. Только успел заметить необычно синие волосы и вплетённый в них белый цветок. И реальность обрела прежнюю скорость…


Тягач с мигалкой вытянул разбитый в лепёшку автомобиль из грязной лужи, покрытой тиной. Неприглядные мутные струйки до сих пор вытекали из салона. Когда открыли дверь, несколько увесистых слякотных шлепков испачкали сапоги двух полицейских экспертов.
- Никого нет, - один из них повернулся к столпившимся зрителям, среди которых безмолвно стоял Хиаши.
- Как никого? - к месту трагедии поспешил инспектор, - тут чёрным по белому написано, что машина потеряла управление и на скорости сорвалась с обрыва. У пассажира не было возможности не только выбраться, но и успеть среагировать.
- Но тут никого нет! - в исступлении воскликнул эксперт.
- Постойте, - вклинился голос второго, наполовину всунувшегося в покорёженный остов, - тут кровь.
- Вот видишь – кровь! - почти торжественно объявил инспектор, не обращая внимания на перемену на лице Хиаши, который всё ещё стоял, надеялся на чудо. Но чудеса остались в сказках и легендах. Только пробившейся сквозь привычную краску бледностью он выдал своё состояние.
- Нет-нет! - поспешно высунулся обратно второй эксперт, - её слишком мало. Капля. Может, две.
- Ну не могло же тело испариться в воздухе! - вскричал старший по званию, немедленно требуя результата. Хотелось выслужиться перед видными господами, получить одобрение и благодарность. Возможно, денежную премию. А тут полная неразбериха.
Он повернулся к зрителям и не нашёл среди них основного. Хиаши медленно удалялся от места происшествия в сторону ожидающих машин. Не обернулся на зов, не услышал клятвенных заверений в наказании виновных, пропустил мимо ушей запоздалые возгласы о надежде.
Тела нет. Только жалкие капли крови – всё, что осталось от Хьюги Неджи.

@темы: Джен, Неджи, katsougi, Фанфикшн, Мини

---

Особенный.

[Laora]

Название: Особенный
Автор:  katsougi
Бета: отсутствует
Фэндом: Наруто
Рейтинг: PG
Пейринг/персонажи: Итачи, Неджи
Жанр: мистика, романтика, чуть-чуть слеша
Предупреждения: ООС, AU
Размер: виньетка
Дисклеймер: персонажи принадлежат Масаси Кисимото
Саммари: Моя интерпретация темы вампиров.
От автора: Вдруг. Внезапно. Ниоткуда. На пустом месте.
Разрешение автора на размещение его работы: получено

Особенный

Глаза слипались. Неджи усилием воли заставлял себя смотреть в монитор. Устал. Слишком устал от всего.
Формулы и море текста. Ежегодная переаттестация сводила с ума даже тех, кто не позволял себе лишнего жеста. Её можно назвать только тёмными временами. Почти круглые сутки. День проходил в работе, вечер в сети, ночь…
Ночь вызывала отчаяние.
Хлопнула входная дверь, дунул сквозняк, затрепыхалась шторка на окне. Неджи даже не пошевелился, только вдохнул глубже и задержал воздух внутри. Каждая ночь начиналась так: с почти неслышных шагов в прихожей, со звяканья связки ключей, с шуршания пальто и скрипа шкафчика для верхней одежды.
И с объятий. С прикосновения разгорячённых губ к его шее сзади, с шёпота:
- Ты готов?
Неджи никогда не привыкнет. Он оторвался от монитора, просто сидел, не шевелясь и не пытаясь обернуться.
- Давай, - произнёс он в ответ. – Только быстрее.
- Ты всегда просишь быстрее.
Чёрная прядь чужой чёлки упала на его щёку.
- Мне не нравится, - совсем неслышно признался Неджи.
- А я не могу без тебя, – спокойное признание.
- Можешь, - возразил Неджи. – Раньше мог. Ищи жертву привычным способом.
- Но у меня есть ты.
- За своё спасение ты платишь этим? – усмешка. Неджи знал, что его партнёра давно не удовлетворяет просто кровь. Пока никто не требовал переступать последний рубеж. А пока никто не требует, Неджи волен делать вид неосведомлённого простачка.
- Зачем спас? – опять прикосновение губами к шее. Уже сбоку.
- Потому что это долг любого человека – не оставаться равнодушным к чужой беде, - твёрдая убеждённость, которая и решила дальнейшую судьбу Неджи.
- Любой человек прошёл бы мимо, видя, как корчится в агонии пронзённая клинком в грудь жертва, - шёпот возле уха. – Я готов был умереть. Я знал, что этим и закончится моя жизнь. Зачем ты спас меня?
- Но ты ведь не хотел умирать, - наконец Неджи изменил положение, приподнял голову выше, увидел очертания головы собеседника, подставил незащищённую артерию его губам. – Ты смотрел так, как смотрят пышущие жизнью, но понимающие неизбежность люди, - и опять ожидание резкой боли, которая снова задерживалась. – Давай, Итачи. Пожалуйста, быстрее. У меня совсем нет времени.
Итачи вонзил клыки в его шею и сделал несколько быстрых глотков.
- Нетерпение, - констатировал он, отступая, - сегодня нетерпение. Не из-за меня.
- Ты же знаешь, - Неджи пожал плечами, - переаттестация.
Он бы вернулся к работе, если бы не чувствовал пристального взгляда в затылок. Чувствовал приглашение. Иногда просьбу, мольбу, но оставался холоден к мысленным призывам. А Итачи никогда не просил вслух. Они оба давно раскусили тактику друг друга и продолжали играть, надеясь на сдачу другого.
- Ты всегда будешь для меня особенным, - сообщил Итачи, неслышно очутившись возле двери. – Всегда будешь принадлежать только мне.
Пока он не добьётся своего.
Неджи вернулся к работе и продолжал чувствовать его за спиной. Закрыл глаза, опустил голову, не позаботившись стереть струйку крови, стекающую по ключице на грудь. Невозможно. Он отвёл руки от клавиатуры. Он мог бы уступить – не хотел. Особенно сейчас. Холодная война между ними продолжалась, нещадно собирая свои жертвы. Итачи тоже было тяжело: Неджи чувствовал это. Итачи стало тяжело в тот момент, когда впервые увидел окровавленные руки спасителя, чувствовал их вес на груди, ощущал, как они зажимают ток крови.
«…держись, скорая сейчас приедет…»
«…не надо… нельзя скорую…»
И светящиеся глаза Итачи: кровь и огонь.
Неджи понял в тот же миг, не отшатнулся и не схватил клинок, чтобы довершить благородное дело. Потому что он не видел перед собой убийцы.
- Я устал… - обронил Неджи едва слышно. Он не знал, какова будет благодарность этого существа. Он не подозревал, что оно захочет завладеть им полностью. И ещё тише повторил, - устал…

@темы: Неджи, Неджи/Итачи, Драббл, katsougi, Фанфикшн, Слэш

---

[Laora]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Клан Хьюга. Глава 20.

[Laora]

Название: Клан Хьюга
Глава: 20
Автор:  Shelma-tyan
Персонажи (Пейринг): Неджи/Хината
Рейтинг (для главы): R
Жанр: романс
Размер: макси
Состояние: в процессе
Дисклеймер: все принадлежат Кишимото
Саммари: Про Неджи, Хинату и клан Хьюга. После второго экзамена на чунина, Хината в попытке помириться хочет увидеть Неджи. Но он приходит к ней в палату вовсе не за тем, чтобы забыть клановые раздоры и извиниться. Как ей не начать ненавидеть, как ему перестать презирать. Все об этом.
Предупреждение: ГЕТ/всем бояться/, некоторое АУ от манги, ООС
Разрешение автора на размещение его работы: получено

Главы 1-10

Главы 1-3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16
Глава 17
Глава 18
Глава 19

Глава 20

*20*

После всеобщего ликования и радости, люди один за одним вынуждены были обернуться к деревне и снова увидеть картину полной разрухи. Мало у кого ликующую улыбку не сдувало от одного взгляда на жалкие обломки, оставшиеся от родной деревни. Коноха лежала в руинах. Все их любимые места, их дома, тенистые аллеи и милые сердцу уголки в укромных переулках – все было уничтожено.
Неджи не улыбался. Он просто пошел вместе с толпой в сторону деревни, а потом повернул туда, где когда-то был богатый и красивый квартал клана Хьюга.
Он не сомневался – клан жив-здоров. Особенно старшая ветвь, разумеется.
Хиаши, уезжая, дал четкие инструкции. Деревня может подвергнуться нападению Акацуки. Их сила до конца не известна ни советникам, ни Хокаге. Стоит опасаться худшего. Хината должна охраняться днем и ночью, чтобы при атаке она была быстро доставлена в убежище. Поскольку целью Акацуки являются джинчурики, а не Коноха сама по себе, серьезных разрушений, возможно, удастся избежать.
Не удалось.
Неджи был обеими руками за то, чтобы посадить Хинату в убежище при такой серьезной битве. Но он и подумать не мог, что туда отправится вся старшая ветвь. Когда Ко, морщась от боли, рассказал ему, что произошло… Когда он походя упомянул, как Хината настояла, чтобы он остался в убежище, когда он должен был идти сражаться вместе с теми немногими из младшей ветви, кто остался в деревне…
Значит ли это, что и его, Неджи, вышвырнули бы прочь? Нет, он и подумать не мог отсиживаться в подвале, но предложил бы ему Хизео остаться? Он, Неджи, достоин теплого уголка под крылом старшей семьи? Или же он, как и Ко – просто мясо, которое посылают на бойню когда необходимо?
Неджи, шагая по обломкам и мусору, услышал наигранно бодрые голоса гражданских, вышедших из убежищ.
- Ну что… давно хотел новый дом!
- Теперь можно и улицы пошире сделать.
- Слава Ками, у меня под окном больше не будет этой вонючей свалки.
И смех, горестный, истерический.
Неджи обошел очередную свалку обломков и увидел квартал Хьюга. Сомнений быть не могло. Почти полностью уйдя в землю, вырванными из косяка, искривленными петлями его встречали когда-то гордые ворота квартала.
- Дом, милый дом, – усмехнулся Широ, нагнавший его вместе с прихрамывающим Ко.
Неджи промолчал. На территории Хьюга сновали люди, кто-то уже поставил большую палатку – Неджи присмотрелся – на месте дома Хизео. Неджи горько усмехнулся. Там был спуск в убежище, в котором была вода, еда и припасы. Сердобольные старцы не хотели, чтобы вся Коноха видела, что Хьюга в более выгодном положении. Кто-то разбирал завалы. Всюду сновали люди, высматривая под обломками что-то бьякуганом.
- Что они ищут? – спросил Ко.
- Может быть, свою гордость? – предположил Неджи и пошел вперед.
Пока Сакура лечила рану Хинаты, Неджи узнал все. От Широ, что одним из первых о нападении узнал клан Хьюга. Широ был на дежурстве в команде заградительного барьера и смог отправить теневого клона к старейшинам. Старшая ветвь клана укрылась в убежище, а младшая сражалась. А от Ко он узнал, как Хината вышла из убежища, чтобы сражаться за Коноху и Наруто Узумаки.
Неджи поравнялся со старейшиной, раздающим указания. Расчистить здесь, отнести это…
Он прошел мимо, даже не взглянув, и Ко и Широ последовали за ним. Через пару сотен метров несколько мужчин в хитаях расчищали развалины одного из домов.
- Там? – только и спросил Неджи. Ивао-сан в рваной юкате с закатанными рукавами мрачно кивнул. Они втроем принялись помогать.
- С ними все в порядке, испугались немного, и только.
Вдвоем с Ко они подняли тяжелую балку и отнесли в сторону, в четыре руки с Широ перевернули кусок кровли. Присоединились еще мужчины из младшей ветви, подошло несколько джоунинов из старшей, мрачно кивнули в знак приветствия. Неджи, словно раздраженному волку, захотелось огрызнуться и отогнать их прочь, но он сдержался. Не та ситуация, чтобы отвергать помощь. Дело пошло быстрее.
Наконец, они расчистили вход на лестницу. Ивао спустился вниз, остальные остались стоять. Мужчины из старшей ветви молча ушли.
Солнце над разрушенной Конохой катилось к горизонту. Они стояли плечом к плечу, взмокшие, грязные, усталые, и ждали.
Неджи посмотрел в сторону старшей семьи. Сгрудившись вокруг какой-то находки, они оживленно переговаривались.
Первой поднялась Хитоми. Неджи подал ей руку, помогая выбраться наружу. Она молча сжала его ладонь, поднялась и тут же отошла. Показалась следующая женщина, Ко помог ей выйти и принял с рук на руки напуганного малыша лет четырех.
Ребенок осмотрелся вокруг, открыл рот, но изумленный и испуганный возглас так и не сорвался с его губ.
Неджи протягивал руку снова и снова, и его ладонь тут же сжимала очередная рука. Никто не плакал, никто не пытался выбраться первей прочих, все происходило так, словно каждый день напуганные женщины и дети выбирались из заваленного обломками убежища на руины родного дома.
Сдувая со лба растрепавшиеся голубые ленты, Хитоми принесла ведро воды и по очереди напоила всех мужчин.
- У нас там было воды хоть упейся, но ее теперь не вытащить! – рассмеялась она деланно весело.
Неджи с удовольствием напился и передал ковшик Ко.
- Откуда? – спросил он у Хитоми.
- Эти уже колодец расчистили, – кивнула она в сторону главной ветви.
Неджи увидел еще несколько высоких палаток, выросших над руинами квартала.
На территории деревни происходило тоже самое. Там и тут вырастали шатры, сновали медики, примчался АНБУ, забрал десяток мужчин для охраны границ и оставил несколько коробок с сухими пайками. Пришли медики, справились, нет ли раненых, долечили ногу Ко.
Женщины и дети разбрелись по развалинам, выискивая и вытаскивая из под обломков все, что могло пригодиться.
Под одобрительный рев и смех соклановцев Неджи и Ко вытащили из-под крошева дерева мятый холодильник. Мика Хьюга тут же отстранила их от находки, открыла дверцу и быстро вытащила из него все живое продовольствие. Уже отходя, бросила Неджи нераспечатанный пакет яблочного сока.
- Нашедшему - приз! – усмехнулась она.
Он улыбнулся. Деловитость этой женщины его изумляла. Из четырех резных балок какого-то дома сделали скамьи, на три шеста натянули кусок ткани для крыши, и вот уже на костре, очистив от пыли найденную где-то чугунную сковородку, она жарила чудом уцелевшие яйца, чтобы накормить своих и чужих детей. А те, уплетая за обе щеки тремя вилками на десятерых, как ни в чем не бывало болтали ногами и обменивались впечатлениями.
- Клан на пикнике, – прокомментировал Ко.
- Темнеет, - Неджи обвел окрестности взглядом. Там и тут мерцали огоньки костров, где-то вдалеке жужжал генератор и светился белый свет фонаря. – Нужны футоны и одеяла.
Они с Ко спустились вниз в убежище. Помещение почти не пострадало, а вот лестницу знатно потрепало. Посреди дороги валялась балка, изрядно присыпанная землей.
- Думаешь, не опасно? - спросил Ко.
Внизу было темно хоть глаз выколи, но что такое темнота для Хьюга.
Они вдвоем осмотрели конструкцию бьякуганом.
- Нет, крепко.
- Тогда полезли. Там должен быть шатер и футоны, по крайней мере, в том были.
В том, то есть в убежище главной семьи. Неджи почувствовал, как его метка на лбу зажглась огнем. Словно свежий ожог, заныла и запульсировала, напоминая о себе. Сколько раз он смирял это чувство, ради клана, ради памяти отца, ради Хинаты…
Хината…
Впервые за много часов он позволил себе вспомнить о ней. И тут же велел себе забыть. Позже.
Они осторожно пробрались под балкой и спустились вниз на несколько пролетов.
- Мда, не чета царскому, – усмехнулся Ко, когда они зашли внутрь небольшого помещения. – Там одна дверь, наверное, тяжелее чем все эти стены. Хината-сама ее даже сдвинуть не смогла.
- А ты и рад был помочь, – хмуро сказал Неджи, собирая разбросанные по полу футоны.
- Рад, – не стал спорить Ко, вытаскивая из угла сложенный, затянутый ремнями шатер. – Это было чертовски смело с ее стороны.
- Чертовски глупо. И за эту глупость расплачиваться придется, естественно, не ей, а тебе.
Ко пожал плечами. В черно-белом зрении бъякугана Неджи смотрел, как он беззаботно улыбается.
- Ты не видел физиономию Хизео, - усмехнулся он. – Да я за такое зрелище всю жизнь ей двери открывать готов.
- Что ж, возможно, шанс представится. Может, старейшины тебя приставят к ней в прислужники на всю жизнь за такую дерзость. Или еще хуже…
- Да что они могут…
- Все, что угодно! – отрезал Неджи. – Ты что, не понимаешь? – разозлился он. – Она дочь Хиаши, и ей, конечно же, ничего не сделают. Ну а ты кто? И что сделают с тобой за то, что ты нарушил его приказ?
Ко пожал плечами.
- По итогу, все довольны. После ее схватки в Пейном никто не скажет, что Хьюга не участвовали в битве, верно? А я… Да что я, друг? Ну накажут… Не в первый раз.
Они побродили по убежищу, собирая то, что могло пригодиться и что можно было поднять наверх. Перенесли это ближе к выходу.
- Не мог я ей не помочь, – вдруг сказал Ко серьезно. – Всю жизнь жалел бы, что не помог.
Неджи внимательно посмотрел в его глаза. Что это? Влюбленность? Желание приблизиться к наследнице?
Ко всегда тепло относился к Хинате без видимых причин. Если говорил о ней, то неизменно с улыбкой, если нужно было сопровождать или охранять ее – вызывался без раздумий.
- Или всю жизнь будешь жалеть, что помог, – хмуро ответил Неджи.
- Я не знаю даже, - продолжал Ко, не обратив внимание на его реплику. – Что-то в ней такое есть. Понимаешь?
Ко сжал кулак и показал его Неджи, крепко сжав.
- Такое!
- В Хинате? – скептично уточнил Неджи.
- Да, в Хинате-сама, – кивнул Ко. – Знаешь, Ивао-сан всегда говорит, что ты мог бы изменить клан. И да, ты можешь, наверное. Но и она тоже. Она тоже может, Неджи. И, похоже, хочет. И как ей было не помочь? Пусть делают, что хотят, – махнул рукой Ко. – Я ни о чем не жалею.
Неджи посмотрел на него и ничего не ответил.
- Позовем еще троих, встанем цепочкой и поднимем все это, – холодно сказал Неджи, выходя на лестницу.
Когда Неджи выбрался наружу, уже совсем стемнело. Неутомимая Мика усадила их на свободные места на скамейках, всучила по куску хлеба и сыра, поставила сковородку с жареными овощами вперемешку с галетами из сухого пайка и ушла распоряжаться установкой шатра.
Неджи хмуро сжевал ужин и тут же встал, собираясь снова помогать. Но кругом уже был более-менее налаженный походный быт. Расчистили колодец, поставили шатер и загнали туда спать детей, даже туалет и умывальники и те уже сделали. Благодаря бъякугану Хьюга расчищали завалы и находили под ними уцелевшее гораздо легче и эффективнее остальных.
- Нужно пойти в деревню, посмотреть, может, нужна помощь кому-то, – решил Неджи.
- Неджи, успокойся. Не один ты тут, в Конохе, - вяло осадил его Ко. – Ночь на дворе, все уже кое-как приткнулись. Расслабься, утро вечера мудренее.
Неджи, все еще стоя на ногах, вдруг заметил в пяти шагах от круга света от костра одинокую фигуру.
На обломках одного из домов, не решаясь приблизиться, стояла Хината и смотрела на него из темноты.
Неджи замер. Зачем она пришла? Может, принесла им еды с роскошного стола главной семьи? Неджи видел, как они вытаскивали припасы из убежища, как располагались с королевским по нынешним меркам комфортом. А они в сотне метров рыскали по обломкам, словно псы.
Клан, что в горе, что в радости, оставался разделен на два лагеря. Пусть открыто не враждебных, но отстраненных. Слуги и господа, знать и чернь. Что тут еще можно было сказать.
Неджи один из немногих в младшей ветви был вхож в семью Хиаши и автоматически в старшую ветвь. Его ценили, относились снисходительно. Но Хината никогда не была вхожа в младшую ветвь. И ее появление здесь сейчас, скорее всего, было бы встречено враждебно и насторожено.
Хината сделала шаг вперед. Неджи едва заметно качнул головой.
Нет. Тебе тут не место.
Хината сжала губы, поколебалась было, но покорно шагнула назад. Мгновение – и она скрылась в темноте, словно ее и не было.

Хиаши вернулся только через пять дней после нападения Пэйна. И сразу стало понятно, почему он задержался. Целая делегация строителей, плотников, архитекторов, рабочих шла за главой клана пестрой толпой.
Он нанимал всех, кто встречался по пути из столицы. Рабочий люд потянулся в Коноху потоком, но квартал Хьюга отстраивался быстрее прочих. Застучали молотки, заскрипели обозы с древесиной, деревня наполнялась гомоном рабочих.
Где-то в этой круговерти пронеслось сообщение, что у Конохи теперь новый Хокаге. Данзо Шимура, кто бы он ни был.
Территория Хьюга расчистилась, появлялись первые скромные дома, наладили водопровод, поставили столбы и протянули провода. Вечерами снова стало светло.
Хината проводила дни в делах и заботах. Помогала на расчистке, помогала в госпитале, помогала налаживать хозяйство в квартале.
Было непомерно много дел, и она выполняла все, что могла, не останавливаясь ни на мгновение, пока вечером не добиралась до футона в шатре и не засыпала мертвым сном.
Отец, вернувшись, спросил только, не пострадала ли она, и, услышав отрицательный ответ, кивнул и занялся делами.
Ханаби обняла, крепко сжав руками, и тут же отпустила, смутившись.
- Тут говорят, что ты против Пэйна одна вышла. Врут поди, – сказала сестра насмешливо.
- Врут, – безразлично поддакнула Хината, но Ханаби, приняв ее слова за шутку, рассмеялась.
Одна против Пэйна. Звучало это куда значительнее, чем было на самом деле. Наруто сражался один против Пэйна, а она лишь сделала то, что должна была.
Ранение не оставило ни следа, кроме небольшого шрама на груди. Хината вспоминала свое состояние после боя с Неджи на экзамене и усмехалась. Тогда она неделями восстанавливалась, а тут небольшое медицинское дзюцу, и она как новенькая. Ерунда, да и только.
Однако по обрывкам разговоров, по неясному шепоту недовольства в главной ветви она понимала, что ее ранение воспринимается как нечто непростительное. Хината сначала думала, что осуждают ее, как и всегда, за слабость и никчемность, но потом поняла, что недовольство клана легло на Ко.
Ко была доверена охрана Хинаты. А он не только против приказа Хизео выпустил ее из убежища, но еще и допустил, чтобы она рисковала жизнью и получила ранение.
Хината не принимала этот шепот всерьез, не более, чем шепот о том, что Неджи слишком уж увлекся, избивая ее на экзамене чунин. Тогда Неджи не сделали ничего, никак не наказали, так неужели Ко накажут за то, что он помог ей открыть дверь и не помешал уйти, валяясь со сломанной ногой? Ерунда. Пошепчутся и успокоятся.
За первые две недели после нападения Хината видела Неджи всего несколько раз. Он, как и все, работал в квартале или деревне. Хината видела его в деревне на стройке вместе с Ли и Гаем и в их спартанском лагере в квартале, среди младшей ветви.
Они не перекинулись и словом за все это время.
Теперь не было стен и заборов, за которыми они могли укрыться от чужих глаз, может быть, дело было в этом. Хината пыталась утешить себя этим, но получалось плохо. Неджи просто не появлялся, и если он мог прийти к ней, как это было всегда, то Хината не смела ступить на негласную территорию младшей семьи.
Она была чужая там, и Неджи недвусмысленно дал это понять в первый вечер. Он сам очертил границы и скрылся за ними.
Территорию квартала изменили. Теперь в центре строили Дом Клана. В проекте это должен был быть величественный и просторный зал для заседаний и торжественных случаев, пока же на его месте стоял наспех сколоченный сарай с дощатым полом и без окон.
Стройка кипела, и еще через две недели Хината и Ханаби уже вступили в свой новый дом. Он был гол и пах деревянной стружкой и краской. С потолков еще сыпалась свежая побелка, а некоторые седзи неохотно скользили на новых, неразработанных колесиках.
Впервые проходя по комнатам, Хината с удивлением обнаружила в одной сложенные коробки. Коллекция кимоно, что лежала в их гардеробной в старом доме.
- Как она уцелела?
- Папа сказал, что все самое ценное он на всякий случай велел убрать в подвалы. Откопали, видимо, – Ханаби, зашедшая следом, небрежно заглянула в первую коробку. – Предусмотрительность, достойная Хьюга, – фыркнула она.
Хината осторожно вытащила из стопки коробку с клановым моном и открыла. Розовый шелк ластился к ладони как живой. Ее старое кимоно. Да, наверное, это глупая сентиментальность, но она была рада, что хоть что-то от того, старого квартала, уцелело.
- Делать ему нечего – тряпки спасать, – фыркнула сестра.
Хината промолчала. Подошла к седзи и открыла их. Раньше за ними был сад, теперь утоптанная рабочими голая земля, неубранный строительный мусор и новенький высокий забор.
- Как не хватает деревьев, – покачала головой Хината.
- Погоди лет десять, вырастут заново, – Ханаби покрутила на пальце ожерелье, вынутое из шкатулки. – Смотри-ка, золотишко папа тоже не забыл припрятать.
Она небрежно бросила ожерелье назад и захлопнула крышку.
- Зачем вы ездили в столицу? – спросила Хината.
- Понятия не имею. Он встречался с какими-то людьми, можно подумать, мне что-то рассказывал. Я чуть со скуки не умерла. Тренировалась себе, где приходилось, один раз прошвырнулась по городу. Крыша такая, крыша сякая… - Ханаби передразнила важный тон экскурсовода. – Тоска смертная. А ты как?
Хината вспомнила, как один-единственный раз проснулась у Неджи на плече в своей старой комнате.
- Я… - Хината пожала плечами. – Так. Как обычно.
- Ты грустная, – заметила Ханаби. – Что стряслось?
- Ничего, – Хината понуро отошла от окна и даже не попыталась изобразить улыбку.
- У нас тут деревню разрушили, если ты забыла. Могла бы все свалить на это, – Ханаби ухмыльнулась. – Но раз «ничего», значит, точно что-то стряслось.
Хината улыбнулась. Малышка Ханаби, рядом с которой Хината так часто чувствовала себя не старшей, а младшей сестрой.
- Ладно, можешь не говорить. Об этом кто только не болтает. Ты кинулась спасать своего Наруто Узумаки, а ему хоть бы что. Не спешит он к тебе с цветами, конфетами и обручальным кольцом. В этом дело?
Хината мгновение раздумывала, не поддакнуть ли в очередной раз. Лучше уж пусть Ханаби, как и прочие, продолжает думать себе про Наруто, чем узнает правду.
- Не совсем, – вздохнула Хината и присела на свежесколоченный, еще не покрытый лаком маленький табурет для будущих стеллажей с кимоно.
- Слушай, это даже отвратительно! – возмутилась Ханаби. – Позволять себе в такой момент раскисать из-за какой-то там невзаимности в любви. У нас тут полный бедлам, черт-те что творится, а ты вздыхаешь по какому-то парню. Фу! Отвратительно! – в сердцах сказала Ханаби.
Хината ожидала, что эта тирада, как обычно, ввергнет ее в муки совести, что снова она почувствует себя слабой и никчемной, но все, что она ощутила, это слабое раздражение.
- Я не позволяю себе раскисать, – хмуро возразила Хината. – Это ты завела этот разговор, не я.
- Очень мне приятно смотреть на твою кислую физиономию, – пробурчала Ханаби. – Он же олух, этот Узумаки. Нашла бы себе кого получше да посерьезнее.
- Наруто-кун чудесный, ты ничего о нем не знаешь, – улыбнулась Хината.
- Ну теперь-то да, чудесный. Герой деревни, знаменитость, вот так новость!
Хината покачала головой.
- Он очень сильный! Ты не видела его бой… - Хината осеклась.
Напротив двери в гардеробную стоял Хиаши. За его спиной в гостиной стояли Ивао-сан и Неджи.
Хината вскочила на ноги, словно ужаленная. Они с Ханаби торопливо вышли из комнаты и прикрыли за собой дверь.
Так близко Хината не видела Неджи долгие недели. У нее перехватило дыхание и все, что она могла, это смотреть на него, стараясь не выдать себя ничем. Он сдержанно и прохладно кивнул в знак приветствия.
- Хината-сама, Ханаби-сама, – поприветствовал Ивао. – Поздравляю с новосельем.
- Спасибо, - усмехнулась Ханаби и изобразила небрежный поклон.
- Благодарю вас, Ивао-сан, – проговорила Хината механически, с трудом отведя взгляд от Неджи. – Надеюсь, ваш дом будет закончен в сроки, я уверена, он станет украшением квартала.
Ивао неглубоко поклонился с улыбкой.
- Будем надеяться.
Хиаши одним взглядом, очень привычным взглядом, который они с Ханаби прекрасно выучили с самого детства, велел им скрыться с глаз долой. Ханаби прошла первой, Хината за ней. На мгновение они с Неджи поравнялись. Хината с надеждой взглянула в его лицо. Сколько раз они переглядывались на клановых сборищах, на скучных свадьбах и тоскливых похоронах. Неисчислимое количество раз их взгляды встречались на короткое мгновение, чтобы тут же распасться, но как много значило это мгновение.
Неджи и сейчас взглянул на нее. Небрежно, кратко и разочарованно.
Он прошел мимо и скрылся за дверью кабинета Хиаши.
Почти час Хината сидела в своей комнате, то и дело подглядывая бьякуганом в кабинет отца. Она ждала. Когда Неджи и Ивао-сан вышли, она тихо спустилась вниз и вышла следом.
Ивао-сан пошел по новой, голой, едва обрастающей заборами улочке в сторону своего строящегося дома, а Неджи повернул в сторону деревни.
В несколько шагов Хината нагнала его и, робея, окликнула.
- Неджи.
Он обернулся. Хината подошла и остановилась рядом.
- Привет, – выдохнула она, пытаясь прочесть что-то на его лице. Но лицо Неджи, холодное и безразличное, не сказало ей ничего. – Мы можем поговорить?
- Разумеется, – спокойно отозвался он.
- Не здесь, – она оглянулась кругом. – Угости меня данго.
В Конохе уже существовала одна улочка, полностью отстроенная древесными техниками Ямато-сана. Именно на ней первым делом разместили гостиницу для приезжих рабочих и несколько ресторанов.
- Боюсь, что у меня нет на это времени, Хината-сама, – сказал Неджи. – Собрание клана через полчаса. Не лучший момент для веселья.
- Собрание?
- Вы не слышали? – в тоне Неджи явственно прозвучала издевка. – Ко. Его будут судить за неповиновение. Хизео-сан требует разжаловать его из чунина и лишить привилегии быть шиноби.
Хината, онемев, смотрела на Неджи.
- Неприятные последствия отчаянной храбрости, Хината, – сказал Неджи. – Ты, разумеется, не подумала об этом, когда посылала к черту старейшину клана. Впрочем, тебе и не нужно было. А вот Ко следовало бы.
- Этого не может быть. Почему?.. – Хината невнятно залепетала, наполовину не веря. Неджи просто хочет ее задеть. Это на самом деле не может быть правдой.
- Потому что он из младшей ветви, вот почему. Потому что он помог тебе, против прямого приказа, потому что допустил твое ранение. Поверь, сейчас ты бы точно не хотела знать, что о тебе говорят в младшей ветви, – Неджи усмехнулся. – Помнишь, однажды ты сказала, что решила стать главой клана? Так вот… Не думаю, что Хьюга нужен лидер, которому все равно, сколько трупов ляжет между ним и его врагом, пока он что-то себе доказывает.
- Что?! – возмущенно выдохнула Хината. – Я никого не просила меня защищать!
- Но Ко должен был. Обязан. Если бы он не сломал ногу, как ты думаешь, где бы он был сейчас? – Хината пораженно молчала. – Полагаю, трупом, между тобой и Пэйном, – небрежно продолжал Неджи. – Повезло ему сломать ногу, верно? И кто будет следующим? В тот следующий раз, когда ты бросишься защищать Наруто от напасти, кто будет за это платить? Хоши, возможно. Только что стала генином. Или Широ, он, знаешь ли, все мечтает на чунина сдать. А может быть, я?
- Это нечестно! – выдохнула Хината. – Я не просила…
- Честно? – усмехнулся Неджи. – Это же клан Хьюга, Хината. Много честного ты видишь в нашем клане? Мое место? Или свое?
Хината закусила губу от обиды. Так откровенно уничижительно Неджи не разговаривал с ней многие годы.
- Почему ты винишь во всем меня? Я это не выбирала!
- Я не виню тебя во всем. Только в том, в чем ты виновата. Закрыть глаза и притвориться, что ты можешь делать все, что тебе вздумается, забыв о том, что от твоих действий зависят чьи-то жизни. Качество настоящего лидера, вы не находите, Хината-сама? Признаться, я никогда не думал всерьез о том, что ты можешь стать главой клана. Но теперь я подумал. Выводы озвучивать, полагаю, излишне. Ками спаси нас от такого лидера.
Хинате показалось, что он ее ударил. Хлестнул наотмашь по щеке, так, что захотелось заплакать от обиды.
Хината отступила от Неджи на шаг. Она оглядела его, холодного озлобленного, знакомого и родного до последней черты.
- Благодарю за науку, Неджи, – прошептала она. – Ты как всегда… - она споткнулась, с трудом справляясь с голосом. – Как всегда точен и… безжалостен.
Хината развернулась и пошла обратно к своему дому.
Ее руки дрожали от ярости. Ее всю трясло от обиды и невозможности выплеснуть ее хоть на кого-то. Мелькнула мысль, что раньше она бы залила слезами подушку и на этом успокоилась, но сейчас плакать совершенно не хотелось. Хотелось рвать и метать! Да как он смеет! Винить ее во всех бедах своей младшей ветви! Винить ее в неравенстве, которое длится многие поколения!
Хината зашла в дом, прошагала по гостиной и зашла в гардеробную. Яростно переложила несколько коробок с кимоно и вдруг с силой хлопнула ими по столу. Неджи! Всегда и во всем Неджи! Да как он смеет считать, что ей плевать на Ко! Как смеет сомневаться в ней!
Хината вытряхнула из коробки шелк. Мягкие складки упали на пол и скрыли ее ноги. Это было кимоно мамы. Сиренево-белое с серебристыми птицами и цветами по подолу.
Хината яростно подхватила ткань и швырнула на столик. Открыла еще несколько коробок и достала оби.
Она критически приложила кимоно к себе. Возможно, немного длинно, но самую толику. Мама была невысокого роста.
Хината поднялась в свою пустую необжитую комнату и яростно разворошила одежду, что Хиаши заказал для нее и Ханаби. Она скинула привычную толстовку и штаны, стянула сетчатую майку, сорвала с шеи бандану. Ее привычный наряд, наряд Хинаты из команды Восемь, чунина Конохи, сиротливыми тряпками осел на постели.
Чунин Конохи не мог помочь Ко, но ему могла помочь дочь главы клана. Хината быстро натянула нижнюю юбку и простое шелковое нижнее кимоно. Осмотрела бьякуганом дом и, выйдя из комнаты, распахнула дверь дальше по коридору.
- Ханаби! Помоги мне! – приказала она, и быстро спустилась вниз.
Сестра пришла только через несколько минут. Хината успела подвязать кимоно и разматывала оби.
- Нужно завязать, – вся в пылу бурной деятельности, Хината пыталась обернуться темно-сиреневой тканью.
- Я не умею, – презрительно скривилась сестра и безразлично пожала плечами. Ну еще бы! С чего бы ей, окруженной служанками и няньками всех мастей с самого детства, уметь завязывать оби. Хината тоже не умела. Пыталась пару раз, но выходило все время косо и неаккуратно, хоть бьякуганом за спину смотри, хоть в зеркало.
- Значит, найди того, кто умеет! Живо! – прикрикнула Хината.
Ханаби вытаращила глаза, фыркнула и вышла. Хината, прикусив губу, стала завязывать пояс. Ткань морщилась и сползала, она взмокла от усилий и то и дело сдувала с лица волосы. Она не сомневалась, что Ханаби не вернется, поэтому когда через некоторое время в проеме появилась фигура, Хината удивленно обернулась.
На пороге гардеробной стояла главный медик клана, Мика Хьюга. Она, поджав губы, смотрела на Хинату, сжимая в руках пакет, полный продуктов.
- Ваша сестра велела вам помочь, – озлобленно заявила она и презрительно осмотрела криво намотанный оби.
Бурная ярость уже схлынула с Хинаты, и она была близка к отчаянию. Она посмотрела на женщину почти жалостно. Мика стояла в бандане на лбу, короткие волосы завязаны в небрежный хвост. Она крепко сжимала продукты, недобро прищурившись.
Хината поняла - она просто шла по улице, а Ханаби остановила ее и небрежно властно отправила на подмогу Хинате. Ханаби умела, Хината не раз и не два была этому свидетельницей.
- Вы… вы умеете завязывать оби? – отчаянно спросила Хината.
Мика хмыкнула.
- Я все умею, девочка, – заносчиво заявила она, но вдруг усмехнулась и заметно потеплела. Поставила на пол пакет, отряхнула руки и шагнула за спину Хинате.
- Мда, ну и красота! Повернись-ка!
Ее руки, уверенные и жесткие, развязали оби и заставили Хинату крутиться вокруг своей оси. Ткань послушно гладко обернула ее пояс. Еще пару минут Мика повозилась за спиной, постучала по получившейся коробочке и удовлетворенно кивнула.
- Готово.
Хината посмотрела в зеркало.
- Спасибо! – радостно выдохнула она.
- И куда же ты собралась в таком виде, интересно, – задумчиво сказала Мика. – Уж не на собрание ли клана?
Хината коротко кивнула.
- И что ты там собираешься делать?
- Не знаю. Что-то.
Мика подняла свой пакет и шагнула к выходу.
- А, да. Я могу идти? – уточнила она с издевкой.
- Да, разумеется. Большое спасибо за помощь… - Хината неловко потупилась.
- Ты добрая девочка, - кисло улыбнулась Мика. – Только вот добрая девочка Ко не поможет. Разве что развлечет немного напоследок его судий.
Хината подняла взгляд и сжала губы.
- Я могу быть и другой. Вы знаете.
- Знаю, – Мика улыбнулась. – И лучше бы тебе сегодня быть такой, как тогда, в убежище.
Хината коротко со значением кивнула, и Мика ушла. Несколько минут Хината стояла одна в тишине. Потом взяла дорогой гребень из шкатулки и расчесала волосы. Идти простоволосой, конечно, было неправильным, но на прическу не было ни времени, ни сил.
Над домом громыхнуло. Хината выглянула наружу – собирался дождь.
Она взяла большой красный зонт и раскрыла его на крыльце. Заторопилась к Дому Клана в центре квартала. Дождь усиливался. Дорога под ногами на глазах утопала в лужах и раскисала. Хината поддерживала одной рукой шелк, чтоб не волочился по земле, а второй пыталась удержать тяжелый зонт так, чтобы на нее не попадал дождь. Хороша же она будет, если придет на собрание вымокшая как дворовая кошка.
Когда она уже подходила к уродливому наспех сколоченному зданию, навстречу ей попался Неджи.
Еще прежде чем вспомнить хоть что-то об их последней встрече, Хината обрадовалась ему.
- Неджи, – выдохнула она словно последнюю надежду. Неджи был тут и ничего плохого случиться не могло. Неджи всегда и все мог уладить и решить. Неджи…
Неджи удивленно оглядел ее с ног до головы и остановился.
- Что вы задумали? – нахмурился он.
И вдруг Хината вспомнила все. Его злые слова, его взгляд и голос.
«Ками спаси нас от такого главы».
Ее счастливая улыбка медленно сползла с лица. Злость придала храбрости, и Хината, выпрямившись во весь рост, сунула зонт в руки Неджи.
- Проводи меня до Дома клана, – приказным тоном заявила она, гордо вздернув подбородок.
Неджи изменился в лице. На скулах заходили желваки, глаза зло и удивленно сузились.
- Как прикажете, Хината-сама, – четко разделяя слова, прошипел Неджи и выхватил зонт.
Дождь на мгновение окатил Хинату, но она шагнула вперед и встала под зонт. Неджи с издевкой слегка поклонился, жестом предлагая ей идти вперед.
И Хината пошла. Она шагала по грязной улочке, а Неджи нес за ней красный зонт, испепеляя ее спину взглядом. Хинате никакой бьякуган был не нужен, чтобы чувствовать его.
Что ж, он же это ей сказал. Что она такая же, как все прочие члены главной ветви. Вот и пусть наслаждается, обиженно и раздраженно думала Хината.
Они подошли к зданию, и Хината нерешительно остановилась. Она стояла все такая же, гордо вскинув голову, но как же было страшно. Шагнуть туда, где ее не ждут. Шагнуть, чтобы сделать что-то, на что никогда не хватало храбрости. Если бы Неджи поддержал, если бы тронул ее за локоть и сказал со своей неповторимой доброй насмешкой «Смелее, Хината-сама». Но Неджи молчал за ее спиной. Хината прикусила губу, никак не решаясь шагнуть под навес крыши Дома Клана. Мгновение за мгновением тянулись под стук дождя по зонту.
- И долго мы будем тут стоять? – раздраженно поинтересовался Неджи.
Хината вспыхнула.
- Столько, сколько я сочту нужным! – заносчиво заявила она, полуобернувшись.
И вдруг вода с зонта полилась ровненько ей за ворот кимоно. Ледяная струйка побежала по позвоночнику так неожиданно и так чувствительно, что Хината позорно ойкнула и отскочила под спасительный козырек здания.
Неджи уже стоял, наклонив зонт ровно под тем углом, чтобы ни одна капля не попала на него ни спереди, ни сзади. Между ними, словно шелковый занавес, унылыми струйками с крыши текла дождевая вода.
- Прошу прощения, Хината-сама, – извинился Неджи. Никто бы не заподозрил в этом фальши или издевки. Никто, кроме Хьюга. Хината от ярости вся замерла. Он сделал это нарочно! Неджи Хьюга плеснул ей за шиворот дождевой водички! Хината вспыхнула от гнева. Наверное, ей следовало жестко приструнить зарвавшегося кузена, тем более сейчас, когда она собиралась стать, наконец, величественной наследницей клана. Но больше всего хотелось вырвать из рук Неджи мокрый зонт и как следует, без изысков, огреть его по макушке!
- Не слишком ли ты неуклюж для гения? – едко процедила Хината, выделив последнее слово.
- Мои руки дрожат от желания угодить вам, Хината-сама, – парировал Неджи.
Фальшь этого заявления вдруг ужасно развеселила Хинату. От глупости всей ситуации она чуть не рассмеялась. Подумать только они тут, на пороге собрания клана, и что они делают? Препираются как нахохлившиеся воробьи. Они с Неджи, что годами были двумя заговорщиками в стане врага!
Хината нервно прыснула.
Лицо Неджи неуловимо смягчилось. Он посмотрел на нее не со злостью, а с куда более привычной тревогой.
- Что ты задумала? – сказал он совсем тихо. Они были так близко от собрания клана, что Хината слышала отдаленные голоса.
- Разве тебе это интересно? – грустно спросила Хината.
Тонкая завеса дождевой воды, струящаяся между ними, колыхнулась на вечернем ветру.
Неджи на мгновение опустил взгляд, но тут же упрямо посмотрел на Хинату.
- Ты можешь все сделать еще хуже.
- Тебе придется научиться мне доверять, Неджи. Сегодня хороший случай,– прошептала Хината.
- Разве я не доверяю?
- Разве я была бы худшей главой за всю историю?
Неджи помедлил, словно раздумывая. А потом шагнул вперед. Стена дождя разбилась о красный зонт.
- Я… не знаю, – сказал Неджи. – Возможно, – добавил он и усмехнулся.
Хината грустно улыбнулась и покачала головой. Какой же он! И так всегда. Сначала вспылит, потом подумает. И извиняться за эти годы Неджи Хьюга так и не научился. Они стояли и улыбались друг другу. Хината укоризненно, Неджи виновато. Хината смотрела на Неджи, своего Неджи, во все глаза. За спиной звучали голоса. За хлипкой дверью ждала неизвестность, но Хината вдруг успокоилась. Ну и что, что ее не примут, и что, если выгонят с позором, и что, если поставят метку и сошлют в побочную ветвь за дерзость. Что бы ни случилось, это не сможет изменить что-то в их отношениях с Неджи.
- Я тебя люблю, – сказала Хината, прежде чем миллион сомнений и страхов успел ее остановить. Неджи ошеломленно замер.
Хината решительно повернулась и открыла дверь в зал, где клан собрался судить Ко. Шагнуть сюда оказалось проще простого. Нужно было просто признаться в любви Неджи, оставив себе единственный путь к бегству.

@темы: Хината, Инцест, Макси, Гет, Неджи, Ко, Shelma-tyan, Фанфикшн, Ханаби, Другие члены клана, Неджи/Хината, Хиаши